Децема. Начало - Мари Явь

был таким же быстрым, как Стокрылый, и он не мог читать противника, как Пророк. Но прошла уже минута, а Индра не мог его достать. А ещё через минуту Лайз спросил:

— Мне кажется… или босса теснят?

Не в состоянии ответить, я смотрела на то, как Индра отступает. На шаг. Другой. Он чаще ставил блоки, чем атаковал, а когда атаковал, его удары не достигали цели. Он был напряжён до кончиков пальцев, его всегда такой надменный взгляд теперь был сосредоточенным, испытующим. Он следил за противником, но тот не давал ему и секунды на размышления, нападая со стремительностью зверя.

— Индра не может его «читать», — догадалась я. — Он не видит его движений.

— Бросьте, это невозможно, — хохотнул нервно Лайз. — Для молодого господина все бойцы предсказуемы.

Да, но только если он не пьян так, что даже стоял с трудом. Индра не был готов ко встрече с наследником Паймона, хотя, наверняка, предвкушал её. Этот был исторический бой. И, учитывая, что гордость не позволила бы Индре уступить даже в мальчишеской стычке, в противостоянии со злейшим врагом он умрёт, но не сдастся. Тогда как Дису просто не позволят уйти отсюда живым при любом раскладе.

Он царапнул подбородок Индры шипами кастета, и я заметила краем глаза, как синхронно дёрнулась охрана. У них могли сдать нервы в любой момент: Диса разорвут на части, как только Индра допустит следующую ошибку. Ему было достаточно просто споткнуться…

Пока я размышляла, Лайз сходил за моим оружием и принёс отдельно саблю и отдельно ножны. Внимательный к традициям, он не стал сам прятать лезвие, потому что, пока оно обнажено, этот бой считался моим. Моим…

Плохая идея.

— Мастер? — недоуменно окликнул меня Лайз, когда я сделала шаг вперед. А в следующую секунду я уже была за спиной Диса.

Замахнувшись, я вонзила лезвие в его бедро. Металл прошёл насквозь, легко преодолевая сопротивление плоти. Взревев от боли, Дис упал, а Индра отшатнулся, глядя на меня так, будто готов был продолжить это сражение уже со мной.

— Какого чёрта делаешь?! — Он тяжело дышал. Я его впервые видела таким. — Эла, я же приказал не вмешиваться! Тебя это касалось в первую очередь!

Я осторожно приблизилась к нему, убирая лезвие в ножны. Индра всё ещё был чертовски напряжён, и я не знала, как он отреагирует на прикосновение. У меня дрожали руки, когда я потянулась к нему. Его кожа была горячей, влажной от пота.

Индра не оттолкнул меня, когда я обняла его, ластясь.

— Прости, брат, — протянула я, делая вид, что ничего особенного не происходит. — Но этот бой обязана закончить именно я, ведь я его начала. Ты же мой наставник, ты должен понимать это как никто другой. Я не смогла бы себе простить, если бы не нанесла хотя бы один удар. Прошу, отдай эту победу мне. В качестве очередного щедрого подарка на мой день рождения.

Индра всё ещё был в бешенстве, но я чувствовала, как он расслабляется. Возможно, его успокаивала моя близость. А может вид того, как Дис старается молча переносить боль, зажимая раны руками. Кровь сочилась у него между пальцами, пропитывая песок.

— Хорошо, — решил милостиво Индра. — Можешь убить его сама.

— Убить? — переспросила я, усмехнувшись. — Нет. Я не буду его убивать. — Прежде чем он снова разозлится, я объяснила: — Это же сын Паймона.

— Именно поэтому мы должны отрезать его уродливую башку и послать ублюдкам из Децемы! — процедил он.

— Это сын Паймона, — повторила я. — Живым он стоит больше, чем мертвым.

— Ты такая наивная, если думаешь, что Паймон станет с нами торговаться из-за этого чокнутого урода.

— Торговаться? Нет. Потребуем у него капитуляции.

Индра расхохотался, и я поддержала его нервным смехом. Дис следил за нами исподлобья. Солдаты окружили его, ожидая команды брата.

— Взгляни на него, — сказал Индра. — По-твоему, он похож на того, кто стоит столько же, сколько гордость целого клана? Такого клана, как Децема? В этой затяжной войне погибло много приспешников Паймона, но ты думаешь, что с этой смертью он не сможет смириться?

— Давай лучше спросим это у него? — предложила я. — Что мы теряем? Ты в любой момент сможешь его убить так, как сам захочешь.

— Я хочу сейчас.

— Думаешь, он заслужил именно этого, после того, как напал на нас? Быстрой смерти? — прошептала я. — Знаешь, что причинит ему самую сильную боль? Отверженность. Пусть от него отречётся весь клан. Когда старик бросит его, прекрасно понимая, на что обрекает, я признаю свою ошибку… а ты получишь его в своё полное распоряжение.

— Мне нравится твоя кровожадность, — ответил Индра с улыбкой, и я попросила:

— Дай мне три дня. Я сама запишу видеообращение.

— Ты?

— Конечно. Кто ещё может просить за меченого, если не другой меченый? Знаю, в ораторстве я бездарь, но ведь тебе же лучше, если я проиграю.

— Три дня, — согласился Индра, прикоснувшись губами к моему лбу. — И это лишь потому, что я не могу тебе сегодня отказать. Потом… мы либо празднуем победу, либо я этого выродка скармливаю собакам по кускам.

— Договорились.

— Свяжите его и проследите за тем, чтобы не подох, — приказал он охране, после чего опустил руку мне на талию, шепча: — Давай вернёмся в дом и поужинаем.

Как я могла ему теперь отказать?

Глава 24

На следующий день, когда мы вернулись в Таврос, нас встречали всей семьёй. Двор заполнили первые лица клана, а слуги в особняке прилипли к окнам, но именно присутствие главы превращало этот цирк в репетицию капитуляции Децемы. Судя по выражению лица, Иберия до последнего не верил, что к нему на поклон приведут преемника Паймона, хотя ему об этом сообщил Индра — самый достоверный источник.

— Какой богатый улов, — улыбнулся Иберия, глядя на Диса. — Всем бы нашим солдатам так сражаться, как вы отдыхаете, дети.

Охрана ударила альбиноса по ногам, и он с размаху упал на колени. Терпимый к боли, Дис только щурился от солнца — пусть осеннего, но слишком яркого для его глаз. Это единственное, что его беспокоило. В остальном, что бы с ним ни делали и что бы ни говорили, Дис вёл себя на зависть хладнокровно: не пытался сбежать, не буйствовал и за всё это время не произнёс ни слова.

Когда-то этот мужчина был рабом, поэтому знал, как себя вести в таких ситуациях. Жаль только, что именно я напомнила ему о том, каково это — стоять на коленях перед тем, кого ненавидишь…

— Эта победа принадлежит Эле, — заявил