Любовь, сова и бюрократия - Ирина Зволинская

Васкес-младший, выбритый, причесанный и одетый с иголочки, стоял рядом с профессором и, не скрывая насмешки, смотрел на Васкеса-старшего.

— Не говорите, лей, — сказал Кристиан. — Еще какая неожиданность.

Тони был абсолютно прав, чувства — делают менталистов идиотами. Чем еще объяснить разом вылетевшие из моей головы при виде лэрда Кристиана мысли, и внезапное, какое-то маниакальное желание прихорошиться? Я поправила пучок, поправила платье, поправила бант на блузке, и всё это не спуская с прокурора глаз. Сам же лэрд Кристиан, к счастью, моих потуг не видел — он беседовал о чем-то с леем Бланко и на меня не смотрел.

И всё же зря я не подала документы на конкурс в прокуратуру… такой повод был бы для ежедневных встреч!

— У тебя тик, что ли? — проворчал менталист прямо мне в ухо.

— Какой же ты всё-таки… — пробормотала я, но дергаться перестала и даже на Тони глаза подняла.

— Какой? — сухо уточнил он.

Вечно недовольный менталист — это прямо точка опоры в безумном мире, океан надежности, можно сказать. Я окончательно успокоилась и запоздало подумала, что неплохо бы уточнить, куда меня распределили, и что мне с этим распределением делать ввиду открывшихся магических способностей.

— Ты — мой герой, — серьезно сказала я и, любуясь изумлением на его физиономии, спросила: — так что насчет заменить экземпляры?

Тони медленно кивнул в ответ, мотнул головой и, подав мне локоть, высокомерно заметил:

— Заменю. Я, в отличие от тебя, слово держу.

— Слово? — не поняла я.

— У нас сделка вообще-то была, — с укоризной напомнил мне он и кивком головы показал на брата.

Выходит, брошенное прокурору в порыве эмоций «дружить в дёсна», Тони мне до сих пор не простил.

Да … мой герой, помимо прочих своих «достоинств», оказался не просто злопамятным, а страшно злопамятным. В принципе, ничего неожиданного.

— Так получилось, — сделала я виноватый вид.

Он удовлетворился, вроде бы. Во всяком случае, лэри Ракель не упомянул, что уже можно было считать хорошим признаком.

Мы подошли к столам комиссии, и менталист небрежно положил рядом с деканом мой диплом, а затем, улыбнувшись очаровательной улыбкой пустынного змея, поблагодарил женщину за воспитание юного дарования от делопроизводства. То есть меня.

Пока декан отвечала, руны на зачарованном листе погасли, а я осторожно пододвинула к ней свою настоящую работу. Полдела было сделано.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍*

Мы с Тони отошли от стола декана, остановились у окна. Я нашла глазами профессора, с прокурором он договорил — лэрд Кристиан куда-то отошел, но зачарованный лист из рук лей Бланко выпускать явно не собирался.

— Да… со вторым экземпляром будет сложнее, — мрачно заметила я. — Подойдем к профессору сейчас, или подождем?

— Сам подойдет, — уверенно заявил Энтони.

В этот момент лей Бланко как раз завертел головой и, заметив нас с менталистом, двинулся в нашу сторону.

— Ты — отвлекаешь профессора, я — снимаю руны, — улыбаясь лею и не глядя в мою сторону, сказал мне Тони.

— Хорошо, — я сосредоточилась.

Богиня, а как его отвлекать?

Профессор поздравлял меня с успешным окончанием обучения, я же усиленно думала о том, как выцарапать у него этот злосчастный лист. Сказать, что забыла подписать? Страницы не пронумеровала? Ничего толкового не приходило в голову!

— … распределение! — особенно эмоционально воскликнул лей Бланко.

Изобразить обморок? Так ведь не поможет!

— Очень, очень рад за вас, моя дорогая! — восторгался профессор. — … такая удача для начала карьеры!

Или сказать, что именно в этой копии затесалась ошибка?

— А я-то как рад… — буркнул Тони и наклонился, видимо что-то поднять.

Только ничего менталист не потерял, разве что терпение. Он ущипнул меня за ногу! От неожиданности я ойкнула и выпалила:

— Позволите мне мой диплом на секунду, профессор?

— Конечно! — тут же ответил мужчина и протянул мне вожделенный листок.

Руны погасли, а Тони сунул мне в руки настоящий диплом. Операция прошла успешно, только над коленкой немного ныло. Зато я даже на Васкеса-младшего не отвлеклась — он как раз подошел к нам, улыбаясь своей невероятной улыбкой.

Сердце, которое всё это время у меня стучало как бешеное, с каждым ударом билось всё медленней, успокаиваясь, и я заставила себя прислушаться к разговору, потому что до того только и могла, что кивать.

— … конечно, гарнизон на северной границе — это довольно далеко от столицы … — говорил профессор, кажется, прокурору.

Военный гарнизон на северной границе? Ничего себе далековато! Это мало того, что край географии, туда в прямом смысле на оленях добираются. Когда-то давно там нашли кристаллы, но желающих добывать их на морозе не нашли. Вот и организовали тюрьму, заключенных об их желаниях не спрашивают. А при тюрьме организовали гарнизон. Попасть туда — кошмар любого госслужащего. Только с чего профессор про него вспомнил?

— … но распределение, мы всё понимаем… тем более, в этом году у нас неожиданный запрос сразу на двоих лучших студентов, Гарсиа и Коста.

Прокуратура и второй запрос… в прокуратуру я документы не подавала. Богиня… это что ли меня в гарнизон?

Меня качнуло, менталист поймал, поддержав рукой.

— Ты чего? — свёл он брови.

— Я не хочу в гарнизон! — с ужасом прошептала я.

— Туда вообще мало кто хочет, — мрачно рассмеялся Тони.

— А вот студент Коста — горел желанием, — заметил лэрд Кристиан. — Ночами не спал, другим не давал. Под окнами чужими бродил. Пришлось просить королевскую канцелярию предоставить ему такую возможность.

Рауль… просился на север? Разве не мечтал он в обозримом будущем занять теплое отцовское кресло? Тот вроде бы служит в каком-то министерстве…

— Уверен, Рауль не посрамит честь университета на севере, — подхватил профессор, а затем, сунув мой диплом подмышку, лей Бланко обхватил мою ладонь двумя руками и сжал.