Проект «Дом с привидениями» - Триша Клесен

На лице Исайи было написано искреннее восхищение. Он так привык, что над ним издеваются. Представить себе не могу, насколько он счастлив теперь, когда никто не смеет и слова ему сказать. Аманда вытянула перед собой руку, и ей тут же вручили геймпад. Играла она потрясающе. При этом никто, скорее всего, ей не поддавался: Аманда пригрозила, что ударит любого, кто будет играть вполсилы.

Наверное, не лучший подход, ну да ладно. Мы с Исайей молча наблюдали за ее игрой.

Хлопали, когда она побеждала. Больше никто не смел болеть за Аманду или против нее.

Так прошло не меньше часа, но мы не следили за временем – нам неожиданно стало весело. Аманда словно оживала с геймпадом в руках; и неважно, в какую именно игру она играла. Похоже, и другие ребята это заметили.

Когда я сосредоточена, у меня очень суровое выражение лица. Меня даже спрашивают, в чем дело. С Амандой все иначе. Чем сложнее игра, тем она счастливее. Смеется над препятствиями и чуть ли не пляшет от радости, когда ей попадается достойный противник.

– Кто бы мог подумать, что она способна так широко улыбаться? – усмехнулся Исайя.

Я покачала головой:

– Да уж, а ей это очень идет.

Исайя кивнул.

Вдруг кто-то похлопал меня по плечу, и я нутром почуяла неладное, поэтому даже не обернулась. Но хлопки не прекратились, и вскоре раздался голос Бекки:

– Энди?

Я медленно развернулась. Бекки пришла одна. Или с девчонками, но их не видно в толпе.

Бекки убрала челку с лица:

– Можно с тобой поговорить?

Я надеялась, что ни разу за вечер не увижусь с подругами, и Бекки застала меня врасплох. Сердце колотилось как бешеное, и я смогла выдавить только:

– Наверное.

– В коридоре?

Мне не хотелось уходить. Я не сомневалась, что этот разговор испортит мне настроение. Исайя шагнул ко мне, и я повернулась, чтобы спросить:

– Ты не против?

Парень пожал плечами. Черт, сказал бы он «Нет, против», и у меня появилась бы отмазка, чтобы не разговаривать с Бекки, но, разумеется, решение все равно принимать мне, и будет правильно выслушать подругу. Иначе я поступлю несправедливо – в конце концов, мы много лет с ней тесно общаемся.

Пока мы пробивались к выходу, Бекки то и дело морщилась, стараясь ни к кому не прикасаться. Стоило кому-то ее задеть, как она чуть ли не подпрыгивала.

В коридоре Бекки облегченно вздохнула:

– Ух, ну и зоопарк.

– В зоопарках тоже бывает весело, – отозвалась я.

– Ну, и что с тобой не так?

Бекки скрестила руки на груди, и я отшатнулась:

– Со мной?

– Сначала ты странно себя вела, теперь общаешься с ними? Что ты пытаешься доказать?

– Ничего. Стараюсь весело проводить время. Я не понимала, к чему Бекки ведет.

– Пойдем разберемся, что происходит.

– Зачем?

– Что зачем?

– Мне и тут весело. Зачем мне с тобой идти?

– Как хочешь. Можешь не идти. Мне плевать, но вот твои настоящие друзья попросили меня за тобой сходить.

О! В мире Бекки все не так радужно. Мои подруги по мне скучают – по крайней мере, две из трех.

– Где они? – поинтересовалась я и вытянула шею, стараясь разглядеть Лиа или Джи-зелу.

– Неподалеку. Слушай, мы должны помириться и вернуть все, как было прежде.

Бекки стреляла глазами налево и направо. Может, боялась, что ее увидят в зоне для за-дротов и геймеров, или нервничала из-за меня. Отчасти я надеялась, что дело во мне. Пусть Бекки попотеет. Мне хотелось, чтобы она боялась допустить ошибку в разговоре, чтобы для нее это было важно.

В чем была причина, я так и не узнала: именно в тот момент к нам подошел Дилан и похлопал меня по спине:

– Разборки в раю?

– Уйди, – приказала Бекки.

Дилан не послушался. Он рассмеялся:

– Энди ничего против меня не имеет, правда, Энди?

– Это личный разговор, – заметила Бекки, скрестив руки на груди.

– Да, не сомневаюсь, что еще и очень важный. Ах, какой бы цвет лака для ногтей мне выбрать?

– Энди, не упрямься, потом об этом поговорим. Найдем Джизелу с Лиа, уйдем подальше отсюда.

Видимо, Бекки умеет управлять своими эмоциями, зато моя злоба остается в режиме «включено».

– Мм… вообще-то я пришла сюда с Исайей и Амандой.

Бекки приподняла бровь и криво ухмыльнулась:

– Серьезно?

Я кивнула.

– Так ты не идешь?

Я боялась расплакаться, если хоть что-нибудь скажу, поэтому молча помотала головой.

Бекки развернулась, вскинув руки к потолку, и пробормотала себе под нос, уходя:

– Поверить не могу. Удачи тебе с твоими друзьями-фриками.

Дилан мягко сжал мое плечо и ушел, напоследок хлопнув меня по спине. Я услышала чей-то крик и покачала головой. Сама от себя не ожидала, что постепенно пересмотрю свое отношение к Дилану.

Я глубоко вдохнула. Наш разговор прошел хуже некуда.

Тем временем в библиотеке воцарился хаос. Видимо, участники игрового турнира решили сделать перерыв.

Все разом повалили в коридор, и мне пришлось протискиваться назад, порой даже толкая проходящих мимо. Никогда не любила толпу. Точнее, с шести лет. Мы пошли на парад вроде бы, и мама держала меня за руку, но я оказалась зажата между несколькими зрителями. Лицом я вжималась в огромное, как у Санта-Клауса, пузо какого-то дядьки, позади меня кто-то проталкивался вперед. Мне было нечем дышать, и хоть я и закричала, звук получился сдавленным, и никто меня не услышал. Я замахала руками в надежде, что меня спасут. Мне казалось, будто прошло не меньше часа, хотя на самом деле секунд, наверное, через тридцать мама снова схватила меня за руку и потянула на себя, вытягивая из тисков. Она молча взяла меня на руки и вынесла из толпы. Я рыдала у нее на плече, и мне было ужасно неудобно, потому что шестилетнего ребенка тяжело носить на руках и мама то и дело переносила вес с одной ноги на другую. Я билась носом о ее ключицы, а мамины пальцы впивались мне в спину, чтобы я не упала.

Мама опустила меня на землю только в двух кварталах от места, где проходил парад. Она тут же рухнула на траву, тяжело дыша и прикрывая рот ладонями. Я к тому времени уже перестала плакать и села около нее.

Мама взглянула на меня и вздохнула:

– Я скучаю по коляскам.

Я кивнула:

– И я.