Лубянские чтения – 2021. Актуальные проблемы истории отечественных органов государственной безопасности - Коллектив авторов

Катханов немедленно покинул собрание»[281]. Так, в центре формировалось представление о Катханове как об идейном вожде шариатистов и закоренелом антисоветском деятеле.

Забыв о заслугах Катханова перед советской властью, партийно-государственным руководством Кабардино-Балкарской автономной областью во главе с Б. Калмыковым были предприняты меры по его дискредитации. Для этого были использованы материалы оперативно-следственных мероприятий ОГПУ по борьбе с врагами народа. В них содержалась информация о наличии в Кабардино‑Балкарии подпольной группы, ставившей своей целью прекратить классовую борьбу, примирить все население, прекратить всякие аресты, обыски и конфискации имущества.

Для осуществления этого плана были разработаны два варианта: привлечение на свою сторону населения Кабарды и Балкарии путем активной пропагандисткой работы через своих представителей в каждом населенном пункте; а если этот план не сработает, то организация террористических актов. В этом случае организаторы полагали достаточным убрать Б. Калмыкова и заменить состав ЦИК Кабардино-Балкарской автономной области (КБАО). По словам источника данной информации, центр подпольной организации находился в Ростове-на-Дону и возглавлялся одним из сподвижников Катханова З. Мидовым. Организация имела своих представителей в Москве в лице самого Катханова[282], который в период работы представителем КБАО при Президиуме ВЦИК, а затем уполномоченным по национальной политике в Главном экономическом управлении при Президиуме Высшего совета народного хозяйства (ВСНХ) СССР оказывал огромное позитивное влияние на социально-экономическое и культурное развитие Кабардино-Балкарии.

Работники ОГПУ сознательно преувеличивали масштабы деятельности Катханова, выдавая его за «предателя, попутчика контрреволюции, знаменосца кулацко-мулльской идеологии».

Анализ механизмов конструирования органами ОГПУ дел подобного рода позволяет сделать вывод в том, что власти нужен был лишь повод для его устранения, в том числе и насильственным путем. Им стала смерть родного брата Н.А. Катханова Башира, председателя Баксанского окружного исполкома и активного участника Гражданской войны в Кабарде.

Б. Катханов умер 12 марта 1927 г. в Москве после тяжелой и продолжительной болезни. Бюро Кабардино-Балкарского обкома партии приняло решение о его похоронах по новым коммунистическим обрядам. Была создана специальная комиссия по похоронам. Однако Н.А. Катханов настоял на выполнении последней воли усопшего — похоронить Башира в родовом селе по мусульманским обрядам.

25 марта 1927 г. на заседании секретариата Кабардино-Балкарского обкома партии председатель специальной комиссии Металлин сообщил о поездке в Баксанский округ в связи с похоронами Б. Катханова и заявил, что «катхановщина» подняла свою голову и показала свое истинное нутро. Так, в докладе Металлина Н.А. Катханов впервые был официально объявлен «отъявленным контрреволюционером».

По его свидетельству на похоронах родного брата Катханов выступил с речью, которая якобы сводилась к тому, что «благодаря тем, которые крепко стоят и борется за религию, настанет время, когда не будет ни власти Калмыкова (советской), ни власти своей (шариатской), а будет другая власть (нужно понимать — власть белых). В России религию не притесняют, религию притесняют только в Кабарде»[283].

Оголтелая антикатхановская критика развернулась на VIII областной партийной конференции, проходившей 15–23 января 1927 г. Какие только эпитеты не использовали ее участники, дабы очернить Катханова.

В итоге участники конференции приняли постановление «Об антисоветских группировках в Кабардино-Балкарской автономной области», в котором Катханов объявлялся одним из лидеров реакционного духовенства и кулачества[284].

