Тень с Севера - Мария Васильевна Семенова

Одд с усмешкой отправился за вторым мечом. Расколотый щит Дарри тоже пришлось заменить. По знаку ярла поединок возобновился.

Вскоре стало ясно, что у сыновей ярла – несомненное преимущество. Они поистине сражались как единый воин с четырьмя руками. Все их движения были стремительны, точны, согласованы. Там, где кто угодно мешал бы друг другу, эти двое казались летучим четырехруким духом.

Хальфинны тоже были не из последних бойцов, но им приходилось туго. Оценив Крума как более опасного противника, сыновья ярла решили, что Дарри – слабое место, и следили за каждым его движением, ожидая мельчайшей ошибки. Вскоре снова раздался треск. Поединок остановился – Дарри во второй раз заменил расколотый щит.

– Брат, потеряешь третий щит, и нас в один миг прирежут как свиней, – негромко предупредил Крум.

Дарри лишь беспечно улыбнулся, и совершенно зря. Новая стремительная атака сыновей ярла – и последний щит, мощным ударом выбитый из руки младшего Хальфинна, отлетел в пыль под дружный рев зрителей.

Чтобы не оказаться немедленно убитым, оставшийся с пустыми руками Дарри шмыгнул старшему брату за спину. Одд и Гейр торжествующе взвыли и вдвоем кинулись на Крума.

В сущности, исход поединка был теперь предрешен.

Но в тот миг, когда взгляды сыновей ярла сошлись на старшем Хальфинне, Дарри выскочил у брата из-за спины, вцепился обеими руками в щит Гейра и рванул на себя, выламывая противнику кисть.

Одд кинулся брату на помощь. Крум, мигом сообразив, что происходит, не дал ему этого сделать и напал так яростно, что Одду пришлось защищать свою жизнь, забыв о брате.

Дарри и Гейр схватились в борьбе за щит. Пара мгновений – и запястье Гейра хрустнуло. Он вскрикнул и разжал руки. Дарри же, ухватив отобранный щит покрепче, с силой ударил Гейра кромкой прямо в лицо. Попади Дарри чуть ниже, Гейр был бы убит на месте, а так рухнул без чувств, обливаясь кровью.

Тело Гейра еще не коснулось земли, а Дарри уже подскочил к Одду, теснившему Крума, и пнул его сбоку в колено. Нога подломилась, сын ярла с воплем рухнул наземь. В следующий миг крик боли оборвался – Крум глубоко вонзил меч Одду в горло.

– Боги явили свою волю! – громко и хрипло объявил законоговоритель, в ужасе глядя на ярла.

А тот наклонился вперед в своем кресле и, не отрываясь, смотрел, как под головой его сына расплывается кровавая лужа.

Крум выдернул меч, выпрямился, шагнул к Дарри и хлопнул его по плечу:

– Этот бой запомнят, брат! О нем будут слагать песни!

Тот широко улыбнулся, тяжело дыша. Братьев тут же обступили зрители, спеша выразить восхищение. Отобрать в поединке щит у противника – и этим же щитом его уложить! Неслыханное воинское искусство – или же явная милость богов, безусловная правота поединщика.

Сыновей ярла – и мертвого, и бесчувственного – понесли в усадьбу. Ярл встал и удалился, не сказав ни слова.

И тут в толпе, со стороны пристаней, возникло новое движение.

– Арнгрим! – со всех сторон неслись возгласы, полные волнения, изумления, ужаса…

– Утопленник вернулся!

На торжище появились йомсвикинги. Впереди вышагивал Ульвар Красный Волк и ухмылялся, чем-то очень довольный. Рядом шел Утопленник, целый и невредимый. Одежда его побелела от морской соли, встрепанные волосы водорослями падали на плечи.

Площадь сперва притихла, а затем все завопили разом.

– Откуда ты взялся, Утопленник?!

– Из моря, – громко, зловеще ответил Арнгрим. – Из моря я вышел, чтобы покарать предателей!

