Последний брат - Лев Соколов

— Тайши Амар, — голос у человека оказался мурлыкающим, как у сытого кота. — Твой слуга у твоих ног. Меня зовут Хунбиш-Бильге. Брат твой, великий хаган Урах, прислал меня за тобой. Несправедливостью отца был ты удален из родного улуса. Укрепившись на троне и устоявшись в делах, брат твой Урах решил вернуть тебя домой, дабы ты вкусил положенного тебе по праву рождения счастья и процветания.

— Здравствуй, слуга моего брата, — произнес Амар. — Отрадные вести ты привез мне. Хоть и благодарен я великому василевсу ромеев за оказанное гостеприимство, сердце мое всегда стремилось к дому.

— И дом осиротел без тебя…

— Когда же мы поедем?

— Как только позволит великий василевс, — отозвался Хунбиш-Бильге и поклонился императору.

— Все приготовления почти окончены. Послезавтра ты сможешь отправляться домой, Амар, — с отеческой доброй улыбкой сказал василевс.

Юлхуш молча наблюдал со стороны.

— Расскажи мне о делах на родине, слуга брата, — попросил Амар. — Долго я был вдали от дома и не имел о нем никаких вестей. По просьбе отца воспитывался я в военной школе как простой солдат. Что случилось за эти годы? Как вышло, что добрый брат мой Урах стал великим хаганом? Что случилось с другими моими братьями?

Острые глазки стрельнули из-под щелочек век. Но лицо Амара осталось простодушно-заинтересованным. И скорбь омрачила лицо Хунбиша.

— Печальные вести у меня для тебя, Амар-Мэргэн. — Скорбно покачал головой посланник. — Одних твоих братьев скосили недуги, других же забрала братоубийственная распря, которую они сами и учинили. Может и к лучшему, что ты не был дома, когда некоторые из них, забыв установления предков, вступили в битву за престол. Брату твоему Ураху пришлось немало натерпеться от них, защищая свою жизнь. У тебя остался единственный брат, который теперь и царствует на троне. Едва не погас ваш род. Теперь вам с братом придется потрудиться для его восстановления. Брат планирует женить тебя, и уже подбирает девушек из лучших родов, тайши Амар.

— Женитьба — хорошее дело, — обрадовался Амар.

Император посмотрел на беседующих муголов и опять благодушно улыбнулся.

— Оставлю вас. Думаю, вам еще есть, о чем поговорить.

— Благодарю за заботу, великий василевс. — Поклонился Хунбиш, и Амар с Юлхушем согнулись в поклоне следом.

— Если что надо, скажи дворцовым людям, слуга великого хагана. Весть до меня дойдет.

— Долгих лет тебе, василевс.

Диодор развернулся и вышел из комнаты.

— Расскажи мне еще вот о чем, Хунбиш… — Было последнее, что он услышал из комнаты.

И Диодор зашагал прочь. Он увидел как поведут себя степняки при встрече с послом. Первая легкая проверка на самообладание. Если бы мальчишка её не прошел, всё дальнейшее не следовало бы и затевать, было бы разумнее просто отдать его Хурану. Но мальчишка повел себя неплохо. Оба повели. И хозяин, и его слуга. Дальше же беседу степняка с посланцем слушать смысла не было. Хотя как состязание в лицемерии она, конечно, была любопытна. Жаль, влекли иные неотложные дела… Поэтому послушать дальнейший разговор он поручил доверенному человеку, который сейчас приник к скрытому каменному «уху». Расспросить слухача император намеревался позже. В остальном же… Послезавтра небольшой отряд с эскортом из этериотов минует стену Феодосия и направится к мугольской границе. Интрига будет запущена, фигуры сдвинуты.

Останется только ждать результатов.

