Свет мой, зеркальце - Генри Лайон Олди

— Принимаются заявки на лечебные пиявки!

Его накрыло за два шага до очередной цели.

— Свет мой, зеркальце…

Ямщик замер, застыл мухой в янтаре, нет, в тягучей плавящейся смоле. Подошва левого ботинка по инерции ткнулась в мостовую, поехала на скользком булыжнике. Ямщик едва не упал, чудом сохранив равновесие — и даже не заметил этого.

— Свет мой, зеркальце…

Зов шел ниоткуда, зов звучал отовсюду: с мглистого неба, из-под земли, из подворотен, из окон домов. Он повторялся без конца — пластинку заело, магнитную ленту закольцевало, змея цифровой записи вцепилась в собственный хвост. Бежать! Надо бежать! Туда, скорее! Сердце сжалось в кулак, ударило в ребра: сейчас, сейчас ему откроется путь! Сердце сыпало удар за ударом, било сериями, словно в груди поселился лысый сенсей. Ямщик уже сорвался с места, он мчался, спешил на зов…

…стоял на месте.

Превратился в мрамор, врос подошвами в мостовую. Зов заткнул уши серными пробками, отсекая иные звуки. Сумерки сгустились в ночную темень, сожрали переулок, и во тьме засветилось единственное, что еще имело смысл — окно.

Нет, понял он. Не окно, нет. Экран телевизора.

— Свет мой, зеркальце, скажи…

Мрак попятился, расступился. Экран придвинулся ближе. Комната; да, комната. Кто-то сидит в гигантском кресле перед телевизором-великаном. Ребенок? Ямщик не успел толком разглядеть зрителя, но зритель Ямщика и не интересовал. Во всем мире существовал только волшебный экран, дорогущая «плазма» Sony, и из динамиков неслось заветное:

Всем телом подавшись вперед, Ямщик уставился в телевизор. Он дрожал, хрустел пальцами, почесывался, как наркоман в предвкушении дозы: сейчас, сейчас! Игла проигрывателя нащупала следующую дорожку, плотину прорвало, время хлынуло мощным потоком — и на экране задвигалось изображение:

— Я ль на свете всех милее, — красуясь, вопрошала зеркало мультяшная царица в красном платье, — всех румяней и белее?

Нет, не Дисней. Долой Белоснежек, в топку гномов! Пушкин, «Сказка о мертвой царевне и семи богатырях». Памятный с детства мультфильм, снятый задолго до рождения Борьки Ямщика — боже! 1951 год! — на японской плазменной панели выглядел анахронизмом, динозавром в салоне айфонов. Кто сейчас смотрит такое старье?!

На экране замигали звездочки. В зеркале объявилось лицо: схематичное, мертвое, небрежно прорисованное штрихами. Голос у зеркала был под стать физиономии. Так, пожалуй, заговорила бы Зинка, вернись к покойнице дар речи:

Лишний. Ты здесь лишний, Ямщик. Вопросы и ответы, озвученные на «Союзмультфильме» больше полувека назад — и ты, незваный гость в чужой квартире. Какого чёрта тебя притащило сюда? Или это издевательство зазеркалья, утонченная пытка: поманить медовым пряником — и не позволить даже лизнуть? Подвесить в предвкушении: вечный секс без оргазма?

— Верунчик, чай будешь?

— С печеньем?

— С печеньем!

— Буду!

— Тогда несу…

Обычно дистанционки срабатывают беззвучно, но не в этот раз. Оглушительный щелчок, похожий на удар кнута, едва не разорвал Ямщику барабанные перепонки: «Пе-ченнь-ем! Пе-ченннь-ем!..» Довольная ухмылка царицы замерла на экране — не царица, Чеширский кот! — и плазменная панель унеслась вдаль, сверкнула хвостовым фонарем поезда, уходящего прочь по черному тоннелю подземки…

Отчаянно ныли ягодицы, отбитые при падении. Во рту было гадко, на душе — еще гаже, как с жесточайшего похмелья. Не про нас, знаете ли, чай с печеньками! Нам — стылый ноябрь, темный переулок. Нам — ушибленная задница и злые шутки зазеркалья. Ямщик вздохнул, заставляя себя подняться на ноги. В левом колене хрустнуло. Закатав штанину, он упер ногу в уступ фонарного столба и принялся отдирать присосавшихся пиявок.

