Охота на охотников - Николай Раков

Агенты Повасара с самого начала строительства обратили на него самое пристальное внимание, фиксируя поступающие стройматериалы и технику. Им даже удалось внедрить несколько своих людей в качестве рабочих на складские площадки. Объем материалов и техники, идущих в зону, анализировался опытными горными инженерами и строителями.

Лузгину по его требованию были предоставлены самые подробные карты местности, где велось строительство, которые только можно было найти. Не один час он прослушивал показания людей, проживавших в тех местах. Кроме того, диверсанты организовали вылазку и проникли в архив местной метеослужбы. Все электронные носители гаюнами были изъяты или уничтожены, но ленты самописцев, лежащие в подвале в строгом порядке, их не заинтересовали. Привлеченный к работе синоптик не только выдал подробнейшую карту ветров, но и обнадеживающий прогноз погоды на ближайший месяц.

Проработанные данные свидетельствовали о том, что гаюны вели строительство в узком ущелье, расширяя его и закрыв с обоих концов глухими бетонными стенами. Для реки, текущей по старому руслу, в горной породе был пробит новый сток.

Если бы не радиограмма погибшего Каянова и не подсказка Шамана, то цель строительства в такой глухой непроходимой местности до сих пор оставалась бы тайной. Но почему именно там? Ведь приемник можно быстрее и дешевле построить на ровной местности с развитой инфраструктурой и близкими источниками поставки материалов.

Размышляя над этим, у полковника в голове вновь возник Шаман, и все вдруг окончательно стало понятным. Нетрац эффективно использовал природу самой планеты, активно воздействуя на ее особые зоны. Гаюны не просто строили приемник пространственного перехода. Они строили его там, где это было возможно по природным условиям геофизики планеты. Что для Шамана было открытой книгой, то для полковника являлось тайной за семью печатями, но он быстро учился.

— Старею, — тяжело вздохнул Лузгин.

В голове диверсанта стал постепенно вырисовываться план уничтожения приемной точки пространственной транспортировки. План был сложный, поэтапный, где нарушение одного звена вело к срыву всего задания, но другого варианта он не видел.

Враг торопился с окончанием строительства, и Лузгин решил сыграть именно на этом.

В строительстве для добычи камня, из которого возводили дамбы, перекрывающие ущелье, гаюны использовали бутифал. Это была порошковидная взрывчатка, больше всего пригодная для быстрой засыпки в естественные щели породы и пробуренные шурфы. Через два дня поезд с вагонами бутифала отправлялся в район строительства. Гаюны использовали часть железнодорожного полотна ранее проложенного босаванцами через горную гряду. Рельсы местами были уложены по искусственному серпантину, в трех местах между стенами ущелий были переброшены мосты. Вот на одном из таких мостов и сфокусировал свое внимание полковник. Нет, он не собирался его взрывать. Такая задача была практически невыполнимой, но сбросить поезд с моста было вполне реальным делом. Два дня назад он отправил троих бойцов с местным проводником в горный массив. Босаванец клялся, что знакомыми пещерами и узкими расщелинами проведет группу к измененному руслу реки, омывающей одну из искусственных плотин. Именно там под самым носом у врага им и предстояла непростая работа. Порошок бутифала очень хорошо притягивался магнитным полем — именно эту его особенность и собирался использовать диверсант.

Сам Лузгин с остальным отрядом, усиленным агентами Повасара, выбрался из Дербека и отправился за тысячу километров на запад. Целью группы была метеорологическая установка, контролирующая погоду на огромной территории, в том числе захватывающая и сектор строительства. В настоящее время, по мнению эксперта, одной из основных ее задач являлся контроль за погодой в районе горного массива. Именно там в осенний период довольно часто сгущались грозовые тучи, приносящие мощные ливни, и случались ураганные ветры. Гаюнов должна была подвести их пунктуальность в выполнении приказов.

— Начали, — подал команду Лузгин, смотря на циферблат своих часов и одновременно включая режим голомаскировки.

Диверсанты, собравшиеся в небольшой ложбине в пятистах метрах от сетчатого забора станции, один за другим растворялись в видимом спектре, превращаясь в темные пятна, неразличимые в ночной тьме.

В два броска группа преодолела расстояние до КПП. Охрана станции вела себя крайне беспечно, что засвидетельствовали десантные ножи, протертые от крови камуфляжем мертвых тел.

Часовые у входа в центральное здание прожили не намного дольше солдат внешней охраны контрольного пункта. Их место, так же как и у ворот, заняли диверсанты, относящиеся к приказам с должным пониманием боевой обстановки. Теперь по коридорам здания метеоцентра уверенно продвигалась группа, состоящая из военных и гражданских лиц, спешивших к залу центрального поста управления излучателями.

Парный пост у дверей был нейтрализован выстрелами парализаторов, и Лузгин первым шагнул в святая-святых колдунов погоды.

— Всем оставаться на своих местах, руки за голову, — громко проговорил он, уверенно двигаясь к центральному пульту.

Гаюны-метеорологи хотя и являлись военными, но, увидев направленные на них стволы автоматов, и не подумали оказать сопротивление.

— Все останутся живы, — успокоил их диверсант, — при условии полного и безоговорочного сотрудничества.

— Командуйте, профессор, — он уступил свое место человеку в белом халате.

Непрошеные гости распределились по залу, встав за спиной штатных операторов.

— Третий пост, повернуть излучатели на юго-восток по горизонту на отметку пятнадцать, — поступил первый приказ.

На территории станции огромные параболические антенны, каждая в диаметре не меньше двадцати метров, пришли в движение, что было отчетливо видно на экране монитора.

— Возвышение по вертикали шестьдесят три градуса семнадцать минут, — скомандовал старичок, метнувшись к другому пульту.

— Уровень загрузки генераторов — восемьдесят три процента.

— Есть восемьдесят три, — отозвался оператор гаюн, тут же пригнув голову, когда на его плечо опустилась мощная рука стоящего за его спиной диверсанта и поощрительно по нему похлопала.

— Контроль накопления по каждой антенне, — крикнул профессор, срываясь в другую сторону зала.

— Первая. Пятьдесят, — неуверенно отозвался один из гаюнов.

— Вторая. Сорок восемь, — голос прозвучал довольно громко.

— Третья. Пятьдесят три.

— Четвертая…

— …

— Двадцатая. Семьдесят пять.

— Вывести показатели на центральный экран, — приказал старик.

Над постом управления вспыхнуло табло, где высветились показатели энергонакопления на всех двадцати излучателях. Цифры были примерно одинаковые.

— Двенадцатый, в чем дело? — прикрикнул старичок, и в тот же момент ствол автомата коснулся затылка гаюна, отвечающего за двенадцатую антенну.