Ветер и крылья. Старые дороги - Галина Гончарова

– Я потом с тобой поговорю, – процедил дан Марк служанке.

Адриенна качнула головой.

– Нет, папа. Джованна не виновата, никто не виноват… я даже не помню ничего.

– Но ты… тебя не…

Подобрать слова дан Марк не мог, но Адриенна и так все поняла.

– Нет. Все в порядке. Только порезы.

– И грязь, – кивнула Джованна.

– Ты куда-то выходила ночью?

– Не помню. Я даже не представляю – как?! Чтобы меня никто не заметил…

– Никто. Дворец уж гудел бы, – поддакнула Джованна.

– Будем надеяться на лучшее, – вздохнул дан Марк.

А Адриенна вспомнила ощущение теплых перьев, в которые она заворачивалась. И уют…

Почему-то ей казалось, что никто ее не заметил. Но на чем основана эта уверенность? Она бы не смогла ответить…

Просто ее никто не видел.

Не могли видеть. Не должны были.

Что-то с ней произошло, очень важное, очень серьезное этой ночью. И она себя чувствовала по-другому. Не физически, не только это. И слабость никуда не делась, и головокружение, и самочувствие было откровенно плохим. Но что-то такое появилось внутри…

Адриенна не знала что.

Она еще разберется – потом. Она все поймет – потом. Но сейчас…

Сейчас она должна присутствовать на завтраке у его величества. Отказы и опоздания не принимаются. Избавить от этой чести могут смерть или болезнь.

Адриенна расправила плечи, еще раз одернула рукава котты, чтобы те скрыли даже кончики пальцев – ногти тоже пострадали в результате ночного приключения, и пришлось срезать их под корень.

Поправила темно-синее верхнее платье – и вышла из комнаты.

Джованна проводила госпожу вздохом облегчения – и принялась вытаскивать из-под кровати грязное белье. Сейчас она постарается по одному предмету незаметно подсунуть их в стирку. А себе утащит что почище…

Чужое, конечно.

Но если кто-то узнает о ночном происшествии… ой, не надо!

Но это точно не амурные дела. Дана босиком шла, у нее и ноги сбиты, и руки… а что тогда?

Не понять. И лучше в это не лезть.

* * *

Все те же за столом, не считая его высочества. А вот даны Чески нет.

Ни рядом, ни вообще в пределах видимости. Его величество распорядился?

Да, может быть и такое.

Адриенна вежливо поддерживала разговор, мило улыбалась казначею, отвечала на вопросы королевского духовника. Да, она молилась. Да, она с радостью придет на службу, хоть завтра.

Единственный, кто не участвовал в беседе, – это его высочество. Филиппо-младший так ожесточенно кромсал мясо, что то разлеталось на отдельные волоконца. Что ж, Адриенна и не делала попыток заговорить. Видно же – мужчина из-за чего-то переживает.

Мужчина?

Сколько ему, лет семнадцать… всего на пять лет старше, чем она. И не первый сын у своего отца, это Адриенна знала. Уже просветили при дворе. Так-то ей в деревне все это было безразлично, а вот при дворе знать надо.

Ее величество Альметта родила супругу шестерых детей. Четыре сына, две дочери… Выжил только один ребенок. Так и уверуешь в проклятие.

У Филиппо Второго, кстати, тоже лишь один ребенок выжил. Жалко детей, конечно. Но они сейчас у престола Всевышнего, а их родители…

Почему-то Адриенна чувствовала, что все… справедливо. Не хорошо, не плохо, а именно справедливо и правильно. Эта династия надела корону ценой подлости, и теперь потомки расплачивались за предков. Молитвы тут не помогут, увы.

Господь слышит всех, но кто сказал, что он станет помогать подонкам и негодяям?

Впрочем, эти мысли Адриенна сразу задавила и продолжила мило улыбаться. Руки болели нещадно, даже ложку держать было больно. Хорошо хоть Джованна принесла ей с кухни несколько вареных яиц и кусок хлеба с маслом, так что девушка могла изображать вежливый интерес к еде. Да и сильно не опьянела от горячего вина…

Наконец трапеза окончилась. Его величество бросил на стол салфетку и поднялся.

– Дан СибЛевран, я жду вас в моем кабинете вместе с вашей дочерью через полчаса.

И вышел.

Дан Марк встал из-за стола, помог встать Адриенне.

– Ох, дочка…

Адриенна поежилась. Похоже, наступал момент, ради которого их вызвали. И что-то подсказывало девушке – ей это не понравится. Что бы король ни предложил, ей не понравится ничего.

Для этого и какого-то сверхъестественного чутья не нужно, здравого смысла вполне хватит.

* * *

В кабинете его величества обнаружились собственно сам король, принц, ну и СибЛевраны.

– Проходите, дан Марк. Адриенна, милая, вы сегодня бледны, но все равно очаровательны.

Его величество улыбался. А Адриенне виделась свернувшаяся клубком гадюка. Так и хотелось завизжать, убежать…

Лишь бы не видеть и не слышать. Лишь бы ее не трогали. Но – не получится.

Принц, напротив, не улыбался, и в его водянистых глазах читалась откровенная ненависть. Адриенна подумала, что так хотя бы честнее.

Намного честнее.

И все равно… что она ему сделала? Она такая же заложница, она даже протестовать не сможет, что бы ни решил король. Принц хоть возразит, а ее даже слушать не станут.

Женщина – собственность семьи, и никак иначе. Ее судьбу решает ее отец.

И почему она сейчас об этом подумала?

Адриенна зябко поежилась, но король уже переключился на ее отца.

– Дан Марк. Вы по рождению не СибЛевран.

– Все верно, ваше величество.

– Мой отец разрешил вам принять это имя, дабы не угас род.

Поклон. Дан Марк и сам это отлично знал.

– Подумайте о том, что род надо продолжать, дан. Одного ребенка решительно недостаточно.

– Ваше величество, я любил свою жену. И буду радоваться внукам.

– Будете, дан. Но они будут носить иное имя.

Дан Марк упал на колени.

– Ваше величество! Умоляю!!! Не отнимайте у меня дочь!!!

Филиппо Третий скривил губы.

– Встаньте, дан. Никто вашу дочь не отнимает. Напротив, я хочу заключить помолвку между моим сыном и вашей дочерью.

Дан Марк пошатнулся. Упал бы, но вовремя оперся ладонью на пол.

– В-ваше… в-величество…

Филиппо поднял ладонь перед собой.

– Не надо слов, дан Марк. Я принял решение, и оно неизменно.

Адриенна резко выдохнула. Филиппо Третий посмотрел на нее.