Наполеон. Как стать великим - Алексей Щербаков

О деталях первой ее встречи с Наполеоном точно не известно. По одним свидетельствам, она была случайной, по другим — ее устроил Талейран, известный поставщик «девчатины» для императора. Как бы то ни было, но, увидев Марию, Наполеон увлекся ею всерьез. А та поначалу не горела желанием посетить его постель. Она и в самом деле была провинциально-добродетельна. Но от Наполеона так просто не уйдешь — и, в конце концов, Мария стала его любовницей. Под старость, в своих мемуарах, она объясняла свой поступок патриотическими побуждениями. Дескать, так она боролась за свободу родины. Из этой истории в Польше выросло множество романтических произведений, в которых Валевская предстает эдакой национальной героиней, «постельным агентом влияния». На самом-то деле на Наполеона воздействовать таким образом было невозможно. Где ляжешь, там и встанешь.

Но для императора это не была мимолетная связь, которых у него имелись десятки. Он влюбился всерьез. Сохраняя одновременно и застарелую привязанность к Жозефине. Так бывает. Роман затянулся надолго. Мария очаровала его не только внешностью, но и своими душевными качествами. В отличие от большинства людей, окружавших Наполеона, она ничего от него не требовала. Даже наоборот. Мария отказывалась принимать его дорогие подарки. А ведь известен случай, когда Наполеон уговаривал ее принять в подарок драгоценные шали, присланные персидским шахом… для Жозефины! Впоследствии она много раз навещала Наполеона в разных городах и странах, в том числе и в Париже. И даже на острове Эльба. И ее воспринимали не просто как любовницу. Впрочем, во Франции с давних пор фаворитка монарха — это почти официальный статус. Вот ее и держали за эту самую фаворитку. Все-таки, судя по всему, Мария полюбила Наполеона по-настоящему. Не случайно ведь ездила к нему на Эльбу.

Своей родине Мария помочь не могла никак. Но, сама того не ожидая, она сыграла в европейской политике роль весьма значительную. Это случилось, когда она родила сына. Дело в том, что до этого детей у Наполеона не было. По крайней мере тех, кого он мог на сто процентов считать своими. Жозефина имела сына от первого брака, но с тех пор не беременела. Но и Наполеон до истории с Валевской сомневался в собственной способности быть отцом. Что его, как монарха и корсиканца, весьма удручало. Император без прямого наследника — это непорядок. А тут всё встало на свои места. Что, в конце концов, подтолкнуло Наполеона к разводу с Жозефиной и устройству настоящего «монархического» брака с австрийской принцессой Марией-Луизой.

А сына, родившегося от Валевской, Наполеон признал. Причем признал по высшему разряду. Александр Валевский получил огромное содержание в деньгах и поместьях, а также титул графа Империи. Отдельно император обеспечил и Марию — так что даже после падения Наполеона его «польская жена» и сын остались не просто состоятельными, а очень богатыми людьми.

Со временем любовь Наполеона утратила былой накал, но нежная привязанность к Марии Валевской сохранялась до самого его окончательного падения. Достаточно сказать, что в декабре 1812 года, возвращаясь после российского разгрома, он нашел время завернуть по пути в имение Марии. Его отношения с Валевской — третья и последняя большая любовь императора. Хотя, по большому счету, настоящей пламенной страстью Наполеона была только азартная игра в войну.

Вообще-то, после битвы под Эйлау Наполеон предлагал Александру I мир. Из Франции доносились отчаянные вопли брата Жозефа: «Ваше Величество, вы должны заключить мир любой ценой!»

Александр, однако, колебался. И, как это ни смешно, делу мира помешала именно эта довольно удачная, по сравнению с прошлыми поражениями, битва. Решению России продолжать войну поспособствовало то, что Беннигсен описывая свои успехи, несколько «перегнул палку». Из его слов получалось, что он нанес Наполеону смертельный удар. Вот так всегда. Завышать свои успехи имеет смысл в газетной пропаганде. А вот пытаться раскрашивать положение розовыми красками при рапортах начальству — смерти подобно. Потому что из этого делаются неправильные выводы. И победы оборачиваются поражениями. Так и случилось. Кстати, Наполеон подобных искажений информации не прощал. И наказывал за это свирепо.

Новые боевые действия начались без должной подготовки. Надо сказать, что русские зимовали в ужасных условиях. Интенданты воровали слишком много. Поэтому боеспособность армии была не особенно высокой. Так что состоявшаяся 14 июня 1897 года битва под Фридландом не принесла русским ничего хорошего. Беннигсен, испытывая большое желание атаковать врага, перешел реку. И оказался в ловушке. Русских загнали в пойму и прижали артиллерийским огнем к реке. Они мужественно защищались от наседавших французов. Но ошибка командующего оказалась роковой. Армия в очередной раз оказалась вдребезги разбита.

В этой битве Наполеон сказал фразу, очень хорошо передающую его отношение к судьбе. Во время боя над головой императора пролетела бомба. Стоявший рядом солдат пригнулся. И Наполеон выдал комментарий:

— Если б эта бомба была предназначена для тебя, то даже если б ты спрятался на 100 футов под землю, она нашла б тебя.

Так или иначе, главное было сделано. Александр предложил начать переговоры.

В конце июня 1807 года начались знаменитые переговоры, проходившие в городе Тильзит (ныне Советск, Калининградская область). Русский император шел на них в подавленном настроении. В армии, да и в «обществе», мирные переговоры воспринимались очень болезненно. Впрочем, Александр I был сам виноват. Ведь совсем недавно Священный Синод проявил большой ум и сообразительность. Наполеона объявили предтечей антихриста и исконным врагом христианской веры. Весь этот бред читался с амвонов всех русских церквей (интересно, что встречаются работы, созданные уже в наше время, где наполеоновские войны на полном серьезе рассматриваются как происки жидомасонов). А теперь требовалось с «антихристом» мириться…

Правда, все вышло хорошо и почти не больно. Наполеон, как мы уже знаем, очень дорожил добрыми отношениями с Россией. Поэтому с присущим ему актерским и дипломатическим чутьем он сделал все, чтобы Александр не чувствовал себя униженным. Напомню, что обычно он вел себя с побежденными совершенно бесцеремонно, ничуть не заботясь об их чувствах. А в этом случае все было иначе. Французский император поставил дело так: ну, поссорились мы, погорячились, даже подрались, с кем не бывает… Тут Наполеон проявил не только актерский, но и режиссерский талант. На примере поставленного им в Тильзите спектакля можно обучать студентов по специальности «режиссер массовых праздников». Организовано все было великолепно. По двум берегам Немана стояли русские и французские войска. Сама встреча проходила в шатре на плоту, остановленном посередине реки. В этом тоже был смысл: никто не пришел в «гости» к другому. Разговор шел на равных. Недаром еще во время предварительных переговоров Наполеон сказал русскому послу, показав на географической карте Вислу:

— Вот граница обеих империй; по одну сторону будет царствовать ваш государь, по другую — я.

Коротко и ясно. Жалко, что этого не слышали поляки, которые продолжали чуть ли не молиться на Наполеона…