Сегодня был интернет.

Честно говоря, Ямщик свято верил, что интернет есть везде: в предзеркалье, в зазеркалье, в раю, в аду — хотя в аду-то в первую очередь, это в раю под вопросом. Сыграв дремлющему ноутбуку побудку, он откинулся на спинку стула и, рискуя грохнуться затылком об пол, забросил на парту усталые, отекшие за день ноги. В окно, присев на корточки, заглядывала ночь. Несмотря на цокольный этаж, в тренерской комнате, превращенной Ямщиком в импровизированную спальню, имелось окно: горизонтальная бойница высотой в локоть, забранная решеткой — наверху, под самым потолком. Отражение тренерской в оконном стекле, днем — грязном, местами заляпанном краской, сейчас же — гладко-черном из-за позднего времени, накладывалось на отражение в благословенном угловом зеркале, усиливая вещность интерьера до комфортной. Свет — дешевенькая люстра на два плафона в форме лилий — тоже горел без возражений.

Вахта в лицее длилась семь дней, после чего дежурные менялись. Три бубновые дамы, подрабатывая к пенсии, в тренерскую не заходили вообще, а вот пиковый король, хрипатый мужичок, по виду — откинувшийся с зоны вор-майданщик, повадился ночами хлестать в каморке водку под сало с чесноком. Ямщик терпел-терпел, а там и натравил на хрипатого Зинку. В сочетании с водкой Зинка была бесподобна: раз, другой, и пиковый король обходил тренерскую десятой дорогой, справедливо полагая, что водка палёная, место проклятое, а жизнь одна, и лучше поберечься.

— Ну давай, дружище, очухивайся…

Ноутбук тормозил. Рабочий, как обещала девица с битой, чертов гаджет выкаблучивался: сперва он не мог определить пользователя, потом в упор не видел вай-фай; затребовал пароль, но вдруг передумал, сменил гнев на милость, а стандартную заставку Windows — на оригинальный рабочий экран, где дрались тигр с драконом, а монах в оранжевой рясе следил за дракой от ступеней монастыря. Ярлычки, разбросанные в хаотическом беспорядке, валились монаху на бритую голову, трепетали в когтях у тигра, залетали дракону в разверстую пасть. Ямщику казалось, что эти аляповатые обои он уже где-то видел — обложка книги? фэнтези? исторический роман?! — но где именно, он не помнил.

— Давай, заводи шарманку…

Попав сюда впервые и обнаружив — о счастье! — ноутбук, Ямщик сперва решил, что это ноутбук лысого сенсея, а может, преподавательницы танцев, и попытался отодрать от него дубликат. Дубликат не отдирался, зато потревоженный ноутбук показал Ямщику — нет, не кукиш, но тигра с драконом, и стало ясно, что это уже дубликат, оторванный загодя и принесенный в убежище бой-девицей или ее предшественником. На возвращение хозяйки Ямщик не рассчитывал — кто же сдает битому сопернику адрес теплого угла, если планирует и дальше жить там? — и ноутбук присвоил без малейших угрызений совести. Агрегат работал через пень-колоду, связь возникала и пропадала, скачивалась только лицензия, на «пиратках» антивирус своей волей перегружал машину без сохранения закачки. Часть сайтов не грузилась вовсе, фильмы онлайн крутились живенько, но через два раза на третий выпадали подменыши: картины, которые Ямщик не заказывал. С ковбоями вообще беда: вместо «Великолепной семерки» — «Властелин Колец» в режиссерской версии, взамен «Мира дикого Запада» — «Три тополя на Плющихе», и хоть ты тресни!