Упади семь раз - Лия Лин

– Что же ты такое выпил?

Ответом послужила новая порция рвоты.

– Или съел?

Аврамчика трясло, кипа не позволяла разметаться густым волосьям. После следующего рвотного акта двухметровый малыш рухнул на линолеум и слился с ним по цвету.

– Ма, зайди на сайт, где советы для тех, кто пьёт редко, но много…

Меня занесло на форум пьющих мужчин из города Хабаровска. Там я познала, что «смешивание напитков приводит к более тяжелым стадиям опьянения. Суть сего феномена с научной точки зрения не объяснить, но собственный опыт указывает, что так и есть».

– Что вы смешивали? И кто облевал твою футболку?

– Никто, я сам. И возле батареи тоже сам.

– Но вы же собирались культурно отдохнуть.

– А мы и сходили в кино, посмотрели «Одноклассниц». Извини, не могу громко говорить, тошнит. – Авраша обтёр подбородок. – Потом купались у Петропавловской крепости. Ребята вскладчину купили на четыре тысячи выпивки. Ой, меня сейчас опять прорвет…

В пятый раз выползая на карачках из туалета, Абрам наконец признался:

– После купания пошли к кому-то в гости и дальше ничего не помню. Витёк сказал, что мы с Пашей пили коньяк, потом упали оба. Паша на кровать, а я на пол. И просил отвезти меня домой. Кто-то вызвал такси… Ма, купи что-нибудь от тошноты. Не могу больше.

– А что?

– В аптеке знают…

– Вот – лучшее из доступного, – протянули мне в аптеке в окошечко.

Я прочитала: «Показания: острое отравление алкоголем и другими ядами».

Надин, едва увидев Аврашку, сразу полезла с советами.

– Пиво с коньяком? Ядерно. Лейка, марганцовка у тебя есть?

– Нет.

– Лимон?

– Нет.

– Тогда сделай слегка подсоленную воду и пусть её пьет, а потом два пальца в рот. Когда очистится, горячий крепкий чай завари, с сахаром. И ни в коем случае не опохмеляться!

– Ты что, дура? Он же ребенок. И ничего кроме шампанского раньше не пробовал.

– Какой ребенок! Не смеши. Раз пиво с коньяком смешивает, уже не ребенок. И вообще, пить вредно!

Кто бы говорил… Я с неудовольствием посмотрела на подругу:

– Знаешь, Надь, ага, согласна, очень вредно. Жаль, Аврашка тебя вчера вечером на кухне не увидел – на всю бы жизнь трезвенником стал.

Советы Надин после вчерашнего не вызвали у меня особого оптимизма. Поэтому я сбегала в подвальный магазин и всё-таки купила баночку пива на опохмелку. А еще свежую прессу для подруги.

– Хорошо, что брат с сестрой не видят мой позор, – стонал Авраша. – Какой я им пример подаю…

– Наоборот, плохо. Увидели бы – никогда бы так надираться не стали.

Я вздохнула, вспомнив не только о детях, но и о Надьке. Поставила возле Аврашиной кровати ведро и стакан воды. Подумала – ну вот и вырос сын, совсем как взрослый. А чем там, кстати, восставшая из мертвых подруга занимается?

Если ты не хочешь, чтобы на тебя каркали вороны, не лезь на колокольню.

Немецкая пословица

Надька, лёжа на кровати в моей комнате, лениво перелистывала газеты, иногда отпуская ехидные комментарии:

– Хм, в «Культурном Питере» всего три абзаца про мою выставку. «Главное событие этого лета… отметил своим присутствием губернатор… наша выдающаяся соотечественница, художница мирового уровня Надежда Дельфинина…» Вот уж о себе такого не знала! Замурашку точно инфаркт хватит.

Не зная, как сказать подруге, что статья З. А. Мурашко, посвященная персональной выставке художницы, больше освещает не ее, а достоинства Андре, я молча протянула «Вечерний Петербург» Надин.

– «Концептуально новый уровень… наконец учла справедливые замечания…» Вот скотина! Что-о-о? «Блистательная Мадемуазель Андре»? И дальше только про неё, а про меня всего три строчки… Лейка, скажи, ну вот есть на свете справедливость?

Надька, отбросив газету, стала рассматривать потолок. Я, автоматически посмотрев туда же, подумала, что ещё пару лет, пожалуй, без ремонта продержимся: трещины заметны не сильно и ещё пока, слава богу, ничего не осыпается. Ситуацию надо было срочно спасать.

– Надюш, посмотри с другой стороны: впервые ни одного плохого слова про тебя твой Замурашка не написал.

Лучше бы я этого не говорила. Язык мой – враг мой, всегда знала. Но с Надькой этот принцип срабатывает вдвойне.

– Он такой же мой, как и твой! – заорала Надин, вскакивая с кровати. – То, что я переспала с ним один раз, не даёт ему права так меня унижать!

Про себя я, конечно, подумала, что Надька привирает. В своё время короткий роман художницы и критика наделал много шума в артистической тусовке. Не устояв перед длительной осадой, Надин уступила натиску Замурашки. Хотя, по моему мнению, подруга и не сильно-то сопротивлялась. Роман был бурным, но непродолжительным, всего около месяца. Но это в стиле Надин: заснуть с одним – проснуться с другим. Отвергнутый критик стал мелочно мстить художнице, в каждой статье упоминая ненароком такие «высокохудожественные» эпитеты, как «криворукая», «дилетантка», «художественная мазня» и прочие «достойные» сравнения. Надин, недолго думая, не осталась в долгу, распустив в тусовке слух, что у Мурашко так же негусто в голове, как и между ног. От Замурашки стали шарахаться женщины, и, понятное дело, тепла и доброты в его статьях о Надин не прибавилось.

Тем не менее я, как могла, попыталась успокоить Надьку. Получалось плохо.

– А Анька, зараза, везде свою выгоду ищет. Ведь это моя выставка, моя! Персональная, первая в Питере! В Париже была, в Берлине была, а здесь… Ты только послушай, Лейка, что он пишет: «…Однако главным событием этого мероприятия стало блистательное выступление несравненной Мадемуазель Андре…» Так, тут пропустим… ещё на три абзаца восхвалений нашей блистательной и голосистой подружки… Ага, вот! Ты только оцени: «Песенный шедевр „Харакири под дайкири“ затмил по силе эмоционального воздействия нашумевший триптих „Красота по-японски“ Н. Дельфининой». Нет, ну Анька всё-таки скотина! Ни видеть, ни слышать её не хочу! Вообще больше с ней не разговариваю!

Сильны любовь и слава смертных дней,

И красота сильна. Но смерть сильней!

Джон Китс

Как по заказу, у Надьки зазвенел мобильный.

– Да, Анют, чего? – Голос Надин волшебным образом стал ласковым и доброжелательным. – Нет, не смотрим. А что случилось?

Лицо Надежды мрачнело с каждой секундой разговора. У меня внутри что-то ёкнуло. Предчувствие необъяснимой беды вдруг накатило резко, без предупреждения. Возможно, были виноваты взволнованные интонации в голосе Андре в трубке, которые я улавливала на расстоянии. Часто замечала, что я, как Джулька, не понимая смысла, больше ориентируюсь на тон голоса, чем на смысл слов.