Великое разделение. Неравенство в обществе, или что делать оставшимся 99% населения? - Джозеф Юджин Стиглиц

Или рассмотрим другую гипотезу: если бы мы предоставляли больше возможностей бедным, в том числе и через доступ к хорошему образованию и работе с достойным уровнем заработной платы, возможно, нам и не пришлось бы тратить столько бюджетных средств на тюрьмы (в некоторых штатах расходы на их содержание иногда превышают расходы на содержание университетов). Тогда бедные имели бы больше шансов устроиться на работу, в свою очередь, делая вклад в развитие нашей экономики. И если бы у нас была налаженная система общественного транспорта, рабочим людям было бы проще и дешевле добираться в те места, где есть работа; тогда увеличился бы процент работающего населения и вместе с тем поступлений в казну в виде налогов. Если бы мы, по примеру Скандинавских стран, развивали инфраструктуру по уходу за детьми и проводили бы активную политику на рынке труда, это помогло бы рабочим скорее находить новую работу, а стране – получить более высокий коэффициент занятости населения, результатом которого опять же стало бы увеличение налоговых поступлений. Инвестиции в людей всегда окупаются.

Все вышесказанное подводит к главному моему тезису: мы могли бы внедрить более справедливую систему налогообложения, которая привела бы к увеличению поступлений в казну, поспособствовала большему равенству и экономическому росту, при этом сократив масштабы перекосов в экономике и обществе (этот пункт был центральным выводом моего исследования на тему «Реформирование системы налогообложения с целью обеспечения экономического роста и равенства», проведенного для Института Рузвельта в 2014 году). Например, если бы мы просто внедрили такие же налоги на прибыль от капитала, какими мы облагаем честных тружеников, за десять лет мы могли бы собрать дополнительных $2 триллиона в бюджет. Слово «лазейки» в отношении недочетов нашего налогового законодательства не вполне точно характеризует проблему, гораздо лучше в данном контексте подошло бы слово «пробелы». Если мы заполним их, это позволит положить конец беззастенчивым и почти самодовольным заявлениям со стороны самых богатых о том, что задекларированный ими доход облагается вдвое меньшей ставкой налога, чем доходы куда менее состоятельных людей, и что они предпочитают хранить свои деньги в офшорной зоне Каймановых островов. Едва ли аборигены этих маленьких островов умеют обращаться с деньгами лучше, чем профессионалы Уолл-стрит, но складывается такое впечатление, будто бы деньги быстрее множатся в лучах солнца этих курортов!

Одно из немногочисленных преимуществ сосредоточения такого невероятного количества денег – примерно четверти от совокупного дохода в стране – в руках представителей Одного процента заключается в том, что даже небольшое увеличение налогов для богатых способно принести в бюджет огромные суммы денег. И поскольку основная часть доходов представителей верхушки является результатом эксплуатации рынка (или, как предпочитают именовать этот феномен экономисты, рентоискательства, которое предполагает стремление урвать кусок пирога побольше, а не увеличить размер самого пирога), увеличение налогового бремени для богатых не должно возыметь никаких негативных последствий для экономической эффективности.

Помимо всего прочего есть еще и налог на доходы корпораций. Если мы действительно обяжем их платить налоги, которые они и так должны платить, но уклоняются от этого с помощью разнообразных лазеек, бюджет пополнится сотнями миллиардов долларов. Если мы грамотно подойдем к вопросу пересмотра налоговой политики, мы сможем добиться роста занятости и инвестиций. Официально в США налог на доходы корпораций выше, чем в любой другой развитой стране. Но реальность такова, что корпорации фактически отчисляют в виде налогов лишь 13 процентов от своего задекларированного общемирового дохода. По большинству оценок, размер налогов, который выплачивают корпорации (выраженный в виде процента от прибыли компании), не превышает средние показатели в других развитых странах. Apple, Google и General Electric зарекомендовали себя компаниями, воплотившими идею американской изобретательности, сумев создать продукты, которым завидует весь мир. Но они применяют свою изобретательность в том числе и для того, чтобы изыскивать для себя способы сокращения налоговых выплат государству. При этом они с чистой совестью пользуются идеями и инновациями, возникновение которых стало возможным благодаря поддержке правительства США – например, тем же Интернетом. И в то же самое время они рассчитывают заполучить лучшие умы, взращенные в стенах первоклассных университетов, каждый из которых получает финансовую поддержку со стороны государства. Более того, они даже обращались к правительству с целью получения более благоприятных для себя условий в структуре торговли.

Крупные компании уверяют, что им бы не пришлось участвовать в постыдном уклонении от уплаты налогов, если бы процентные ставки были ниже. Но есть гораздо более удачное решение, к которому пришли некоторые штаты Америки: облагать компании налогом, размер которого будет определяться результатами экономической деятельности, осуществляемой компаниями, которую можно оценить с помощью элементарных формул, отражающих объем продаж, производства и исследовательской деятельности, а также снижать процентную ставку по налогам для тех компаний, которые инвестируют в развитие страны. Таким образом, мы могли бы увеличить объем инвестиций и занятость внутри страны, что особенно важно с учетом того, что существующая система вынуждает американские компании запускать производство в других странах. (Несмотря на то что налоги в Америке не превышают средние показатели по миру, на карте есть налоговые убежища, например Ирландия, которые охотно участвуют в гонке ко дну и заинтересованы в том, чтобы предоставлять налоговое резидентство крупным зарубежным корпорациям.) Подобная реформа положила бы конец попыткам корпораций уклониться от уплаты большей части налогов через смену налогового резидентства. То, где у компании находится штаб-квартира, перестанет иметь всякое значение. Важным будет только то, где она на самом деле ведет свои дела.

Альтернативные источники поступлений в казну благотворно скажутся на нашей экономике и обществе. Два основных принципа налогообложения гласят, что гораздо эффективней облагать налогом, во-первых, негативные явления, нежели позитивные, и, во-вторых, факторы, которые на языке экономистов предполагают неэластичное предложение, т. е. объемы их производства и продажи не изменятся после налогообложения. Так, если бы мы облагали налогом загрязнение окружающей среды во всех его формах, в том числе и в виде выбросов углерода, мы бы ежегодно собирали миллиарды долларов и в качестве бонуса получили бы более чистую окружающую среду. Подобным образом тщательно разработанная налоговая политика в финансовом секторе позволила бы не только собрать существенное количество денег, но и лишить банки мотивации перекладывать издержки на других, как, по сути, и происходило, когда они загрязнили глобальную экономику токсичными кредитами.

Программа спасения банков от банкротства стоимостью $700 миллиардов меркнет на фоне их вопиющей безответственности, которая обернулась для нашей экономики и общества триллионными потерями в ВВП и миллионами американцев, оставшихся без своих домов и работы. Тем не менее лишь немногие в финансовом мире понесут ответственность за содеянное.