Когда луна окрасится в алый - Анна Кей
Шрифт:
Интервал:
– Вы… вы потерялись? – прохрипел Тетсуя, не сводя взгляда с девушки. Ему казалось, что стоит отвернуться – и она исчезнет, рассыплется на десятки сотен снежинок, и он больше никогда ее не встретит.
– Боюсь, что да, Уэно-сан, – проворковала девушка, смущенно потупив взгляд, из-за чего тотчас стала еще очаровательнее. – Зови меня О-юки и помоги мне. Я так замерзла.
Тетсуя на мгновение замер, силясь понять, откуда она может знать его имя, но мысль довольно быстро исчезла, стоило только девушке чуть шире улыбнуться и внимательно посмотреть ему в глаза. Какая, впрочем, разница? Главное, что сейчас она нуждалась в нем!
– Ты согреешь меня, Уэно-сан? – тихо спросила О-юки. – Просто обними меня, и мне станет теплее.
Меч мягко выскользнул из рук Тетсуи. Он взволнованно шагнул вперед, потом сделал еще один шаг и практически сразу же оказался перед девушкой, будто не шел к ней, а летел. Неправильность происходящего становилась все очевиднее, но Тетсуя никак не мог понять, что не так. Словно видел отражение на воде – все выглядело знакомым, но таковым не являлось.
Девушка тем временем невинно смотрела на него из-под полуопущенных ресниц, длинных и угольно-черных, трепещущих как крылья бабочки. Тетсуя распахнул объятия, готовый согреть О-юки любой ценой, она уже доверчиво подалась вперед, готовая рухнуть в тепло его рук…
– Дитя, ты правда слишком легко поддаешься чужому влиянию. Не успел избавиться от одного, как тут же попал под другое.
Тетсуя резко обернулся, но никого не увидел. Его окликнули, взгляд переместился наверх, – на ветвях суги[68], лениво опираясь на ствол дерева, сидела Генко с данго в руках. Она переводила взгляд с Тетсуи на О-юки, потом обратно и весьма выразительно молчала.
Тетсуя не знал, о чем именно думала кицунэ, но выражение ее глаз казалось разочарованным и раздраженным. Она смотрела так, словно Тетсуя не оправдал ее ожиданий, и от этого ему стало стыдно.
– Она мне не нравится, – жалобно проговорила О-юки и неуверенным движением взялась за полу его хаори.
Тетсуя замер. Вдоль позвоночника прошелся ледяной порыв ветра. В один момент туман в голове рассеялся, а мысли прояснились. Что он творит? Как мог он так легко поддаться на нежные речи? И как мог повернуться спиной к очевидному врагу?
Рука, которой обычно он держал меч, оказалась предательски пуста, но и виноват в этом был только сам Тетсуя. Глаза быстро нашли клинок. Он лежал на земле, блестел в лучах солнца, покрытый тонким слоем инея. Значит, О-юки оказалась не кем иным, как ёкаем. Конечно же. Отреагировал бы он так же, поведи себя подобным образом обычная девушка? Скорее бы предложил ей вести себя скромнее, а не пытаться соблазнить первого встречного.
– Ты что забыла на моих землях? – спросила Генко. Она не смотрела на них, полностью сосредоточившись на данго. Вот только тон был недовольный, злой, он опалял и заставлял чувствовать себя неуютно.
– Уэно-сан? – всхлипнула О-юки.
– Брось притворяться, – раздраженно бросила Генко, переведя взгляд с данго на О-юки. Темные глаза, казалось, смотрели в душу и были столь холодны, словно за опускающийся на землю мороз отвечала кицунэ. – Юнец уже очнулся от твоих чар, так что прекрати это выступление.
О-юки что-то раздраженно проворчала, переступила с ноги на ногу, а Тетсуя резко отпрянул, вырываясь из ее рук. Ему повезло: О-юки не сжимала хаори слишком крепко, так что отбежать от демона оказалось легко. Тетсуя подхватил меч. Ладони тут же обожгло льдом, что застыл на рукояти, но Тетсуя продолжал крепко держать оружие.
– Больше не весело! – О-юки теперь звучала капризно, но все равно казалась очаровательной. – Ты все испортила, проклятая лисица!
– Ты этим утром убила в моем лесу мужчину. Еще не наступил полдень – уже взялась за второго и смеешь при этом говорить, что я порчу тебе веселье? – Голос Генко не повысился ни на тон, не изменилась и интонация, но при этом появилось отчетливое ощущение, что злость ее разгорается все сильнее.
– Мне сказали, что тут я могу полакомиться красивыми мужчинами! – В словах О-юки слышалась обида и зарождающаяся ярость. – А первым, кого я увидела, оказался старик!
