Равника - Грег Вайсман

к ним уже поднимался новый сноп вечных. Испустив коллективный тяжкий вздох, они приготовились к следующей битве.

Глава XXVII

Дак Фэйден

Дак Фэйден стоял на крыше, которая смотрела прямо на площадь Десятого района. Но сам Дак Фэйден при этом смотрел вверх.

Он успел занять это удобное место поближе к сцене аккурат перед вселяющим надежду появлением ожившего Виту-Гази. С мрачной ухмылкой Дак наблюдал за тем, как элементаль — которого он прежде считал просто вычурным домиком на дереве — давил ногами лазотеповых вредителей.

Теперь от его ухмылки осталась лишь мрачность. Боги из какого-то чужого мира прошли сквозь портал и едва не разобрали Виту-Гази на запчасти. Как бы то ни было, элементаль выбыл из игры. Однажды Дак собственноручно спас мировое древо от угрозы иного рода, но сейчас ни солдаты, ни герои, ни могущественные маги, будь то на земле или в небе, ничего не смогли поделать с этой четвёркой титанов, не говоря уже об огромном драконе, восседавшем на вершине новой пирамиды-Цитадели, которая грозно нависала над площадью. Даже летучая крепость Легиона Борос обратилась в бегство.

Дак нутром чуял, что ему следует поступить так же.

Но он не успел, поскольку стал свидетелем шумного появления груулов. Их возглавлял Домри Рейд, что несколько удивило Дака.

С каких это пор Рейд стал важной шишкой в Кланах?

Дак знал Рейда, знал, что Рейд был мироходцем, а ещё знал, что Рейд точил огромный зуб на всех и каждого. Домри всегда мечтал стать главным, но не имел достаточного веса, — в прямом и переносном смысле, — чтобы завоевать столь желанный им авторитет.

И теперь этот маленький генерал ни с того ни с сего всеми командует? Воистину, мир перевернулся с ног на голову. Что за чертовщина здесь творилась, пока я был в Иннистраде?

Домри и груулы направлялись прямиком к Цитадели и дракону. Дак слышал, как Домри что-то орёт, но не мог разобрать ни слова. Воспользовавшись довольно простеньким заклинанием, когда-то срисованным с Локсодонского горна (который тоже давно осел в руках Й’даши), Дак направил разглагольствования Рейда прямо себе в уши.

«Слышь, дракон! Я Домри Рейд, защитник и вожак всех Кланов Груул! Нам с тобой надо потолковать, братан! Как насчёт того, чтобы я присягнул на верность тебе и твоему делу, а? Вместе мы спалим Равнику дотла!»

Дак почувствовал, как ярость закипает в его груди и заливает жаром лицо.

Домри клянётся в верности монстру, зная, что именно он устроил здесь весь этот ад?

Дак был настолько взбешён, что едва не пошёл разбираться с Рейдом лично. Конечно, вор и не думал бросать вызов дракону, но ему было бы чертовски приятно надавать по шее этому предателю Равники.

Он хотел было уже признаться себе, что вряд ли отважится пересечь кишащую врагами площадь ради такой сомнительной цели, как вдруг заметил что-то краем глаза. Странная магическая вспышка устремилась в небо от драконьего трона.

Это что, какой-то сигнал? Или, может, заклинание?

Ещё до того, как что-либо успело произойти, Дака захлестнуло внезапное ощущение неописуемого ужаса, которое пробрало его до костей и буквально сковало его движения. Это было гораздо хуже, чем сполохи, призвавшие его в Равнику из Иннистрада. Это было первобытное, старшее волшебство. Ни с чем подобным он ещё не сталкивался.

На его глазах лазотеповые воины в мгновение ока окружили Домри Рейда и груулов. Груулы были грозными воинами. Все это знали. Но их смерть стала мгновенной и беспощадной. Дак поверить не мог, что всего несколько минут назад ему удалось уничтожить сразу четырёх таких существ.

Они что, поддавались? Или их внезапное мастерство как-то связано с только что высвобожденной древней магией?

Одно из существ, высокий воин с впечатляющим шлемом на голове, схватило Рейда, при этом, по-видимому, глубоко вонзив пальцы в грудь Домри. Рейд завопил так громко, что его было слышно даже без Локсодонского горна. Но настоящий кошмар начался следом. Дак в ужасе наблюдал за тем, как воин в шлеме погрузил пальцы не просто в грудную клетку Домри, но в саму его душу, поглощая яркое ядро маны, которое — откуда-то Дак точно это знал — было Искрой Рейда, той частью его естества, что делала его мироходцем. Той частью его естества, что делала его Домри Рейдом. Домри умолял о пощаде тихим шёпотом, который эхом отдавался в ушах вора.

Но о пощаде не могло быть и речи. Из тела Домри стремительно утекала Искра, душа, жизнь и даже влага. Без Искры от него осталась лишь мёртвая оболочка, некогда бывшая Домри Рейдом. Воин в шлеме выпустил её из рук, и она с противным звуком упала на землю.

Вечный запер Искру Домри внутри собственного лазотепового тела. Но удержать такое средоточие чистой магической энергии было не под силу немёртвой твари. Воин сразу же взорвался изнутри, и Искра Домри вылетела из него, направившись... к дракону.

Всё внимание Дака было приковано к Домри и воину в шлеме, но теперь, когда оба были мертвы, обратившись в сухую оболочку и пепел, он начал прочёсывать взглядом площадь. Лазотеповые воины хватали других людей — мироходцев, как запоздало догадался Дак — и поглощали их Искры, превращая их в высушенные безжизненные остовы. В свою очередь Искры мироходцев поджаривали своих убийц, и магия возносила их ввысь в виде лиловых огоньков, которые сразу же устремлялись к дракону. Скоро воздух наполнился Искрами, которые наперегонки летели к Цитадели и чистому злу, восседавшему на троне.

Это не может быть наяву. Нельзя украсть Искру у мироходца! Нельзя!

Но именно это и делал дракон. Снова, и снова, и снова. Дак буквально видел, как с каждым новым трофеем чудище становится больше и внушительнее.

Дак тяжело сглотнул.

Ладно, такая смерть определённо не входит в планы Дака Фэйдена. Возможно, сражаться с немёртвыми жнецами и драконами — всё-таки не воровское занятие.

Он попытался перейти в другой мир — и обнаружил, что не может этого сделать. Раньше такого никогда не случалось. В панической ярости он надавил на границы пространства и примерно на секунду вновь оказался под луной Иннистрада — пока его не выдернуло обратно, в залитую солнцем Равнику. Нет, не выдернуло.

Втянуло.

Он чувствовал себя растянутой резинкой, которая достигла пределов эластичности и схлопнулась до первоначального состояния. Он попробовал в последний раз, но не сумел даже исчезнуть. Что-то приковало его к плану Равники.

Нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет...

Он оказался в ловушке. И это пугало его гораздо сильнее, чем