Старшая сестра - Надежда Степановна Толмачева

санитарка что-то ласково мурлыкала по-чувашски. Потом, когда заплела косу туго-туго, обвила ее вокруг головы.

— Так ладно?

— Положи косу сюда, заколи шпильками.

Любава быстро выполнила просьбу Лизы и опять с откровенным восхищением посмотрела на нее.

— Мужик тебя, наверно, шибко любит, — сказала она.

— Да, — поспешно ответила Лиза.

6

Лизе принесли телеграмму.

«От кого? — думала она, дрожащими от нетерпения пальцами разворачивая телеграмму. — От Аркадия я получила, от Иринки — тоже… Неужели… Нет, мама не пошлет!»

«Дорогая Лиза поздравляем дочкой желаем здоровья Пятый курс».

Весь день Лиза была необычайно весела. Она прочла телеграмму вслух и принялась рассказывать своим соседкам о подругах и товарищах-студентах. С нетерпением ждала вечера: ей хотелось поделиться радостью с Марией Андреевной. Бывает так, двое людей, не высказывая взаимных симпатий, невольно тянутся друг к другу. Лизе нравилась акушерка.

Мария Андреевна вошла в палату, ведя за руку подвижного веселого мальчика лет трех и говоря ему:

— Ты ведь хотел посмотреть маленьких ребяток, вот давай и посмотрим… Знакомьтесь — мой племянник Андрей Максимович Говоров… Мама у нас ушла на концерт. Ну, я и забрала его с собой. Спит он спокойно. Переночует в ординаторской.

— Одеяло я принес, — заявил Андрейка, чисто и резко выговаривая каждое слово.

Лиза с улыбкой смотрела на Андрейку. «И моя когда-нибудь такой будет».

— А где Галинка? Я хочу играть с ней.

— Ой, братец ты мой, вот играть-то тебе с ней не придется, а посмотреть, ты ее посмотришь…

— Вот она…

Лиза осторожно повернула спящую Галинку личиком к Андрейке. Мальчик, вытянув шейку, с любопытством взглянул на крошку.

— Она не умеет разговаривать? — спросил он Лизу, остановив на ней серьезные зеленые глаза в темных прямых ресницах.

— Нет, не умеет, Андрюша… Она умеет только плакать.

— Громко?

— Громко.

Видно было, что Андрейке очень хочется услышать, как умеет плакать Галинка. Желание его тетя вовремя разгадала.

— Пойдем, Андрюша, пусть Галочка спит. — Она хотела взять мальчика за руку, но тот отстранился.

— Немножечко еще, тетя Маша… — попросил он.

— Что «немножечко»?

— Посмотрю.

Андрейка присел на край койки. Мария Андреевна и Лиза между тем вполголоса разговаривали. Лиза поделилась с акушеркой своей радостью.

— Ну, и как вы все-таки думаете, Лиза, ехать к маме или снова в Москву?

— Не знаю, Мария Андреевна, еще не решила.

Мария Андреевна полушутя упрекнула:

— Экая ты, мать моя, нерешительная. Ну-ну, думай… — она взглянула на Андрейку и тихонько потрогала Лизу за плечо, указав глазами на племянника. Мальчик, вглядываясь в личико спящей Галинки, невольно повторял ее гримаски во сне.

— Он у вас будет богатырь, смотрите, у него сейчас уже плечи широкие…

— В отца, — уверила Мария Андреевна. — Как увидите Максима, так сразу догадаетесь, что он отец Андрейки! И надо же такому получиться — вы из Соколовки, тамошняя, а мы туда собираемся! Если будете после института работать там, то ведь, может, соседями жить придется. — Она обратилась к Андрейке, который уже, насмотревшись на Галинку, потихоньку тянул ее за рукав, выражая свое нетерпение идти куда-то еще: — Андрюшенька, тетя Лиза жила там же, в Соколовке, где сейчас твой папа.

— Ага! — он обвел вокруг себя рукой и, подражая тете, сказал: — Спло-о-шные леса!

