Реквием линкору "Тирпиц" - Леон Пиллар

Они прошли мимо мыса Кап Урат.

— А местечко это выглядит, как у нас в Норвегии, — произнес Бьёрни, рассматривая нагромождение скал.

Пополудни, когда они прошли Гринар Бей и взяли курс на Лох-Браун, не видя ничего, кроме нескольких рыбачьих суденышек, куттер вдруг оказался перед входом в своеобразный фьорд. Патрулировавшие район быстроходные катера военно-морского флота свидетельствовали о том, что они оказались вблизи какой-то военно-морской базы. «Артур» вошел в Керн Дерг. Один из патрульных катеров подошел к нему.

— Это «Артур», — ответил Ларсен на вопрос с катера.

Тем не менее им пришлось довольно долго ждать разрешения на прохождение в глубь бухты. Командир патрульного катера запросил базу о цели появления здесь этого рыбачьего куттера…

Наконец пришел ответ:

— Проход разрешен.

И вот они приблизились к склонам гор. Сосновые леса, несколько отдельно стоящих усадеб… В тени, отбрасываемой горой, стоял на якоре большой серый корабль, старый линкор «Родни». Норвежцы чуть было не налетели на него, прежде чем заметили. Ховарту и Ларсену было понятно, что «Родни» имеет стоянку, подобную той, что занимал «Тирпиц».

«Артур» приблизился к «Алекто» — ремонтному судну, как вдруг с «Родни» был дан световой сигнал.

— Чего они хотят? — спросил Ларсен Ховарта.

— Нас это наверняка не касается. Крупные корабли постоянно дают сигналы в течение суток, так принято.

«Артур» пришвартовался к «Алекто», на палубе которого стояли Фелл и Слейден в рабочих спецовках.

— Вы принимаете себя, по всей видимости, за очень крупную посудину, — крикнули они, — что не посчитали необходимым ответить «Родни»?

Ховарт и норвежцы рассмеялись, но сразу же посерьезнели, когда узнали, что на борту «Родни» находился адмирал Клод Берри, преемник Макса Хортона, который намеревался на следующий день проинспектировать куттер.

Ховарт и Ларсен не очень-то любили высоких посетителей, из-за которых надо было наводить марафет. Появлялась дополнительная и не очень приятная работа — крашение, надраивание медяшек, мытье палубы и тому подобное. Судно должно было выглядеть безукоризненно. На «Артуре» это было почти невозможным делом. Прежде всего, люди на нем были одеты в затасканную, промасленную рабочую одежду и не имели ничего другого.

— Я сойду на берег. А своего адмирала можете встретить и сами, — сказал Ларсен.

— Об этом не может быть и речи… Капитаном «Артура» являетесь вы, и, кроме того, это же норвежский куттер.

На следующий день сэр Клод нанес краткий визит на судно. Он был настроен благодушно и показал себя весьма заинтересованным человеком. Тем не менее Ларсен вздохнул с облегчением, когда адмирал отбыл, произнеся:

— Наконец-то. После этого атака «Тирпица» — не более чем детская игра!

В тот же день на борту ремонтного судна Фелл, Слейден, Ховарт и Ларсен обговорили все подробности учения, которое практически сразу же и началось.

Кранами на борт куттера были поданы и установлены на подставки две торпеды. Ховарт, Ларсен и норвежцы с любопытством смотрели на эти аппараты с двумя сиденьями, которые — несмотря на то что не имели плоскостей — были очень похожи на небольшие самолетики, имеющиеся обычно на ярмарках и в местах гуляний с аттракционами. В учениях принимали участие те самые люди, которые реально будут осуществлять атаку на «Тирпиц». Это были штурманы — лейтенант флота Брюстер, которого все звали Джек, шотландец по происхождению, осуществлявший командование обоими экипажами, и сержант Крейг, имевший прозвище Коротышка, служивший до этого в инженерных войсках, в их экипажи входили матросы Джек Браун и Боб Эванс, двадцатилетний высокорослый парень, выглядевший как студент. Техниками у них были Билл Тебб, говоривший на кокни — диалекте жителей восточной части Лондона, и Малькольм Каузер, возвратившийся из Бразилии, чтобы поступить добровольцем на флот. Тебб был экспертом по водолазным и дыхательным устройствам. Оба экипажа прошли подготовку у Фелла и Слейдена в Лох-Эризорте.

С наступлением ночи «Артур» занял место у входа в бухту. Брюстер и Эванс вошли в воду. Фелл еще раз проверил водолазные костюмы и проследил за надеванием и подсоединением кислородных баллонов. Оба боевых пловца приняли спущенную им торпеду и, надев головную часть, прикрепили ее к корпусу судна. То же самое они проделали и со второй торпедой. Затем поднялись на борт, а «Артур» проплыл несколько миль в глубину бухты, проверяя надежность крепления торпед.

Подошел момент тренировочного выполнения боевого задания. Мокрая черная резина водолазных костюмов блестела в лунном свете. Водолазы со свинцовыми подошвами, неуклюже передвигавшиеся по палубе, легко спрыгнули в воду и поплыли вокруг куттера, производя впечатление призраков, а то и нечистой силы. Лишь голые руки, приступившие к освобождению торпед от креплений, свидетельствовали о том, что это были люди.

Были запущены электромоторы. В полупогруженном положении торпеды прошли вокруг «Артура». Поднятым вверх большим пальцем наездники показали, что все в полном порядке. Фелл ответил им тем же знаком. И тут Ховарт и Ларсен увидели, как торпеды погрузились в воду. На поверхности бухты виднелись только головы наездников, подобные шарам. Затем они имитировали атаку на «Родни».

На линейном корабле были выставлены наблюдательные посты, следившие за всем происходившим на воде, а гидроакустики внимательно прислушивались к шорохам. Никто, однако, не заметил приближения торпед, гидроакустики ничего подозрительного не услышали, а ведь было разрезано тройное сетевое заграждение. «Взрывчатка» была установлена на корпусе корабля и удерживалась магнитами. Так же незаметно наездники возвратились на своих торпедах назад к «Артуру».

Если бы «Родни» был «Тирпицем»!

Загрузив торпеды и боевых пловцов, «Артур» направился в сопровождении «Алекто» в сторону Ланна Фоэ. Во время этого плавания норвежцы ближе познакомились с англичанами. Теперь они составляли единый экипаж, готовый подвергнуться одним и тем же опасностям.

6 октября все было готово к тому, чтобы 10 октября начать осуществление операции «Тайтл». Но главный участник предстоявших событий на рандеву не спешил. «Тирпиц» все еще находился в Богенской бухте под Нарвиком. Не придется ли перенести всю операцию на следующую осень? Зимой было слишком холодно, а летние ночи коротки.

11 октября сэр Клод решил перенести операцию на 25 октября. За это время Лондон мог провести последние переговоры с организацией «Лерхе» в Тронхейме.

Прошли 17, 18 и 19 октября… «Тирпиц» все еще не сменил место своей стоянки…

И вдруг 23 октября пополудни было получено сообщение, что линейный корабль вышел в 10 часов утра в море. Адмиралтейство и управление спецопераций ждали с нетерпением дальнейших событий. Хотя «Тирпиц» и находился в море, он мог выйти из Вест-фьорда и повернуть на север с последующим заходом в Альта-фьорд.