Последний наследник Триады. Том 3 - Григорий Магарыч

немного, отмыл с тела пот и пошагал в дом, к своей супруге. Признаться, пока восстанавливал её организм, не мог позволить себе никакой… кхм, близости, потому приходилось возмещать отсутствие секса интенсивными тренировками. Но сегодня… сегодня девушка не желала меня слушать.

Накинулась на меня и не желала отпускать. А я удержаться не смог.

Всю ночь мы посвятили плотским утехам, а проснулись поздним днём в крайне хорошем расположении духа, от стука в дверь.

— Вы так весь день проспите, голубки, — послышался голос Фирузы из приоткрытой створки. — Эрастушка совсем потерял вас.

— Идём, — довольно протянула Екатерина, примкнув к моему плечу губами. А затем поднялась на ноги… без помощи трости.

Ей это далось настолько легко, что она даже сама не заметила.

— Ко-о-ость?

— Да, родная, — с улыбкой на лице отозвался я, глядя на нагую спину супруги. Никакой болезненной худобы и прозрачности кожи. Она даже поправилась немного.

Девушка быстро приземлилась на кровать и ошарашенными глазами поглядела на меня. По щекам Екатерины потекли слёзы. Я в ответ только улыбнулся и краем глаза поглядел на створку, где всё ещё стояла Фируза. Женщина застыла с приоткрытым ртом.

— Счастье какое, — нашлось что ей сказать. — Катенька, доченька, солнышко моё, пёрышко моё.

В общем, да. Обед наш остыл раньше, чем мы прибыли на кухню. Пришлось еду греть.

— Совсем забыла сказать, — спохватилась Фируза за столом. — Сынок, к тебе приходил старичок, господин Грибников. Сказал, что организовал тебе встречу, о которой ты просил. Передал эту бумажку с адресом, вот.

Я дёрнул бровями в удивлении. Старик впечатляет своей работоспособностью.

— А время назвал?

— Да, семь вечера.

Екатерина поглядела на меня с тревогой. Я положил руку на её кисть и покачал головой.

— Всё хорошо, Екатерина. Это лишь деловая встреча. Тут нечего тревожиться.

* * *

Встреча была организована, как ни странно, в том самом спортивно-боевом центре Юрия Громова, где я практически год назад принимал участие в боях против тварей тумана.

Когда машина подъезжала к месту, по коже побежали мурашки. В этом месте всё ещё проводились подпольные турниры.

Не нравится мне это место. Жаль, старик Грибников об этом осведомлён не был.

Тем не менее, я решил закрыть на это глаза и направился в вип-ложе, именно там должна была состояться моя встреча с главами преступных синдикатов. Прибыл раньше остальных, потому решил подождать: заказал чашечку чая и поглядел на экран, в котором отображалась арена. Незнакомый ветеран с ржавым клинком в руке пятился, отражая атаки гневного Пустотного Шакала. Но двигался так медленно, что мне становилось не по себе.

Работая с одними из лучших проспектов Империи, я совсем позабыл, что люди слабые по своей природе. К тому же, они с возрастом быстро теряют в скорости, силе и прочих аспектах.

Смотрел до тех пор, пока ветерана не вынесли на носилках без левой руки. Шакал оттяпал её и унёс к себе в хранилище. Обгладывать.

Фигура Арнольда Драгунова попала в радиус видимости раньше, чем начался следующий бой. Я сместил внимание с экранов на главу синдиката Пегас.

— Какие люди! — первое, что произнёс господин Драгунов, когда заметил меня. — Константин, мой милый Константин!

Льстец в своей размашистой манере присел рядом со мной, достал сигарету и начал нахваливать, напоминая мне обо всех моих достижениях.

—…ходит слушок, ты там настоящая звезда, Константин! — всё говорил он, не прерываясь. — За год с «никому не нужного изгнанного из рода бедняги» стал чуть ли не первым кандидатом на пост столпа Империи! Я уже не говорю о том, что ты получил статус князя и продолжаешь на колени ставить всех, кто препятствует твоему успеху! Моё почтение, признать, не верил в твой успех!

— Вы здесь не для этого, господин Драгунов, — вздохнул я. Пора было прерывать эту болтовню. — Но признателен. Приятно слышать похвалу от человека, который принадлежит мне.

Драгунов осёкся. В миг исчезла его размашистость в движениях. Он приоткрыл рот, но затем снова его захлопнул.

Через полчаса за наш столик пожаловал второй участник собрания, Геннадий Дубровый, отец моего бывшего одноклассника и хорошего приятеля. По словам Кирилла этот человек был довольно вспыльчивым и прямолинейным. Любая попытка сбить его с толку могла привести не только к потасовке, но и к открытой вражде.

