Инструктор по убийству - Сергей Самаров

— Вы это о чем? — не понял Лихарев.

Я объяснять не стал. Мое молчание можно было отнести к боевой обстановке, не терпящей отвлечения. Настрой я себе создавал, да и все тут. Следователь, видимо, так и понял меня.

А я тем временем, не видя его в темноте чердака, обратился к майору Никифорову:

— Вячеслав Петрович, ты мне сегодня по телефону рассказывал, что в мой дом ходил с малой саперной лопаткой.

— Ну да, было такое дело, — сообщил мне отставной майор.

— Где она?

— В машине. В багажнике.

— Заточена с толком?

— Как и полагается в спецназе. Ты побриться желаешь?

— Желаю бандитов ею побрить. Вместо ножа. Мой в «Камаро» остался. А работать штык-ножом мне не нравится. Разве что по крайней необходимости можно и его использовать. Пойдем в машину. Лихарев, следите за бандитами. Когда майор вернется, передайте бинокль подполковнику Балакиреву. Он будет наблюдать за противником и даст команду своим бойцам. Цели следует распределить заранее. Бандиты двинутся вперед вскоре после того, как я выключу в доме свет. Это будет для них условным сигналом. Для вас тоже.

Никифоров тем временем начал спускаться во двор. Я дождался, когда его длинные ноги коснутся земли, и тоже полез на трап. Пока я спускался, Вячеслав Петрович уже успел шагнуть к машине, без звука открыл заднюю багажную дверцу, нащупал в темноте лопатку, обернулся и передал ее мне, только-только подошедшему. Однако закрывать дверцу Никифоров не стал.

Я знал, почему он так поступил. Дверца багажника в этом «уазике» закрывалась только с громким хлопком. Издавать лишние звуки майор не пожелал. Мало ли какой слух может быть у кого-то из бандитов. Да и нам самим лучше было не привыкать к нарушению тишины.

Я дождался момента, когда Никифоров поднимется на сеновал, вытащил лопатку из чехла, пару раз со свистом взмахнул ею, проверяя, не потеряла ли рука прежнюю резкость, положил чехол на крыльцо, чтобы он не потерялся, и двинулся в дом. Дверь, естественно, не была закрыта на ключ. Да и вообще Вячеслав Петрович, по-моему, даже не знал, где он находится. Уезжая из дома, Никифоров обычно оставлял дверь открытой. На ночь можно было запереть ее изнутри на простую слабенькую задвижку, готовую оторваться от легкого рывка за ручку.

Я вошел в дом. Выключатель располагался сразу за порогом. Я тут же им щелкнул, погрузил дом и, соответственно, двор в темноту, чем подал сигнал бандитам. А сам, долго не раздумывая, двинулся прямиком в огород, чтобы не перебираться через заборы между дворами.

До конца деревни было только два двора с развалившимися домами, на которые не позарились даже прожорливые московские дачники. Вообще-то чаще всего они скупают участки, дома сносят и строят новые. Но здесь то ли сами участки были невелики по размерам, то ли еще что-то дачников не устроило, но пока на эти дворы никто не претендовал. Да и сама деревня почему-то дачников не привлекала, в отличие от той, где купили дом мы с Тамарой.

Я миновал два огорода и вошел в дальний двор, когда услышал сдвоенное лязганье затворов. Выстрелы я не различил. Куда пули попали, тем более не знал. Но повторных выстрелов не последовало.

На этом основании я сделал вывод, что цели были поражены, однако на всякий случай щелкнул тумблером на шлеме и задал вопрос:

— Товарищ подполковник, как отработали?

— Трое продолжают бежать. Двое остались лежать. Пули в голову, как и полагается. Мои парни стрелять умеют. А в целом, как в той песне: «Отряд не заметил потери бойца». Первые так и не поняли, что двоих мы уже положили. Но бегут они грамотно, совершают челночные движения на случай встречной стрельбы. У меня есть опасения, что это не уголовники, а достаточно подготовленные бойцы. Будьте осторожнее, Виктор Вячеславович.

— Десантура?

— Да, я слышал что-то такое от полковника Альтшулера. Под рукой у Боба сейчас много бывших десантников. Парни из спецназа ВДВ. Он им хорошо платит, даже, говорят, больше, чем давал Полковник. Ему сейчас требуется утвердиться на том месте, которое он занял по собственной инициативе. Я понимаю, что не каждый бывший десантник пожелает пойти за уголовником. Но отдельные личности такого сорта наверняка найдутся.

— Разберемся и с десантурой.

Я вспомнил Владимира Климкина и чуть было не добавил, мол, мне не впервой, но вовремя удержался. Балакирев каким-то нечаянным образом мог передать эти мои слова если не полковнику Альтшулеру, то хотя бы майору Владимирову из следственного отдела областного ФСБ. Такие вот нечаянные фразы всегда способны стать предательскими.

Меня, говоря честно, не слишком волновал уровень подготовки этих бывших десантников. Я нисколько не сомневался в том, что сумею разобраться с ними, даже несмотря на свой весьма солидный возраст.

Позицию я занял за развесистым кустом калины, которая даже в темной ночи светилась гроздьями ягод. Издали они выглядели смутными пятнами. Мой камуфлированный костюм не должен был выделяться за кустом. Я приготовил лопатку, на всякий случай вытащил пистолет из подмышечной кобуры и сунул его за пояс на спине.

Вскоре я услышал топот бегущих людей. Их и в самом деле было трое. Передо мой стоял выбор. Я мог атаковать бандитов, как только первые двое переберутся через забор, отделяющий двор от узкой, всего метров в сорок шириной, полоски поля между лесом и деревней. С парочкой этих ребят я справлюсь без особых проблем. Но моя атака может сопровождаться шумом, который в состоянии остановить продвижение третьего бандита. Тот осмотрится, узнает, что его подельники погибли, и бросится в бегство.

Сам я бегал достаточно хорошо, но обязан был считать, что мой противник делает это как минимум ничуть не хуже меня. Это обязательное правило спецназа военной разведки. Мы приучены всегда считать, что наш противник сильнее, чем это возможно в реальности. Так вот нам и удается оберегать себя от получения крайне неприятных сюрпризов.

Мой куст стоял почти вплотную к забору и хорошо прятал меня. Место, где бандиты должны были преодолеть ограду, я определил правильно не только по направлению шагов бегущих людей, но и по тому, что там она была самой низкой и выглядела довольно крепкой, по крайней мере, не собиралась упасть прямо сейчас.

От нее можно было сразу пробежать мимо старого дома с проломленной шиферной крышей и пустыми глазницами окон, осевшего одним боком. После этого бандиты должны были преодолеть еще один забор, потом проскочить через последний двор и оказаться у подворья майора Никифорова.

Место для маневра я имел. Если эти ребята услышат мои шаги за своей спиной, то наверняка сочтут, что это бегут их отставшие товарищи. Если они обернутся и в темноте смогут все же разобрать, что позади не тот, кто ожидается, то я быстро пущу в ход лопатку.

С этими вот мыслями я и ждал появления противника.

Первым забор преодолел широкоплечий крепкий парень. Он сделал это по всем правилам армейской подготовки — подтянулся, перевалил корпус, потом перебросил ноги. Это снова показало мне, что передо мной не возрастной уголовник, а достаточно молодой парень, который не успел еще растерять всех своих боевых навыков. Только дышал он очень шумно и хрипло.