Последний Дозор - Сергей Лукьяненко

— Томас знает не больше тебя, юныймаг. — Великан сгреб меня в охапку. — А теперь — уходим!

Я полагал, что Лермонт хочет шагнуть сразу вреальность. Но нет, он вначале вышел на пятый слой, махнул рукой Семену инегру:

— Уходите!

Долго упрашивать их не пришлось. А Лермонтподмигнул мне, наклонился над големом — и вырвал из тела змеи Руну Мерлина.

Глаза твари полыхнули яростью. Туловищепетлями взвилось в воздух, две пасти синхронно открылись.

Но мы уже были вне досягаемости Стража. Вобычном, человеческом мире. В комнате, полной мертвых тел.

Пожилой толстенький Лермонт отпустил меня ирухнул на пол. Его лицо покрывал пот, даже на топорщащихся усах повисли капли.

Вокруг уже шла привычная суета — Светлые Иныеснимали следы ауры, изучали тела, брали кусочки плоти и капли крови дляанализов. На меня и появившегося следом Семена сразу же уставились настороженныевзгляды, по телу заелозили щупы заклинаний. Обнаружив в нас Светлых, да еще ивысокого ранга, дозорные сконфуженно отдернули заклинания.

Чуть в сторонке я увидел и Брюса. Мастервампиров уже не выглядел ходячим трупом, на щеках даже заиграл румянец. Онсидел в углу, на корточках, и пил что-то из стакана. Я не стал всматриваться,что именно.

— Во дела! — сказал Семен, крутяголовой. Вид у него был совершенно счастливый. — И не думал не гадал, чтона пятом слое побываю, будто Великий Гесер или Томас-Рифмач. Ох… теперь ипомирать не страшно…

Он подмигнул мне.

— Рот зашью, — с очень знакомымиинтонациями произнес Лермонт. — Пятый уровень Сумрака — не тема длясплетен.

— Ага, — быстро согласилсяСемен. — Это я так, по глупости своей балаболю…

— Фома… — Я протянул руку, помогаямагу подняться. — Спасибо… что вернулись. И за то, что показали, —спасибо.

— Идем. — Фома быстро вышел всоседнюю комнату, к «причалу», где на темной воде колыхалась железная лодка. Я— за ним. Лермонт навесил над нами Зонтик Тишины — шум сразу стих. — Тыхочешь что-то спросить?

— Да. Кто они?

— Не знаю. — Фома достал платок,утер пот с лица. — До наследства Мерлина пытались добраться уже несколькораз. Но не уверен, что именно эти Иные… последняя попытка была больше веканазад. И уж тем более никто раньше так широко не привлекал людей… Все оченьсерьезно, Антон. Но нам повезло — Мерлин третьим ключом озадачил всех.

— Что значит тот стих?

— Загадка. В ту пору очень любилизагадки, Антон. Считалось хорошим тоном дать противнику возможность победитьсебя. Призрачную, но все-таки возможность.

— Одно понятно: кроме как ломиться наседьмой слой в лоб, есть еще и обходной путь, — сказал я.

— Похоже на то. Но я не знаю, что тебесказать. Да и знал бы — не сказал.

— Будешь хранить тайник Мерлина до концавремен?

— Пока смогу. — Лермонт покрутил вруках Руну Мерлина. Вздохнул: — По крайней мере Страж снова охраняет пятыйслой. И врагу на этот раз придется снова ее добыть.

— Уничтожь ее, Фома!

Он покачал головой:

— Простых решений не существует, Антон.Если уничтожить Руну, Страж тоже исчезнет. Я спрячу ее понадежнее. Тебе не надознать как. И… спасибо за помощь…

— Это называется «проваливай»? — Яулыбнулся.

— Это называется «спасибо за помощь». Чембольше здесь будет посторонних, тем больше шума поднимется вокруг случившегося.Я благодарен и тебе, и Семену. Билеты вам привезут в гостиницу.

— Ясненько. Спасибо и вам, Фома. — Япоклонился. — Свет с вами!

— Подожди, — мягко сказал Томас.Подошел и неожиданно обнял меня. — Я говорю «спасибо тебе!». Не обижайся.У нас сейчас будет много проблем и много гостей из Инквизиции. Неужели тыхочешь застрять здесь на месяц?

— Охраняй Венец, Фома, — сказал япосле паузы.

— Думай над тем, что увидел, Антон. Яуверен, что в случившемся замешан кто-то из твоих земляков. Иди к тайне сосвоей стороны — и мы еще встретимся.

— Найду, кто из наших, — ноги оторвуи в уши вставлю, — пообещал я. — До свидания, Томас-Рифмач!

И уже отойдя к дверям, добавил:

— Да, мы привыкли летать первым классом!

— Скажите спасибо, если багажом неотправлю, — в тон мне ответил Фома. И тут же, развернувшись, пошел назад,к своим сотрудникам.

— И впрямь — плохая это примета, другу вбою сказать, что еще встретимся, — мрачно изрек Семен. — У него дажеминутки нет ко мне выбраться. А мы, словно дурни какие, назад полетим. Хоть бынедельку… съездили бы на озера, рыбку половили…

— Семен, нагрянет Инквизиция — застрянемтут на месяц.

— А что, плохо?

— Я человек семейный.

— Ох, верно… — Семенвздохнул. — Дочурка маленькая… она у тебя уже ходит?

— Семен, ну хватит придуриваться!

Мы остановились перед входом в гостиницу.Семен ухмыльнулся, потер переносицу.

— Эх… сколько у нас времени-то?

— Часов пять-шесть. Если будут билеты навечерний рейс.

— Зайду я сейчас в лавку, сувенирчиковприкуплю. Тебе взять?

— А что именно?

— Как что? Виски да шарфы. Мужикам виски,бабам шарфы. Я обычно по пять штук того и другого беру.

— Валяй. — Я махнул рукой. —Только мне еще детский шарф, если увидишь. Веселенький какой-нибудь.

— Обязательно.

Я вошел в вестибюль. Портье за стойкой небыло, зато лежал конверт с крупной надписью «Anton Gorodetsky». В конвертеобнаружились три билета в первый класс — на меня, Семена и Галю Добронравову.Фома мало того что работал с невероятной оперативностью, он еще и не забыл продевочку-оборотня.

На четвертом этаже я постучал в дверь темноголюкса. Никакой реакции. Я прислушался — где-то за дверью шумела вода. Доставбилет Гали из конверта, я подсунул его под дверь.

Отыскал в карманах ключ и вошел в свой номер.

— Медленномедленноподойдиккреслуисядьвнего, —сказал рыжеволосый парень, который в «Подземельях Шотландии» представился мнеЖаном.