Наполеон. Как стать великим - Алексей Щербаков

От «непобедимой» прусской армии только пух летел. По дорогам Пруссии в панике бежали остатки немецких войск. Самое смешное было, когда на одной дороге перемешались остатки двух армий, бегущих с разных сторон. Ребята Наполеона аж вспотели, собирая по дорогам брошенные огромные обозы со снаряжением и припасами.

Война началась 8 октября. А через 19 дней Наполеон подошел к Берлину. Где бургомистр на блюдечке с голубой каемочкой отдал ему ключи. На радостях город даже не особо грабили. А дальше начинается театр абсурда. В стране еще оставались сильные крепости, которые могли держаться и держаться. Но крепости поднимали лапки кверху. Мощная крепость Кюстрин с четырехтысячным гарнизоном и великолепной артиллерией сдалась восьми сотням французов, у которых не имелось ни одной пушки. Крепость Магдебург, в которой находились 22 тысячи солдат, выкинула белый флаг после трех выстрелов из легких пушек, которые не могли причинить ей никакого вреда. В итоге от Пруссии остался лишь Данциг (нынешний Гданьск), в котором отсиживалась королевская чета. Оттуда бежавший король прислал Наполеону письмо, в котором почтительно интересовался: удобно ли императору в его берлинском дворце?

Вся война заняла один месяц. Блицкриг.

Могут спросить: и это тоже немцы? Ведь в XX веке они с песнями прошагали половину Европы? Именно. Прусская армия наполеоновских времен, не воевавшая сорок лет, была из прошлого века во всех отношениях. А чем отличается воюющая армия от мирной? У них разные приоритеты. Вот и у прусских военных более всего котировалось умение красиво ходить на парадах и идеальная выправка.

В командирах и генералах сидели престарелые самовлюбленные бездарности. Офицеры армии в основном пыжились, а не учились воевать. Все нововведения в военном деле, появившиеся с подачи Суворова и Наполеона, успешно прошли мимо нее. И еще. Мы уже увидели, что при Наполеоне важным фактором стал моральный дух армии. Так вот, у пруссаков он тогда был — ниже некуда. Прусская армия была принципиально построена на зверской жестокости по отношению к солдатам. Измывательство над рядовыми считалось среди офицеров делом чести. Авторитетом эти командиры не пользовались ни малейшим. Так что вы хотите с такой армии?

А вот в армии Наполеона была совсем иная ситуация. О подборе командиров мы уже знаем. Здесь молодость была не недостатком, а преимуществом. Среди императорских генералов и маршалов были и более одаренные, были и менее. А вот бездарных не имелось. И — о солдатах. Уже говорилось, что Наполеон пользовался у солдат исключительной популярностью. Не только за личную храбрость и военную удачу (хотя, каждому приятнее служить в армии-победительнице). Он умел говорить с солдатами, внушить им мысль, что его война — это и их война. Наполеон, кстати, своим умом дошел до суворовского принципа: «любой солдат должен знать свой маневр». Перед битвой он всегда обращался к солдатам с речью, где говорил не только общие слова, а и примерно объяснял предстоящую задачу. Телесных наказаний, принятых во всех тогдашних армиях, Наполеон никогда не применял.

«Что же можно ожидать от людей обесчещенных? Как может быть чуток к чести тот, кого в присутствии товарищей подвергали телесным наказаниям? Вместо плети я управлял честью… После битвы я собирал солдат и офицеров и спрашивал их о наиболее отличившихся», — писал Наполеон.

Да, он нередко расстреливал за разные провинности. Но при этом перед строем всегда зачитывался приказ, в котором разъяснялось — за что. Мало того. В старой гвардии, элите армии, среди солдат существовал свой собственный «суд чести». Если кто-то трусил в бою, и это ускользало от внимания начальства — с трусом разбирались сами товарищи. Он просто исчезал. Остается только гадать — сами солдаты до этого додумались, или Наполеон внедрил эту традицию через своих людей. Но что характерно — солдаты старой гвардии НИКОГДА не отступали без приказа. А уж тем более — не бегали с поля боя.

Теперь, покорив фактически всю Европу, Наполеон снова нацелился на Англию.

Власть человека портит. Особенно — власть абсолютная. Особенно — человека такого масштаба. Наполеон чем дальше, тем больше проникался ощущением своей исключительности. Уверенностью, что ему доступно все. Что захочет, то и сделает. Политические игры, переговоры, договоры — все это Наполеону казалось теперь лишним. Зачем, если есть «большие батальоны», которые могут любого заставить плясать под императорскую дудку? Он — может всё! Наполеон начинал смотреть на окружающих с некоего «пьедестала». И все меньше прислушивался к чужим советам, полагая, что все знает лучше. Вообще-то император людей презирал всегда. Теперь же, на вершине власти, у него тем более имелись для этого основания. Можно вспомнить прусского короля, еще недавно славшего ему надменные ультиматумы, а теперь, сбежав из Берлина, подобострастно интересовавшегося, удобно ли Наполеону в берлинском дворце? Или какого-нибудь мелкого немецкого князька, который, стоя за спиной императора, играющего в карты, выбирает момент, чтобы поцеловать Бонапарту руку. Что стоят такие люди?

Даже собственная родня… Братья и сестры были обязаны Наполеону всем. Но они постоянно считали себя обиженными — потому что Наполеон давал им меньше, чем, как они полагали, им положено. А хотелось им — в точности, как в сказке о рыбаке и рыбке. Больше и больше. Мало того, за его спиной родственнички уже начали разные дурно пахнущие игры. Так, Люсьен Бонапарт в различных оппозиционных салонах любил намекать на то, как хорошо было бы, если бы императором был он… Мол, порядки были бы те же, даже фамилия у императора — та же. Зато — никаких войн. Интриговали и другие члены клана. Интересно, что Наполеон об этом прекрасно знал, но не предпринимал ничего. Сказывалось корсиканское воспитание.

Из людей, окружавших Наполеона, мало кто теперь осмеливался ему возражать. А значит — никто не мог вовремя удержать его от ошибок. Получалось нехорошо. Огромной властью обладал теперь человек, равнодушный к людям и к тому же — азартный игрок. И он продолжал наращивать ставки. Историки, особенно французские, примерно с этого момента карьеры Наполеона постоянно сетуют: вот если бы он умерил свой пыл, договорился бы с Александром, оставил бы в покое Пруссию, не лез бы в Испанию, в Россию… То есть, образно говоря, забрал бы огромный выигрыш и ушел из казино. И Франция была бы довольна. И народу бы меньше полегло… Но тогда — это был бы не Наполеон. Суть его натуры — азартная игра. И всё тут. Один историк сказал мне в шутку: если бы в 1945 году во главе Советского Союза оказался не Сталин, а Наполеон, он, разгромив Германию, обязательно двинулся бы на Западную Европу. Что-то в этой шутке есть…

Самым грандиозным замыслом Наполеона была его попытка экономически задушить Англию. Это же явилось и самой его грандиозной ошибкой. Той, которая по цепочке повлекла за собой остальные, сделавшие крах империи неизбежным. Но — все по порядку…

Врагом номер один для Франции — и до Наполеона, и в его время — являлась Англия. К моменту прихода Бонапарта к власти дело зашло уже так далеко, что никакое соглашение было невозможно. Нет, речь никогда не шла о полном уничтожении противника как государства. Цель была поменьше, но тоже существенная — поставить противника на колени. Надолго — а лучше навсегда — вывести из числа великих держав. Поэтому война, с небольшими перерывами, всё длилась и длилась.