Мечта - Барбара Делински

– Но вы забыли о поместье Кросслинов, – с легкой усмешкой напомнил он ей. – Не всем в вашей жизни вы довольны. Состояние вашего родового поместья вас, кажется, совсем не устраивает. Кстати, я звоню вам еще и по поводу этого. Я собираюсь сделать несколько эскизов, но для этого мне придется опять осмотреть ваш участок. Мне необходимо сфотографировать дом и территорию вокруг, на которой возможно построить комплекс, а также береговую линию. Но не волнуйтесь, я буду снимать только снаружи, так что вам не придется при этом присутствовать. Я просто хотел вас предупредить. Мне неудобно было заниматься этим без вашего разрешения.

– Что ж, я вам разрешаю.

– Прекрасно. Я позвоню вам, когда будут готовы эскизы.

– Конечно. – Она немного помолчала. – Картер?

Он задержал дыхание:

– Да?

Джессика ответила не сразу, а когда опять заговорила, в ее голосе не было больше той фальшивой самоуверенности и холодности. Теперь он звучал вполне искренне.

– Еще раз спасибо за сегодняшний день. Все действительно было чудесно.

Переведя дыхание, Картер улыбнулся:

– Мне тоже все очень понравилось. Я скоро вам позвоню.

– Уфф! – только и нашлась что сказать Джессика.

Всю следующую неделю Джессика не отходила от окна. Или ей просто так казалось? Она старалась подойти к окну под любым предлогом: для того, чтобы отдохнуть от работы или просто собраться с мыслями. Но потом она забывала о своей работе и начинала бесцельно блуждать по комнатам и подолгу напряженно смотреть в окно. Совершенно неосознанно Джессика все время искала глазами машину Картера. Иногда ей казалось, что она ее пропустила или что Картер припарковал машину где-нибудь вне поля ее зрения. Возвращаясь домой, она с беспокойством спрашивала себя: приезжал ли Картер, пока она была в Кембридже, или не приезжал, приедет он или никогда больше здесь не появится?

За эту неделю он ни разу ей не позвонил. Но может, он звонил, когда ее не было дома? Впервые в жизни она задумалась о том, чтобы приобрести автоответчик. Но сама эта мысль вызывала в ней протест, потому что была проявлением слабости. Она терпеть не могла автоответчики. К тому же, если у нее появится автоответчик и Джессика не найдет там сообщений Картера, это будет еще печальней. Ведь тогда она точно будет знать, что Картер ей не звонил. А сейчас она может тешить себя надеждой, что это произошло в ее отсутствие. Но почему она так ждала его звонка? Джессика и сама не понимала. Это мучительное бесконечное ожидание смущало ее. Картер Маллой все равно остался… Картером Маллоем. У них ведь чисто деловые отношения. И ничего больше. Да, она с удовольствием провела с ним целое воскресенье. Да, она не могла не заметить, как сильно Картер изменился в лучшую сторону за те годы, пока они не виделись. И даже втайне от самой себя надеялась, что когда-нибудь они опять проведут такое же чудесное воскресенье вместе, а может, даже и не одно. Но их отношения не должны выходить за рамки дружеских. Он был совсем не тем человеком, с которым она хотела бы строить свою жизнь. Об этом говорило хотя бы то, что за все это время он ни разу ей не позвонил. Джессика прочитала немало книг о любви. И во всех этих книгах мужчины, влюбленные в женщин, не позволяли им страдать в одиночестве столько дней. Влюбленные мужчины звонили этим женщинам, пытались увидеть их хотя бы издали, оставляли записки на работе. Картер мог оставить ей хотя бы записку у секретарши, на одном из фирменных розовых бланков, но он даже этого не сделал.

Джессика решила, что теперь он показал себя в своем истинном свете. Несмотря на все свои страстные заверения о сексуальном влечении, он по большому счету был совершенно равнодушен к ней. И это открытие нисколько ее не удивило. Он был неотразимым мужчиной. От него прямо-таки исходили флюиды сексуальности. А Джессика, напротив, совершенно не была сексуальна. В ней было много достоинств, передавшихся от родителей по наследству. Но вот сексуальности она была лишена напрочь.

Так чего же тогда хотел от нее Картер? Джессика не могла понять, зачем он целовал ее. И чем больше она пыталась осмыслить его мотивы, тем больше нервничала. Единственное разумное объяснение его поступков, которое пришло Джессике в голову, – это то, что он таким извращенным способом решил над ней посмеяться. И эта мысль приносила ей огромную душевную боль. Джессика страдала, потому что какая-то часть ее любила Картера, уважала его за профессионализм и личные качества и находила очень сексуальным. И потому Джессика решила, что никогда не признается Картеру в своих чувствах и ни в коем случае не сократит между ними дистанцию. Ведь иначе, если он узнает ее с интимной стороны, поймет, до какой степени она неинтересна.

Джессика понимала, что нужно как можно скорее отвлечься от этих мыслей. Она старалась сохранить душевное равновесие всеми способами. И прежде всего загрузить себя работой. К середине недели она поняла, что лучше как можно больше времени проводить в университете. Таким образом она лишит себя возможности стоять целыми днями у окна в ожидании, когда приедет Картер в поместье. Работа, как и попкорн, всегда ее успокаивала. А ее как раз было много. Когда она не принимала экзамены, то проверяла контрольные работы или проводила консультации. Работа должна была ее успокоить, но тем не менее в пятницу вечером, когда она вернулась домой, Джессика была очень расстроена. Раньше с ней никогда такого не случалось. Работа для Джессики всегда была на первом месте. Она не понимала, что с ней такое, и решила, что просто устала.

Так что в субботу Джессика проснулась поздно и встала только в девять. Она не спеша позавтракала и приняла душ. В тот день у нее почти не было дел. Ей нужно было только сделать по дому кое-какую работу и отнести белье в прачечную. Сегодня Джессика не подходила к окну, так как была уверена, что Картер не может приехать в субботу. Ведь он так занят. Скорее всего, он заезжал сюда на неделе, когда ее не было дома.

Вот почему Джессика была сильно удивлена, когда, спускаясь по лестнице с узлом грязного белья в руках, увидела за окном его машину. Сердце ее мучительно сжалось, Джессика резко остановилась, неподвижным взглядом уставившись на подъездную дорожку и тяжело дыша.

Он все-таки приехал. В субботу. И как назло, именно в тот момент, когда она одета в старые джинсы и трикотажную рубашку с закатанными рукавами. Когда она выглядит как какая-нибудь студентка, решившая сыграть в любительском спектакле роль прачки. Но ведь невозможно обойтись без стирки! – в отчаянии подумала Джессика, жалея о тех временах, когда Энни Маллой была здесь и занималась хозяйством. И про себя усмехнулась, заметив некую иронию, заключенную в этой мысли.

Как только в дверь позвонили, Джессика отбросила прочь все свои размышления. В смятении она оглядела себя: эта домашняя рубашка, узел с бельем, потом бросила взгляд на входную дверь. Если она не откроет, то он решит, что ее нет дома.

И это был бы лучший выход из положения.

Но она просто физически не могла этого сделать. С узлом в руках Джессика сбежала вниз по лестнице, пересекла холл и открыла Картеру дверь.