Артефакт с темным прошлым - Алексей Макеев

Этот ас покажет класс! – сокрушенно помотала головой третья. – Господи! Гоняет как полоумный. Любит, видите ли, ездить «с ветерком».

– Да потому и любит гонять, что у него самого в голове ветерок не знай какой силы! – завздыхала еще одна бабулька. – Уже две машины разбил. Одну, правда, ему простили. Вроде бы он там не виноватый был. А за еще одну два года выплачивал – страховки не хватило. На днях, говорят, еще с одной работы вылетел. Вроде бы возил какого-то академика. Но чего-то напортачил, и тот его вытурил.

– Ну а город-то он – как? Знает? – вовремя сориентировавшись, осведомился Станислав.

– Да город-то знает… – поморщилась первая. – Чай, тут не Москва… Ну, потолкуйте с ним, потолкуйте! Сами поглядите, что за «шумахер»… Вон первый подъезд, звоните в квартиру тринадцатую. Кстати! Никогда на это не обращала внимания: квартирка-то у него – тринадцатая! Может, через то он такой шебутной?

– Петровна, да будет тебе! – засмеялись остальные. – У тебя семьдесят седьмая, а счастья в жизни много ль привалило?

…Когда опера позвонили в дверь тринадцатой квартиры, за дверью почти сразу послышались чьи-то осторожные шаги. Кто-то (что было хорошо заметно) прильнул к дверному глазку. Достав из кармана удостоверение, Гуров развернул его и поднес к глазку. Пару секунд спустя замок негромко клацнул, и за приоткрывшейся дверью опера увидели молодую светловолосую особу, которая встревоженно взирала на незваных визитеров.

– Вам кого? – почему-то шепотом спросила она.

Сообразив, что, скорее всего, у нее спит ребенок, тоже шепотом Лев поздоровался и сказал, что ему хотелось бы увидеться с Геннадием.

– …Он сейчас дома? – уточнил он.

– Н-нет… – хозяйка квартиры отрицательно мотнула головой. – Где-то на работе.

Приятели молча переглянулись, поняв без подсказок: врет! Но обличать и уличать ее в обмане они не стали. Понимающе усмехнувшись, Гуров согласно кивнул головой: на нет и суда нет.

– А вы не скажете, где он работает? – шепотом осведомился Станислав.

– Я не знаю! Извините, мне некогда – у меня на плите варится детское питание. У вас вопросов больше нет? – собираясь закрыть дверь, спросила их собеседница.

– Есть пожелание… – деловито произнес Лев, достав из кармана визитку. – Не хочу вас пугать, но Геннадий, сам того не зная, влип в очень серьезную историю. Не исключено, что его жизни может угрожать опасность. Если он боится с нами встречаться, то пусть хотя бы позвонит.

Отдав визитку, он кивнул на прощание и молча зашагал по лестнице вниз. Бросив напоследок:

– Ждем звонка! – Стас направился следом.

«Синклит» пенсионерок при их появлении сразу же явил интерес к тому, сколь успешной оказалась их встреча с Грушаковым. Услышав о том, что того не оказалось дома, женщины язвительно рассмеялись.

– Запрятался, поди! Ох уж этот Генка-комик! Да-а-а, напрокудничал, где только мог, вот теперь от людей и хоронится! – заговорили они на разные голоса.

Попрощавшись с «синклитом», опера направились прочь. Миновав соседний дом, они решили подождать – не выйдет ли Грушаков из подъезда?

– Считаешь, он сейчас куда-то рванет? – не отрывая взгляда от двери подъезда, вполголоса произнес Станислав.

– Не уверен, но вероятность очень велика! – внимательно глядя в ту же сторону, ответил Гуров.

Прождав минут десять, Стас недовольно поморщился:

– Сдается мне, что этот «шумахер» хренов никуда бежать не собирается. Спрятался под юбку жены и носа казать не хочет! – сердито проворчал он.

– Ничего, с полчаса-час подождем… – невозмутимо возразил Лев, коротко махнув рукой. – Нам спешить некуда. Мы сейчас в серьезном тупике. Да, мы знаем почти на сто процентов, кто украл артефакт и убил сторожа. Знаем! Но… Толку-то? Где сейчас находится Махалин, он же Лом, можем только предполагать. И наша единственная ниточка, которая может привести к Махалину и которую никак нельзя оборвать, это Грушаков. Да, мы его можем задержать. Но как задержим, так и отпустим. У нас на него хоть что-то есть? Серьезного – ничего. Уйдет «в несознанку», и – конец. Походной пыточной избы у нас нет. Так что будем брать измором.

Прошло около часа.

– Слушай, Лева, – с недовольством глядя на дверь подъезда, Крячко досадливо вздохнул, – а если он до завтра не появится? Что тогда?

– Появится… Обязательно появится! – с какой-то железобетонной уверенностью обронил Гуров и тут же добавил: – О! А вот и он!

И в самом деле на крыльцо подъезда из-за двери даже не вышел, а скорее крадучись выбрался Геннадий Грушаков. И хотя до него было около сотни метров, острое зрение Льва сразу же идентифицировало вышедшего с имеющимся фотоизображением. Осторожно оглядевшись, Геннадий быстро куда-то зашагал прочь. Опера, не мешкая, тут же отправились следом за ним. Они то перемещались параллельным курсом, стараясь ни на мгновение не потерять его из виду, то шли за ним след в след, периодически меняясь, чтобы, в случае чего, не примелькаться. Минут через двадцать этого, в некотором смысле, «марафона» Грушаков пришел в какой-то небольшой сквер, где остановился посреди аллеи, выжидающе глядя по сторонам.

Скорее всего, он с кем-то договорился встретиться в этом месте, но этот «кто-то» почему-то опаздывал. Недовольно помотав головой из стороны в сторону, Геннадий достал из кармана телефон и набрал чей-то номер. Даже с отдаления было видно, что он кого-то о чем-то спросил. Скорее всего, получив ответ, Грушаков просиял улыбкой и направился к расположенному неподалеку летнему кафе.

– Сто против одного, что у него тут намечена свиданка с бабой! – осторожно выглядывая из-за дерева, вполголоса сообщил Станислав.

– Да, видимо, так и есть… – согласился Гуров. – Скорее всего, они собираются посидеть вон в той кафешке. Давай подберемся поближе, может быть, удастся узнать что-то интересное?

– И не только! – явно охваченный охотничьим азартом, Стас тряхнул крепко сжатым кулаком. – Сейчас мы их заснимем, а потом этого голубка, надумай он рыпаться, попробуем попрессовать!

Опера крадучись, хоронясь за деревьями и кустами, подобрались максимально близко к тому столику, который занял Грушаков. А тот, дымя сигаретой, купил литровую бутылку пива, пакет сушеных кальмаров и снова вернулся за столик. В этот момент на пятачке кафешки появилась… Опера сильно удивились, увидев Инну, секретаршу академика Игорянцева.

– Ух ты-ы-ы! – чуть слышно прошептал Стас, наблюдая за тем, как она «фасонистой» походочкой приблизилась к столику и чуть кокетливо села на свободный стул напротив Геннадия. – Вот это встреча! Супер-пупер!

Тем временем, похотливо улыбаясь, Грушаков пригнулся к столу и запустил руку под юбку Инны. Та на это лишь улыбнулась и шутливо погрозила пальчиком. Они наполнили пивом высокие бокалы и, чокнувшись, о чем-то начали перешептываться. Стас, ухитрившись все это заснять на свой телефон, шепотом сообщил Льву:

– Если задумают где-нибудь за кустами «покувыркаться», то это вообще