Разрушительница пирамид - Татьяна Полякова

– А на хрена тогда сунулся? – справедливо поинтересовался Савва.

Палец я перевязала себе сама, Долгоруков помог Максику перебраться на кушетку возле окна, откуда тот и давал нам ценные советы. Я по совету мамы пила сладкий чай, она сновала туда-сюда, в результате борщ доваривал Савва, чем вряд ли был доволен, а я боролась с чувством легкого злорадства, которое, само собой, считала недостойным.

Тут в кухне появилась Пелагея, судя по всему, в доме она оказалась уже некоторое время назад, но мы ввиду занятости не сразу обратили на нее внимание.

– Что за хрень? – произнесла она, мы дружно обернулись на голос, а Пелагея сладко продолжила: – Я хотела сказать, кто эти милые неординарные люди?

– Это мама, – вздохнула я, – а это Максик.

– Какая прелесть! А почему на диване лежит, а не резво скачет, весело виляя хвостом? Саввушка, ты уверен, что в твоей жизни все идет как надо?

– Еще бы, – кивнул он. – Цирк уехал, но кое-кого явно забыли. Кстати, для тех, кто не в курсе, это моя бабуля, Пелагея Сергеевна.

Мама слабо икнула, таращась на Пелагею, а Максик сказал в полном обалдении:

– До чего же медицина дошла…

– Да, – опомнилась мама. – Безупречный овал лица, а какие губы…

– Это не губы, – усмехнулся Савва, – это трудовые мозоли.

После чего Пелагея отчетливо произнесла «козел», и я решила вмешаться:

– Савва имеет в виду, что Пелагея Сергеевна – жена его дедушки.

– Господи! – простонала мама. – Меня аж в жар кинуло, как подумала, что такое возможно…

– Заткнитесь все! – рявкнула Пелагея и сурово кивнула Савве: – Пусть за кастрюлькой вот этот красавчик приглядит, не все ж на кушетке валяться, а мы поговорим.

Максик с готовностью поднялся и сменил Савву у плиты, а тот вместе с Пелагеей удалился в мастерскую. Прежде чем за ними закрылась дверь, я услышала вопрос «бабули»:

– Значит, эта чокнутая заказала свои похороны?

– Кто похороны заказал? – шепотом спросила мама, которая вопрос тоже слышала.

– Какая-то общая родственница, – дипломатично ответила я.

– Странная фантазия.

– У нашего соседа по даче на чердаке гроб стоял, – воодушевился Максик. – Он его сам сделал.

– И что? – спросила мама. – Соседа в нем похоронили?

– Нет, зачем же. До сих пор живет. Крепенький старичок оказался. А из гроба в конце концов клумбу сделал, чего, говорит, добру пропадать.

– Я с ума сойду, – пожаловалась мамуля. – На трезвую голову мир кажется совершенно сумасшедшим.

Я решила, что борщ они вдвоем доварят, и удалилась в комнату, где планировала некоторое время жить. Теперь, когда к нам присоединились мамуля и Максик, я вовсе не была уверена, что здесь задержусь. Устроилась за компьютером, и работа, как это часто бывает, помогла мне отвлечься.

Отправив отчет клиенту, я потянулась, взглянула на часы и подумала: неплохо бы перекусить. Со стороны кухни не доносилось ни звука, так что я совсем не удивилась, никого там не обнаружив, а вот в мастерской беседовали на повышенных тонах. Гадая, куда подевалась мамуля с верным тренером, я направилась в сторону мастерской и вскоре обнаружила обоих, сидящих в позе лотоса, и тут же заподозрила: парочка вовсе не медитирует, а самым беспардонным образом подслушивает.

– Не стыдно вам? – укоризненно спросила я, подходя ближе.

– Тихо, – приложив палец к губам, шепнула мама. – Очень интересно…

Постояв немного, я устроилась на полу рядом с ней. Солировала в тот момент Пелагея:

– Это ты виноват. Ты никогда ее не любил. И в этом все дело. Знаешь, что я думаю, ты вообще никого никогда не любил. Меня-то уж точно. Правильно я сделала, что пошла за твоего деда. Не то бы тоже спивалась от тоски да похороны заказывала.

– Не надоело тебе? – тяжело вздохнул Савва. – Лучше подумай, куда могла податься Любаша.

– Откуда мне знать? Может, действительно руки на себя наложила, чтобы тебе досадить.

– Довольно идиотская идея, не находишь?

– Ага, тебе-то ведь все равно. Кстати, зачем тебе понадобился этот личный зверинец? Неужто на девчонку запал? Она, конечно, не дурна, но, бедняжка, даже не догадывается, что ее ждет.

– Доча, – зашептала мама испуганно, – что у тебя с этим Саввой? Я не хочу сказать ничего плохого, но если из-за него девушки на себя руки накладывают… нужен ли нам такой мужчина?

– Я то же самое Еве говорил, – зашептал Максик. – Он ей не пара и вообще…

В этот момент дверь распахнулась, и на пороге возник Савва. Чувствовалось, что разговор с Пелагеей стоил ему нервов, он что-то бормотал под нос, смею предположить, нецензурно, увидел нас и почему-то схватился за сердце.

– Мы медитируем, – предупредительно сообщила мама.

– Другого места не нашли? – проворчал Долгоруков.

– На самом деле мы подслушивали, – поднимаясь, сказала я. – И теперь я в курсе, что ты бабник и влюбиться в тебя может только дура.

– А ты что же, собиралась?

– Честно? Подумывала. Мне нравятся парни без царя в голове, готовые по любому поводу махать кулаками.

– Надо было бабке рот заклеить, а не болтать о том о сем в своем доме. Вот же я дурак.

– Тут я с тобой полностью согласна.

– Знаете что, – испуганно вмешалась мама, – идемте борщ есть, зря, что ли, варили?

Пелагея отправилась в кухню вместе с нами, причем особенно расстроенной не выглядела, напротив, улыбалась и разговаривала с Саввой вполне доброжелательно, даже с нежностью. Должно быть, в их семействе так заведено: наорали друг на друга и пошли трапезничать.

У меня кусок вставал поперек горла, и что особенно обидно, понять причину своей маеты я затруднялась. То ли общая направленность жизни удручала, то ли дело было все-таки в Савве, точнее, в его моральном облике. Спрашивается, какое мне дело до его романов и неведомой Любаши? Однако вполне здравые рассуждения на эту тему аппетит все же не вернули.

Собрав со стола посуду, я вернулась к компьютеру. Чем были заняты остальные, мне неведомо. Я рассчитывала, что Пелагея нас покинет, но вечером выяснилось: она все еще здесь и собирается остаться на ночь. Возразить на это мне было нечего, если я сама в доме на птичьих правах.

Мама устроилась в гостиной на диване, Максику постелили в гостевой, а Пелагея явилась ко мне с подушкой и одеялом, следом за ней Макс тащил раскладушку.

– Девочки к девочкам, – сообщила Пелагея, я тут же заподозрила подвох и не ошиблась.

Только я выключила свет, пожелав спокойной ночи, как она спросила:

– Что у вас с Саввой?

– Можно коротко или предпочитаете развернутый ответ?