Женщины рассмеялись, Мария Андреевна мечтательно произнесла:

— Соскучилась я по сосновому бору. Ой, Лиза, до чего я по всему, по уральскому-то соскучилась! Извините меня, старуху, болтаю я тут…

Лиза засмеялась:

— Ну, какая же вы старуха!

— За сорок давно перевалило! — сказала Мария Андреевна. Видно было, ее самое смешило слово «старуха» по отношению к ней. — Вам отдыхать пора. Давайте-ка нашу невесту, я унесу ее в спальню. — Мария Андреевна ловко подхватила на руки Галинку и, позвав Андрейку, пошла из палаты. — Спокойной ночи, мои голубушки! — обернулась она к женщинам.

7

Лиза собрала свои немудрые пожитки: книгу, вязанье, круглое зеркальце. Прощаясь, подошла к каждой женщине. Когда Лиза протянула руку пожилой чувашке, та, пожав ее, выдернула из-под подушки что-то завернутое в газету. Развернула, разгладила на сером байковом одеяле, салфетку, которую только что довязала. Лиза похвалила:

— Очень хорошо получилось. Красиво.

Чувашка закивала головой и, быстро завернув салфетку снова в газету, протянула Лизе.

— На…

Лиза с минуту растерянно смотрела на немолодое в оспинках лицо. Смущенная и просящая улыбка скрашивала его.

— Спасибо, — Лиза обняла женщину. — Пусть растет хорошим твой сын.

Та, улыбаясь, кивнула.

Растроганная, Лиза прошла в раздевальную. Там Мария Андреевна укутывала в одеяльце Галинку.

— Ну, вот и все, — вздохнула Мария Андреевна. — Будь здорова, милая. Сердце подсказывает — увидимся.

— Наверное.

В коридоре ждал Аркадий. Он сдержанно расцеловался с Лизой.

— Поздравляю с дочкой.

— И я вас поздравляю, — сказала Мария Андреевна, подавая ребенка Аркадию. Он взял дочку, с улыбкой произнес:

— Не сын, но что поделаешь!

С Марии Андреевны сразу слетела вся торжественность. Взглянув на смущенную Лизу, которая сейчас почему-то напомнила ей маленькую обиженную девочку, она сердито проговорила:

— Ну, уж сына-то вы сами родите! Может быть, вам это и удастся. — И, полуобняв еще раз Лизу, вышла.

Аркадий пожал плечами:

— Ну, персонал, вижу я, не из вежливых здесь.

— Нет, Аркаша, чудесный! Все они такие хорошие… А забавно, у нашей дочки место рождения — Канаш. Куда бы она ни поехала — в Москву, из Москвы, — всегда будет проезжать через свою станцию… Ну, я готова.

— Пошли. А дочке место рождения неужели ты думаешь записать Канаш?

— Конечно.

— Глупости. Только Москва!

Лиза промолчала.

Они подходили к станции.

— Поезд на Свердловск приходит через два часа. Очень удачно. Я успею тебе закомпостировать билет.

— Не надо компостировать…

— Это еще почему? — от удивления Аркадий остановился.

— Я поеду обратно в Москву.

— Ты с ума сошла! С ребенком… что ты там делать будешь?

— Защищать диплом, Аркаша. — Лиза взяла из рук мужа дочку, улыбнулась ей: — Смотришь, не спишь, моя глазастенькая. Узнай, пожалуйста, Аркадий, когда идет поезд на Москву.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

1

— Маловато мы с вами бываем на участках, Виктор Власьевич.

Позвоночников вскинул на Говорова бесцветные, как говорят в народе, «простоквашные» глаза, хотел что-то возразить, может быть, даже резкое, но только вежливо улыбнулся:

— Рационализаторскими предложениями, Максим Андреевич, был занят. Рассматривал… Уточнял.

— Одно другому не мешает. Наоборот. Теоретические рационализаторские предложения постарайтесь проверить на практике… Не за столом. Я тоже не частый гость на участках — канцелярия, черт бы ее побрал, в последнее время засасывает.

Позвоночников, не погасив все той же вежливо-заискивающей улыбки, в душе страшно злился на Говорова: этот главный инженер — здесь без году неделя, а командиром производства словно всю жизнь был. Да ему, Позвоночникову, даже директор до сих пор замечаний не делал.