Иностранец ее Величества - Андрей Остальский

Правда, подозреваю, что чуть было не испортивший мне жизнь офицер вовсе не был поборником политкорректности, а скорее наоборот. Возможно, даже из тех, кто ворчит «понаехали тут» и голосует за местный эквивалент ДПНИ, называющийся ВНП («Бритиш нэшнл парти»), выступающей, впрочем, как против нелегальной, так и против легальной иммиграции тоже.

Уж очень смотрел он на меня брезгливо, да и вопрос тот вполне мог задать в чуть более корректной форме.

Вот видите, как бывает: окажешься вдруг на «другой стороне» и затоскуешь по политкорректности!

Ведь намерения у адептов политкорректности были самые лучшие: защитить «слабых мира сего» от бесчувственности сильных, ликвидировать дедовщину, bullying, в быту, на работе и в школе. Но, полагаю, не надо напоминать читателю о материале, которым мостятся некоторые особенно примечательные дороги…

Так или иначе, все хорошо в меру, а мера в данном случае давно нарушена.

В утешение мне — и более выдающиеся деятели иногда не уверены, где и как сейчас можно шутить.

Ставший знаменитым на весь мир (хотя бы в силу своей полной непонятности для неангличан) эпизод — это история, как премьер-министр Дэвид Кэмерон в пылу дебатов «обозвал» представительницу лейбористской оппозиции «дорогушей». И какой это вызвало чудовищный фурор. Нашли из-за чего так возбуждаться, иронизировала французская пресса, да и в других странах на континенте только разводили руками.

А случилось следующее: Анджела Игл, министр финансов в теневом кабинете лейбористов, выступала в парламенте по поводу проекта реформы системы здравоохранения и пришла в такой раж и ярость, что принялась просто очень громко говорить, почти кричать, заглушая оппонентов. Вот тут премьер и применил недосказанность. На континенте сказали бы: ведите себя прилично, дама, здесь парламент, а не базар. Но, будучи политиком и джентльменом, Кэмерон искал эвфемизм и, как ему показалось, нашел. Вспомнил популярный юмористический рекламный сюжет и сказал вслед за его героем: «Успокойтесь, дорогуша» — «Calm down, dear». Слово «dear» в этом контексте можно перевести еще и как «голубушка».

Популярнейший английский актер, режиссер и вообще культовая фигура Майкл Виннер (с российским корнями, разумеется) на веки вечные ассоциируется теперь у англичан с этим скетчем, рекламирующим автомобильную страховку. Сюжет таков: машина, которой управляет Виннер, врезается в автомобиль, за рулем которого сидит некая дама. Та впадает в страшную ярость, а Виннер пытается втолковать ей, что это не всерьез. «Успокойтесь, дорогуша, это всего лишь реклама, и я играю роль», — декламирует он в разном темпе и на разные лады, и все это в конце концов превращается в подобие песни в жанре хип-хоп. А даме нет дела, что это телесъемка: она (якобы) сердится всерьез…

Меня, кстати, давно интересовал вопрос: почему англичане находят этот скетч столь безумно смешным? Ну, забавно, спору нет, такое вполне могло бы быть снято и в Германии, и в России. Но чтобы такой ошеломляющий успех: выражение стало крылатым и постоянно цитируется по всякому поводу и без оного… Вот даже до парламента дошло.

Наверное, дело в английском чувстве юмора, в любви к абсурду и сюру, в том, что они видят в этом скетче несколько слоев смысла — пародия на пародию, равно как и на рекламные жанры, и легкая издевка над политкорректностью заодно…

Ну вот премьер-министр и подумал, видимо, что, процитировав Виннера и рекламу, он таким юмористическим образом разрядит ситуацию. Но не тут-то было!

В газете «Дейли мейл» Джан Мойр написала: «„Успокойся, дорогуша“, наряду с „Ты напоминаешь мне свою мать“ и „Ну почему ты не можешь быть разумной?“ — входит в число фраз, которые вызывают наибольшую ярость у женщин». Джеки Эшли, одна из ведущих левых обозревательниц пошла значительно дальше, объявив, что «обращение „дорогуша“ — это словесный эквивалент игривого шлепка по одному месту».

