Casual 2. Пляска головой и ногами - Оксана Робски

Из кухни, которая отделялась от гостиной открытой аркой,донеслось громыхание падающих кастрюль.

– Мой сынуля проснулся, – сказала Чернова ивыразительно посмотрела на свои часы. Золото отлично смотрелось на ее смуглойруке.

Во дворе зажгли фонари.

– Где твои подружки были в это время? – Сан Санычположил в кофе четвертую ложку сахара.

– Ты не размешиваешь? – поинтересовалась Чернова.

– А при чем тут мои подружки?

– Не знаю, может быть, и при чем. – Ондемонстративно позвякивал ложечкой в чашке. – Мне надо перед шефомотчитаться, что дело твое закрыто.

– Да, да, – кивнула Чернова. – СергейАлександрович не очень доволен тем, как развиваются события.

В разговоре с сотрудниками своего мужа Чернова всегданазывала его по имени-отчеству.

– Катька пила где-то… – вспоминала я.

– Пила! – подхватил Сан Саныч. – А в какомрайоне?

– Не знаю.

– Я думаю, надо искать среди девиц. И не обязательно, чтоони должны быть какими-то неуспешными… Вообще не важно. Она может казатьсякоролевой и при этом так тебе завидовать! А в глаза улыбаться.

– Катя не кажется королевой, – вздохнула я, –а после развода и успешной тоже.

– Вот! – обрадовался Сан Саныч. – Кто былникем, тот станет кем угодно!

– Только не Катя, – вступилась за подругу Чернова.

– Ну, это уже не просто подозрительность, а панофобия –боязнь всего на свете, – мрачно констатировала я.

– И не Марина Сми. Конфеты будете?

– Не ем сладкого, – отказался Сан Саныч.

– Не, не Марина, – согласилась я.

– Девушки, ну вот откуда вы знаете?! Кстати, у нееребенок есть? Там ведь должен быть ребенок.

– Ты что, думаешь, Катя заставляла свою дочку звонитьмне с угрозами? Да я бы ее узнала!

– А Регина? – интересуется Сан Саныч.

– Ну, она, конечно, сумасшедшая, но… – вздыхаю я.

– Но не шизофреничка! – резюмирует Чернова.

Я снова лежала дома перед телевизором и делила своихзнакомых на овощи и фрукты.

Вот, например, Регина – чистый фрукт. Да еще экзотическийкакой-то.

Марина Сми… Тоже фрукт. Какой-нибудь такой, про которыйдумаешь: наверное, овощ. А оказывается, фрукт.

Катя. Овощ.

Я вспомнила Катю и улыбнулась. Нет, какой овощ! Катя – тотеще фрукт!

Меня окружают одни фрукты. О чем это говорит? Никакой я неовощ.

Протяжной испанской песней зазвонил мой телефон.

Алик.

– Я в Канкуне! – кричал Алик. – Потрясающе! Язадержусь тут на пару дней!

– Тебя яхта не дождется!

– Всего пару дней!

– Алик! У тебя ностомания, – вздохнула я.

– Что? – не понял Алик.

– Ностомания. Навязчивое желание возвращения на родину.А еще аэрофобия. Боязнь самолетов.

– Ты никуда не летишь в ближайшее время? –обиделся мой лучший друг.

Людям нужно объяснять, чем они больны?

– Регина?

– Да, моя дорогая. Как ты?

– А как я? – Наверное, в моем голосе былораздражение.

– Мне кажется, ты переработала. В последнее время тыкакая-то нервная.

– Нормальная. Какие у нас дела? К Антону приехалдоктор.

– Ты имеешь в виду журналистов?

– Ну, да! – раздражаюсь я еще больше.

– Так… Да ты знаешь, какое-то затишье…

– Назначь мне съемку. Я могу завтра.

– Завтра? А у меня ничего нет… Радио вот только. Ониуже давно добиваются…

– Я посмотрел Антона, – сказал доктор.

Я встала с дивана, приветливо улыбаясь доктору и договариваяс Региной.

– Интервью нет?

Доктор нетерпеливо улыбается мне.

– Нет, – радуется Регина, – можешь отдыхать!

– Что, совсем ничего нет? – не верю я.

– Ну да… – в трубке шуршание тетрадки, – колонкунапиши. Помнишь тему. «Как пережить развод и…

– Помню. Пока.

– Абсолютно здоровый ребенок, – говоритдоктор. – А по утрам у детей бывает кашель. Я уже говорил это вашей няне.А она все паникует.

Доктор уехал, столкнувшись в дверях с Ирой. Я помахала рукоймаме и Антону. Мама – фрукт.

Еду на Пречистенку, в «Персонал-Бутик» – агентство, котороевсегда подбирает мне нянь.

– Что? – пугается хозяйка агентства. У нее улыбкакак у кошки. Кошки улыбаются глазами.

– Хочу поменять.

– А что случилось?

– Да она какая-то ни рыба ни мясо, знаешь… овощ прям!

Точно – овощ.

– Подождешь немного? – улыбается хозяйка.Глазами. – А то у меня сейчас фрукт один приедет. Такой фрукт!..

Зашел полный кудрявый мужчина с выражением лица то лилукавым, то ли детским. Он держал за руку маленького мальчика. Кудрявого, сбольшими и очень серьезными глазами.

Мы поздоровались. Вежливо.

По одной стали заходить потенциальные няни.

Мужчина листал «Hello!». С моей фотографией на обложке.

Няни рассказывали о себе.

Ребенок задавал им вопросы.

– А вы что на обед готовите? – спрашивал он уочередной соискательницы.

– Да что хочешь… – терялась няня.

– А если я ничего не хочу?

– Ну… – няня смущенно улыбалась, ребенок отрицательнокачал головой.

Заходила следующая. Позвонил мой муж.

– Что случилось с Антоном? – спросил он. –Почему он не пошел в садик?

– А ты откуда знаешь? – Я уселась, поджав ноги, вуютное кресло в коридоре. Напротив, почти живой очередью, трепетали няни.

Я приметила одну. В черных туфлях на каблуке. Остальные былив сапогах. Она принесла с собой на собеседование сменную обувь.

– Доктор позвонил! – ответил мой муж.

– Вот знаешь, что у тебя? – спросила я. – Утебя пениафобия. Вот ты всю жизнь боялся потерять деньги и поэтому теперьпотерял их!

Надо же, сколько названий я запомнила!

– С чего ты взяла, что я их всю жизнь потерятьбоялся? – ледяным голосом поинтересовался мой бывший муж.