Кони шли мерным шагом, далеко разнося цоканье копыт. Трофим расслаблено сидел в седле, позволяя телу подстроиться под ритмичные шаги лошади. Немало дней уже прошло с тех пор, как они покинули столицу. Они — это брат хагана Мугольского Улуса. Амар Мэргэн, его бывшие соученики во главе с Трофимом, а также мугольский посол, советник Хунбиш-Бильге и с ними небольшой отряд эскорта из этериотов ромейского императора.

Несмотря на то, что они не гнали лошадей, двигались довольно быстро. Выданная императором послу именная подорожная побуждала всех государевых людей всячески содействовать, доставляя еду, кров и лошадей. Менялась местность, шли дни…

Трофим оглядел растянувшийся на дороге небольшой отряд. В нескольких шагах перед ним на красивых лошадях, упряженных дорогой сбруей с большими кистями под мордами, ехали Амар с Юлхушем. За ними Трофим, в паре с Титом, потом Улеб и Фока. Далее, чуть поотстав, ехал на крепкой лошади сопровождающий Амара — советник нынешнего великого хагана, Хунбиш-Бильге. Несмотря на полноту, этот одетый в роскошные китайские шелка человек держался верхом очень уверенно. Впрочем глазастый Трофим был готов поспорить, что несмотря на хорошую посадку нахождение на лошади не доставляет Хунбишу-Бильге удовольствия, как это бывает у многих природных всадников.

Роскошный наряд советника, заставил Трофима с довольством вспомнить, как одет он сам. Император не осрамил своих посланцев скудостью одежды. Перед отправкой всю контубернию одели в костюмы отличной тонкой ткани, крашенные вайдой[32]в глубокий синий цвет. Высокие сапоги, великолепно сидевшие на ногах, защищали голени от натирания конскими боками. Кольчуги сложной вязки, облегавшие тело и совершенно не стеснявшие свободы движений, нарядные щиты, отличные мечи на кавалерийской плечевой перевязи, шлемы с плюмажами. Но главное — исподние рубахи и подштанники серского шелка, на которых было сложно удержаться мерзопакостным вшам. В таком наряде езжай хоть в легендарный Сибарис! Амар с Юлхушем были одеты еще роскошнее, но уже на свой, степной манер, в сапогах-гутулах с загнутыми носами и нарядных халатах.

Позади советника Хунбиша ехала запряженная парой могучих быков, богато украшенная повозка. Фактически это была маленькая жилая комната, поставленная на колеса и притом весьма комфортабельная и богатая. Трофиму, не имевшему до этого дела с кочевниками, такая остроумная выдумка казалась весьма дивной. Повозка эта предназнчалась для Амара. Своей шириной она загораживала чуть ли не полдороги и несколько замедляла движение. Но Трофим понимал — статус Амара обязывает. Однако, похоже, сам Амар как раз этого понимать не хотел. Он наотрез отказался пользоваться повозкой до тех пока его сопровождает его контуберния.

Амар по-прежнему ехал верхом и ночевал вместе с контуберналами в общей шестиместной полотняной палатке, которую они ставили общими усилиями. Хунбиш-Бильге пытался урезонить члена хаганской семьи, но безуспешно. Тот сказал, что его предки всегда путешествовали в седле, значит, и ему так достоит. А если Хунбишу-Бильге так нравится возок, он может смело ехать в нем всю дорогу сам, на это Амар дает ему милостивое соизволение. Хунбиш-Бильге глянул на повозку, и Трофим, присутствовавший при беседе, увидел, что в глазах советника мелькнуло мечтательное вожделение. Однако, в голове советника возобладали какие-то соображения о субординации, и он ответил постным голосом, что не может наслаждаться ездой в повозке в то время как член хаганского рода будет трястись в седле. Тогда Амар сказал, что раз советник не хочет, повозкой вообще может воспользоваться любой из их кортежа. Трофим, хорошо знавший своих друзей, тут же сказал Титу, чтоб тот даже не думал. Тит огорченно збубнил, что у него и в мыслях не было. С тех пор возок ехал пустой. Нежеланная роскошь для одних. Недосягаемая для других. Бесполезная для всех.