The Transformation of the World: A Global History of the Nineteenth Century - Jürgen Osterhammel

важной моделью таких конфигураций является соотношение ядра и периферии. Ядра - это места в более широком контексте, где сосредоточены люди, власть, творчество и символический капитал. Ядра излучают и притягивают. Периферия - это более слабые полюса в асимметричных отношениях с ядрами; она является скорее приемником, чем передатчиком импульсов. С другой стороны, на периферии постоянно возникает что-то новое. На периферии возникали великие империи, основывались религии, писались крупные истории. При благоприятных обстоятельствах такие динамичные периферии могут даже стать ядрами. Вес между ядром и периферией постоянно смещается. Часто несколько ядер либо сотрудничают, либо конкурируют друг с другом. Карта мира выглядит по-разному в зависимости от того, какое место вы берете в качестве точки систематического наблюдения. Политическая география не совпадает с экономической, а глобальное распределение культурных ядер отличается от концентрации военной мощи.

 

2. Метагеография: Именование пространств

Девятнадцатый век был переходным в двойном смысле для развития географического знания. Во-первых, это была эпоха, когда европейская география стала доминировать над картинами мира, которые имели другие цивилизации. К 1900 г. она полностью оформилась как самостоятельная дисциплина, со своими методами исследования, таксономией и терминологией, своими карьерными лестницами, учебными заведениями, учебниками и специализированными журналами. Профессиональные географы считали себя отчасти учеными-естественниками, тесно связанными с точными дисциплинами, такими как геология, геофизика или гидрология, отчасти - учеными-гуманитариями, сродни антропологам, но в любом случае они перестали быть помощниками историка. Каждое пособие, школьный учебник или карта, особенно если они имели официальную печать, обладали «властью называть». Они стали востребованными консультантами правительств, стремившихся основать новые колонии или "повысить ценность" (т.е. эксплуатировать) существующие колонии с научной точки зрения. Эта модель, впервые возникшая в Германии и Франции, вскоре нашла приверженцев и подражателей в других европейских странах и за рубежом, а ее популярности способствовали географические общества, в которых энтузиасты-любители сталкивались с представителями заинтересованных групп. Везде, где география становилась академическим предметом, она развивалась по европейскому образцу; при этом не имело значения, была ли страна-импортер независимой или колонизированной Европой. Примерно к 1920 г. география стала единым мировым дискурсом, даже если в таких странах, как Китай, имевших собственные геонаучные традиции, развивались научные гибриды. XIX век стал эпохой, когда выдающиеся достижения отдельных географов были объединены в академическую дисциплину, коллективное дело, защищенное институционально.

 

Последняя эпоха европейских открытий

Но хотя XIX век и стал первым этапом превращения географии в науку, это была и последняя эпоха открытий. Еще оставались героические путешественники, отваживавшиеся заходить в регионы, где до этого не ступала нога европейца, еще оставались пустые места на карте, которые нужно было заполнить, и еще оставались путешествия, которые могли оказаться очень опасными для тех, кто в них отправлялся. В 1847 году в экспедиции по поиску Северо-Западного прохода пропал сэр Джон Франклин с лучшими офицерами Королевского флота и набором лучших приборов того времени. Только в 1857-59 годах поисковая группа обнаружила скелеты и другие останки экспедиции Франклина, отправившейся из Англии с экипажем из 133 человек. Последняя эпоха открытий началась в 1768 году с первого кругосветного плавания Джеймса Кука, в ходе которого капитан и его научные спутники побывали на Таити, в Новой Зеландии и Австралии. Неудача с кораблем Франклина наложила свой отпечаток на период, когда Королевский флот был наиболее активной силой в исследовании мира. Беспрецедентное освоение совершенно неизвестных частей планеты завершилось со стартом норвежца Роальда Амундсена к Южному полюсу в декабре 1911 года. После этого героические подвиги еще были возможны в высоких горных хребтах, пустынях и морских глубинах, но открывать больше было нечего.

В течение столетия путешественники впервые побывали в разных частях света и составили свои отчеты. Основными регионами открытий были

▪ Африка к югу от Сахары за пределами давно знакомых прибрежных полос (ее посетили южноафриканский врач Эндрю Смит, немецкий географ Генрих Барт, работавший по британскому заказу, и шотландский миссионер Давид Ливингстон);

▪ весь запад Североамериканского континента (на который Томас Джефферсон, бывший в то время президентом США, направил знаменитую экспедицию 1804-6 гг. под командованием Мериуэзера Льюиса и Уильяма Кларка, но который был полностью нанесен на карту только в конце века);

▪ внутренние районы Австралии (где в 1848 г. бесследно исчез прусский исследователь Людвиг Лейхардт и которые долгое время оставались совершенно не нанесенными на карту); и

▪ значительная часть Центральной Азии (о которой китайские географы были осведомлены лучше европейских еще в XVIII веке, а после 1860 года она стала все более привлекательной для русских, английских, французских, а в следующем веке и немецких путешественников и исследователей).

В остальном же жители Европы уже с раннего нового времени имели достаточно хорошее представление о географии мира. Это касалось не только Мексики (старого центра испанской экспансии) и Индии (о которой многое было известно еще до колониального периода), но и стран, которые никогда не были колонизированы европейцами, таких как Сиам, Иран или турецкая Малая Азия. Значительные территории Азии были настолько хорошо знакомы, что Карл Риттер, который наряду с Александром фон Гумбольдтом считается основателем научной географии, начал в 1817 году публикацию обширного труда, который в итоге составил 21 том и 17 000 страниц ("Эрдкунды в природе и истории человечества"): это была сумма нескольких столетий европейских сообщений об этом континенте. Но многие источники информации были устаревшими, и Риттеру, отнюдь не отличавшемуся доверчивостью, с большим трудом удалось извлечь полезный материал. Так, в 1830 г. европейские знания о внутренних провинциях Китая все еще основывались на отчетах иезуитов XVII-XVIII веков; что касается Японии, по-прежнему закрытой от иностранцев, то здесь не удалось продвинуться дальше классического отчета о путешествии вестфальского врача Энгельберта Каемпфера, совершенном в 1690-х годах. Во всех этих случаях требовался свежий взгляд. Поэтому предпринимались новые экспедиции, многие из которых вдохновлялись такими руководителями науки, как Риттер и Гумбольдт, Джозеф Бэнкс или Джон Бэрроу (стратегически расположенные в британском Адмиралтействе), а позднее - при растущей поддержке таких организаций, как Африканская ассоциация или Королевское географическое общество (основанное в 1830 году). Сам Александр фон Гумбольдт задал стандарт своей поездкой в Америку с июня 1799 по август 1804 года; в течение последующих четверти века он оценивал результаты в серии работ, центральным элементом которых стал его отчет о путешествии - ключевой документ XIX века. К 1900 г. для большинства регионов мира существовали географические описания, признанные в качестве стандартных работ, отражающих лучшие исследования, доступные на тот момент.

Географическое освоение Европы шло параллельно этим заморским предприятиям, но не обязательно предшествовало им. В сентябре 1799 г., через