— Привет, Кость, — протянул руку Геннадий и кратким кивком поприветствовал Арнольда Драгунова. Присел за своё место, отложив портмоне. — Рассказывай, что за срочности?

— Никаких срочностей, господин Дубровый, — мотнул я головой. — Хотел лишь предупредить вас о некоторых изменениях в политике рода Громовых.

Мужчины слегка насторожились. Оба знали о том, что я стал главой рода Громовых, старались не показывать своих переживаний. Но и я не вчера на свет появился; знал, что сейчас в их головах.

— Громовы отныне не собираются спонсировать контрабандистов, — заявил я, добавив стали в голос. — Синдикаты «Пегас» и «Прайд» уходят в свободное плавание, если предложить ничего другого не могут. Больше того, любая ваша попытка перевозить контрабанду будет жестом враждебности к моему роду.

Прошла секунда. Две. Мужчины переваривали сказанное мной.

— Что ты несёшь, Шагайн? — наконец скривился Дубровый. — Кого ты из себя возомнил?

— Ты ведь понимаешь, что на контрабанде держится весь бюджет твоего рода? — выразил своё негодование Драгунов. — Убрать контрабанду, и вся бизнес-империя Громовых рухнет.

— Нет-нет, это какой-то бред, Шагайн! — вскочил на ноги Дубровый. — Ты не знаешь, о чём говоришь! Нельзя взять и отречься от всех трудов твоего отца! Ты пожалеешь о своём решении, если не передумаешь! Подумай, что случится с людьми, которые напрямую зависят от твоих действий!

— Карточный домик рухнет, Константин, — продолжал поддакивать Дубровый. — И первым завалит нас.

— Ваши синдикаты обязаны сменить свою политику, если вы хотите работать со мной, — повторил я спокойным тоном. — Скоро в Империи начнётся смутное время, люди разделятся на два лагеря. Те, кто выступает на стороне Империи, и те, кто против. Старые устои уже рушатся на ваших глазах, господа, а вы этого не замечаете.

Дубровый взял-было стакан воды, чтобы сделать глоток, но не выдержал и швырнул его в стену.

— О каких устоях ты говоришь, щенок⁈ — его сдержанная злость перешла в истерику. — Ничего не разрушится, если ты не будешь совать в чужие дела свой грязный нос! Убийство твоего отца тебе ни о чём не говорит⁈

— Я солидарен с господином Дубровым, — менее вспыльчиво кивнул Драгунов. — Смерть Михаила была жестом, обозначающим, что устои непоколебимы, а правила игры придумываем не мы. Будем возникать, нас сотрут так же.

Я хмыкнул.

— Убийство моего отца говорит лишь об одном, — озвучил я, оглянув собеседников. — Вольные, Центр и всё, что с этим связано, не имеют никакого контроля над ситуацией.

— Посмотрю, как ты запоёшь, когда в канаве найдут твой труп! — рявкнул Дубровый, вены на его лбу надулись.

— Разговор окончен, — я спокойно поднялся на ноги. — Вынужден откланяться. Много работы.

Выходил из-за стола с чётким ощущением того, что нажил себе врагов. С такой яростью на меня ещё никто не смотрел. Уверен, не будь я главой рода, меня бы попытались придушить там же.

Ну, а если серьёзно… что-то подсказывает, что не станут эти люди менять политику своих синдикатов. Найдут нового покровителя и будут работать на него. И не будут выглядеть жалко, ибо ясно каждому, других способов заработка у них нет.

Но я был вынужден так действовать. Твари усиливают положение и влияние Вольных, потому способствовать этому было бы глупейшей ошибкой с моей стороны.

Когда я вышел на улицу и пошагал к ожидающей меня машине, мне открылась картина.

Пьяный вдребезги Юрий Громов колотил моего охранника, который раньше охранял Юрия. Братец колотил и оскорблял всеми грязными словами этого мира мужчину, что был вдвое шире.

И стоило парню заметить меня, как он замер и успокоился.

— Ах вот ты где, ублюдок? — хрипло протянул он, сделав шаг в мою сторону и покачнувшись. — Какого чёрта ты забыл на моей территории⁈

— Она не твоя, Юрий. Отныне она наша.

— Ты отнял у меня всё, братец, — еле разборчиво выговорил он, сделав ещё один шаг. — Ты… ты… я вызываю тебя на дуэль. По правилам кодекса стали! Терять мне нечего, сукин ты сын.

Кодекс стали? Я склонил голову.

— И ты не имеешь права отказать мне! — ткнул брат в мою сторону пальцем. — Не имеешь, сука! Выбирай место и время!

— Как протрезвеешь, отправлю