Надо сказать, с тех пор его прежнее прозвище – Утопленник – начало забываться. И уже вскоре старшего сына ярла звали не иначе как Арнгрим-из-моря.

Но в тот миг толпа, притихнув, так и шарахнулась в стороны. «Драуг он, точно драуг!» – шептались жители Ярена.

Арнгрим подошел к братьям Хальфиннам и в полной тишине объявил:

– Крум и Дарри сказали правду. Вчера ночью родные братья подкараулили меня на подворье у Рольфа, оглушили и сбросили с пристани в воду. Но я выжил. – Он обвел взглядом лица в толпе. – Море снова отпустило меня.

Дарри и Крум подошли к нему и обняли.

– Вы мои настоящие братья, а не они! – сказал Арнгрим, хлопая по плечам Хальфиннов. Потом обернулся к Красному Волку: – Вели своим воинам сопроводить меня в усадьбу к отцу.

Ульвар посмотрел на Арнгрима, на лица людей, понимающе ухмыльнулся и сказал:

– Что ж, мы тебя сопроводим. Этак он тебя вернее примет!

Воины пошли в усадьбу, а за ними потянулись все остальные. «Не появится ли у нас нынче к вечеру новый ярл?» – думал каждый второй.

Едва ли кого-то радовала эта мысль, но восставший из моря Арнгрим был слишком страшен, а за спиной у него маячили грозные йомсвикинги.

В усадьбу Арна они вошли без препятствий. Знакомой дорогой Арнгрим направился прямо в покои отца.

Тот лежал на постели, вытянувшись, как мертвый, и, кажется, на сей раз в самом деле ему было очень скверно.

Некоторое время Арнгрим стоял рядом, разглядывая отца с угрюмой печалью.

– Почему ты отказался принять меня? – наконец тихо спросил он. – Ты, верно, решил, что я пришел требовать первородство? Потому и подослал ко мне младших со своим перстнем, чтобы им было сподручнее меня обмануть? А ведь я всего-то хотел защитить Ярен от великой беды…

– Ты и есть великая беда Ярена, – прохрипел старый ярл. – Из-за тебя погиб один мой сын и умирает другой…

– Они хотели убить меня! – воскликнул Арнгрим, пораженный такой несправедливостью. – И я, между прочим, тоже твой сын!

– Нет!

– Что значит нет? – опешил Арнгрим.

Старик повернулся и приподнялся на локте. Он выглядел изможденным, почти умирающим. Но в его глазах горел огонь, и слабый голос звучал твердо.

– Я много лет молчал, – заговорил он. – Наверное, в память о моем сыне Арнгриме Везунчике… И, видимо, зря. Я возился с тобой, как возятся с тяжело раненным, лелея надежду на исцеление. Разумом же понимая, что никакой надежды нет…

Арнгрим слушал ярла, чувствуя, как ледяной ком рождается в животе.

– Когда боги в Эйкетре не приняли моей жертвы, я задал вопрос жрецам. Их ответ не оставил никаких сомнений. Ты не мой сын. Ты лишь присвоил имя и обличье моего первенца.

– Кто же я на самом деле? – изумленно спросил Арнгрим.

– Ты вообще не человек.

– Не человек? А кто?

– Подменыш, – равнодушно ответил Арн. – Морская тварь. «Из моря он явился и в море должен вернуться, ибо там его место», – вот что сказали мне жрецы в Эйкерте.

Арнгрим молчал, не находя слов.

Обессилев, старец вновь упал на спину и закрыл глаза.

– Уходи, морская тварь, не тревожь меня больше. Я слишком устал. Можешь меня убить, но я никогда не назову тебя сыном. Мой сын Арнгрим давно мертв – и твое появление это лишь подтверждает…

Глаза Арнгрима остекленели.

– А кто тогда мне ты, Арн Богач?! Берегись, я пришел к тебе как к отцу – но сейчас ты наживаешь врага!

– Да как