Ну уж, право дело, хочется воскликнуть мне, это уж вы слишком… Успокойтесь, до… Ну, хорошо, не дорогуши.

Наверное, в результате Консервативная партия потеряла поддержку феминисток. Впрочем, таковых в рядах поклонников тори по определению не может быть много. Зато среди многочисленных противников политкорректности (особенно мужчин) она, наоборот, набрала очки.

Один из них, Саймон Хоггер из «Гардиана», удивлялся, что оппозиционные политики не поняли юмора, не оценили шутки. А его тезка Саймон Хеффер написал в «Дейли телеграф»: «Я зову свою любимую дорогушей постоянно… но стражи мыслительной корректности считают, что такой жуткий сексизм должен быть наказан — несколькими месяцами каторги, наверное».

Позднее Дэвид Кэмерон вынужден был все же принести извинения за этот эпизод — голоса женщин важны. В интервью газете «Санди таймс» он также признался, что терпеть не может парламентского мероприятия, именуемого «Вопросы к премьер-министру». Трудно представить себе, чтобы в России главный человек в стране приходил бы раз в неделю в Государственную думу, где должен был бы полчаса отвечать на самые каверзные, неприятные, часто злые вопросы, вынужден был бы вертеться-крутиться, отбиваться от атак и личных выпадов, и все это перед глазами телекамер. А вот в Британии такое выпадает на долю премьер-министра каждую среду.

Среди самых неприятных и мучительных человеческих болезней — те, что вызваны чрезмерным усилением замечательных биологических инструментов, призванных организм защищать. Например, доведенный до крайности иммунный механизм вдруг начинает атаковать суставы собственного тела и вызывает артрит, который причиняет страшную боль, уродует человека, превращает его в калеку.

Вот и с английской «морской» цивилизацией произошло что-то в этом роде, когда она породила политическую корректность. Это — настоящая чума-артрит современного мира. И не только потому, что она вызывает сильнейшее раздражение у здравомыслящих людей, создает массу нелепых трудностей, отвлекает от осмысленной деятельности. Но, что еще хуже, политкорректность дискредитирует свою прародительницу — англосаксонскую демократию, давая великолепную возможность ее врагам и справа и слева издеваться над ее ценностями — идеями свободы, вольности и равноправия.

Один из самых неутомимых борцов против PC (интересно, что аббревиатура у политкорректности та же, что и у персонального компьютера; они в английской журналистике стали тезками) — Род Лиддл, о котором мы еще не раз упомянем в этой книге.

Его колонки в «Санди таймс» регулярно вызывают бурные скандалы, он уже объявлен и расистом, и исламофобом, и женоненавистником и бог знает кем еще. В действительности же Лиддл просто выработал некий особый стиль, который позволяет ему говорить не только все, что он думает, но даже больше того. То есть Род утрирует, преувеличивает, эпатирует. Примерно те же приемы использует и мой коллега и соавтор Генри Феофанофф, за что ему тоже время от времени достается по макушке.

Недавно Род сообщил стране и всему миру о присуждении очередной «премии имени Ронни Хаттона» (которую сам же и придумал) за выдающиеся достижения в области политической корректности. На этот раз ее удостоена полиция графства Гэмпшир, которая была в числе соискателей и три года назад. В то время полицейские арестовали двух старушек по подозрению в педофилии. Стражей закона не остановило, что пожилым женщинам обычно не свойственно совершать такого рода преступления: в конце концов, все когда-нибудь бывает в первый раз. Но уж больно весомые были против бабушек доказательства: их поймали с поличным, когда они фотографировали неработавший бассейн в Саутхэмптоне. Ведь там теоретически могли находиться и несовершеннолетние в купальных костюмах (неважно, что в тот момент их там не было и быть не могло, ведь в бассейне без воды редко кто купается).