Также было принято отдельное постановление, где Северо-Кавказский краевой комитет ВКП (б) подвергался критике якобы за игнорирование решения руководства Кабардино-Балкарии по отношению к группе, работавшей в Москве и Ростове-на-Дону. В связи с этим конференция предлагала вновь избранному комитету осуществить ряд организационных и репрессивных мероприятий для стабилизации обстановки в области[285].

В результате непрекращающейся борьбы против Н.А. Катханова Кабардино-Балкарскому обкому партии удалось добиться его ареста 23 апреля 1928 г. по сфабрикованному органами ОГПУ обвинению в подготовке покушения на Б. Калмыкова.

После антиколхозного и антисоветского выступления крестьян в Баксанском округе в июне 1928 г., интерпретированного органами ОГПУ как контрреволюционное шариатско-кулацкое восстание, он был «разоблачен» и объявлен одним из его идеологов.

Таким образом, сфабрикованное следователями ОГПУ дело в отношении Н.А. Катханова позволило Кабардино-Балкарскому обкому партии во главе с Б. Калмыковым достичь своей цели, устранить Катханова и списать на него ошибки, допущенные партийно-номенклатурной верхушкой области в эти годы.

3 августа 1928 г. Коллегия ОГПУ приговорила Н.А. Катханова к расстрелу, а уже 12 августа приговор был приведен в исполнение. Обвинение против него было для того времени стандартное — «за антисоветскую и контрреволюционную деятельность» (ст. 58 УК РСФСР)[286].

Таким образом, органы ОГПУ по указке сверху сделали все возможное, чтобы лишить Н.А. Катханова реальной власти и впоследствии устранить его насильственно. Эта работа велась целенаправленно и методично, в результате чего он стал одним из первых жертв запущенного репрессивного маховика в отношении недавних союзников большевиков по Октябрьской революции и Гражданской войне.

Вооруженная повстанческая деятельность и бандитизм на территории Северного Кавказа в начале 1920-х гг

А.А. Сампиев

г. Нижний Новгород

В период Гражданской войны (1917–1922 гг.) и после ее окончания в Советской России широкое распространение получили различные крестьянские повстанческие движения, достаточно часто возникали мятежи, во многих регионах действовали различные бандитские формирования.

В 1921 г. внутриполитическая обстановка на территории Северо-Кавказского региона резко обострилась, что напрямую было связано с ростом числа повстанческих вооруженных выступлений и усилением мятежных настроений казачьего и горского населения. Когда в горах Кавказа появились бандитские отряды, нарушавшие связи центра с Баку, И.В. Сталин дал жесткое указание: «По отношению к… бандам, мешающим продвижению поездов с Северного Кавказа, нужно быть особенно беспощадным: нужно предать огню ряд аулов, выжечь дотла, чтобы впредь им было неповадно делать набеги на поезда»[287].

Среди всех остальных горских народов в совершенно исключительном положении находилась Чечня, которая в силу своих географических, стратегических и других особенностей, определяла и влияла на политическое настроение всех отдельных горских народов и их отношение к власти Советов[288]. Недовольство чеченского крестьянства, негативно относившегося к практике принудительного сбора продовольственного налога на начальной стадии НЭПовской политики (1921–1922 гг.), привело к новой волне вооруженного сопротивления против Советской власти в большинстве районов региона. Так, в сентябре 1921 г. внук имама Шамиля Саид-бек возглавил в ряде горных районов Чечни и Дагестана крупное вооруженное восстание, которое чекистско-войсковые силы подавили в том же году. После Саид-бека повстанческое движение на территории Дагестана и Чечни возглавил имам Дагестана — Н. Гоцинский, вокруг которого группировались крупные фигуры повстанцев со всех округов Чечни и заграничные эмигранты, связь с которыми была у него прочно налажена. Что же касается бедняцкой и середняцкой части населения, то она, исстрадавшаяся от бандитов и эксплуатации кулачества, убедилась в необходимости активной борьбы с бандитами, но сама не могла справиться с этой