– Ему было тридцать два.
– Он был стар для меня! Но я все равно подарила ему столько своей любви!
Тетсуя невольно вспомнил блаженное выражение лица Араты и вздрогнул, осознавая, что мог стать следующим мертвецом, кого с таким же перекошенным от счастья ликом нашли бы деревенские.
О-юки словно не слышала, что пыталась донести до нее Генко. Пропустила мимо ушей слова о том, что вторглась на чужие земли, проигнорировала явный намек, что ей не мешало бы покинуть Сиракаву как можно скорее. И даже имела наглость возмутиться, что ее жертвой стал мужчина старше, чем она ожидала!
Это было ненормально. Сиракава всегда оставалась относительно небольшой, изолированной деревней, о которой во внешнем мире вспоминали только во время сбора налогов. В остальном же ее не касались никакие заботы. Даже война, что царила в стране, и та добралась в деревню с опозданием на год и в виде слухов да домыслов.
Так отчего же сейчас Сиракава вдруг оказалась в центре внимания стольких ёкаев?
– Ты юки-онна. Ты просто отморозила мужчине все то достоинство, что у него было, – презрительно бросила Генко и скривилась, словно съела юдзу.
– Он был счастлив! – взвизгнула в ответ О-юки.
– Он замерз до смерти из-за того, что не понравился тебе. Ты убиваешь без особой причины. Потому что захотела или просто потому что тебе кто-то чем-то не угодил. – В голосе Генко звучало неприкрытое отвращение. Она казалась искренне возмущенной поступком незваной гостьи и теперь едва сдерживала свое недовольство.
– А вы, лисицы, поступаете не так?
«Почему это напоминает двух уличных кошек?» – вдруг подумал Тетсуя, делая несколько шагов назад и крепче перехватывая меч. Рукоятка все никак не оттаивала, даже наоборот – становилась холоднее с каждым мгновением.
– Пока юки-онна жива, клинок будет только еще больше леденеть. – Генко проигнорировала вопрос О-юки и обратилась к Тетсуе, который упрямо сжимал оружие: – Так и сам замерзнешь.
Поборов желание сохранить меч в руке, Тетсуя положил его на землю и крепко сжал кулаки – ладони нещадно горели. Он даже не представлял, что холод может так обжигать.
– Итак, вот тебе небольшой урок, дитя. – Генко спрыгнула на землю, отбросила в сторону деревянную палочку от данго и остановилась под суги. – Юки-онна – ёкай холода. Либо умерла от него, либо ее убили зимой – это не так важно. Главное, что ты должен запомнить, – она безжалостна, а еще любит порезвиться с мужчинами, пользуясь своей красотой. Правда, для мужчины такая ночь страсти станет последней, даже если он выживет по итогу. – Генко хмыкнула, заметила недоуменный взгляд Тетсуи и тяжело вздохнула: – Проведешь с ней ночь – и забудешь про наследников. Нечем их делать будет.
– Многие, даже зная все это, хотят провести со мной ночь! – гордо произнесла О-юки и широко улыбнулась.
Тетсуя вздрогнул, представив эту картину, а Генко посмотрела на юки-онну так, словно перед ней стояла особо глупая персона. Тетсуя, пожалуй, впервые понимал кицунэ. Как юки-онну раньше не убили с таким детским и своевольным поведением? Конечно, все ёкаи были самовлюбленными в той или иной степени, насколько понял Тетсуя, но он сомневался, что кто-то еще будет столь… неразумным.
– В любом случае, – Генко решила не заострять внимание на юки-онне, будто стыдилась того, что они обе считаются представителями ёкаев, – лучшее оружие против снежных дев – огонь.
Тетсуя раздраженно покосился на Генко. Откуда ему взять огонь? Вокруг них росли деревья, разжигать пламя было опасно, да еще и эта демоница со своим холодом!
Словно отвечая на его мысли, Генко хмыкнула и щелкнула пальцами – на ладони тут же появился небольшой огонек. Юки-онна с опаской взглянула на него и зашипела рассерженной кошкой. Улыбка Генко стала шире и теперь напоминала хищный оскал. Огонь в ее руке разгорелся, превратившись из крохотного оранжевого язычка в пышущий жаром шар.
О-юки попятилась, бросая жалобные взгляды на Тетсую, словно надеялась, что он ей поможет, но взгляд ее непременно возвращался к кицунэ-би, которых становилось все больше и больше. Уже через пару мгновений вокруг Генко кружил с десяток шариков лисьего пламени, больших и обжигающих.
О-юки принялась озираться по сторонам в надежде сбежать. Но из леса выскочили лисицы и окружили ее плотным кольцом. Лисы вели себя так же своевольно, как и их хозяйка:
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!