Длинная тень греха - Галина Владимировна Романова

— Так, что дальше?

— На снимках не вы, — проговорил начальник службы безопасности, глядя на него с легкой полуулыбкой.

— Да что ты?! — с притворным изумлением воскликнул Писарев и замотал головой, причмокивая. — А я-то было думал, когда же я успел?!

— Вот, Григорий Иванович! — внезапно перебил его Володя, подняв кверху указательный палец. — Вот именно! Когда этот человек успел? Это самый главный вопрос на сегодня. Узнаем на него ответ, узнаем все!

— Успел что?! — тонкогубый рот Писарева скептически пополз вбок.

— Успел воспользоваться вашей машиной, Григорий Иванович, — терпеливо пояснил Володя, старательно не замечая гневного скепсиса своего босса. — Машина ваша? Ваша… Куртка, кепка… Все ваше. Кепка надвинута низко на глаза, что сделано умышленно. На тот самый случай, чтобы не узнали при возможном контакте со знакомыми. Словно предвидел мерзавец, что его станут фотографировать.

— Ты хочешь сказать!.. — внутри у Григория Ивановича сначала мелко-мелко все задрожало, а потом ухнуло куда-то вниз, разбиваясь вдребезги. — Думаешь, подстава??? Думаешь, специально ее убили, чтобы подставить меня?! Отсюда и этот маскарад?!

— Я не исключаю и такой возможности, — обронил Володя, потянувшись к чаю, который только что подала безликой тенью мелькающая горничная. — Мало кому известно, что вы имеете обыкновение оставлять одежду в машине. Это я про куртку с кепкой. И вот кому это известно, тот этим и воспользовался.

— Значит, подстава!!! Кто-то метит на мое место, вот и решил… Да, да! Точно! То-то я смотрю, Сам стал ко мне чрезвычайно внимателен. А оно вон что готовится… Убрать меня решили! Списать со счетов таким подлым способом!!! Ах, суки!!! Ах, мрази!!! Ну, я вам… Я вам…

Писарев сузил глаза до тонкости бритвы и, откинувшись на высокую спинку стула, забарабанил пальцами по столу. Потом вдруг ударил по нему кулаком и через мгновение смахнул приготовленный для него чай.

Крутобокая фарфоровая чашка с витой ручкой, подскочив и перевернувшись в воздухе, со звоном упала на сверкающий от воска паркет. Чай разлился по полу крохотным мутным озером, отразив в себе блеск хрусталя под потолком.

Все буквально его теперь раздражало. Все, включая приятную вежливость его подчиненного. Ишь, какой уравновешенный! И бровью не повел, когда он чай смахнул со стола. Ему-то что! Он себе работу всегда найдет. А что Писареву делать, если его спишут со счетов?! Что он станет делать, огурцы на грядках выращивать? И с тоской наблюдать, как его молодая жена крутит жопой перед охраной?

Хотя…

Хотя, если его решили списать, какая к черту может быть охрана?! Все разбегутся! Все его покинут, включая Ленку. Та уже сегодня лыжи навострила.

— Григорий Иванович, — мягко начал Володя, когда Писарев уронил голову на сжатые кулаки и застонал, стиснув зубы. — Может быть ведь и другой вариант.

— Какой, Володя?! Какой??? Меня решили подставить, убив какую-то глупую бабу на глазах у фотокорреспондента. Суки!!! Все продумали!!! Все подготовили заранее!!!

— Григорий Иванович, — Володя привычно прокашлялся, заставив Писарева недовольно поморщиться. — Может быть, вашей машиной воспользовались не для того, чтобы вас подставить.

— А для чего?!

— Для того, чтобы не подставить себя! — пояснил Володя, по примеру хозяина откинувшись на спинку стула. — Представьте себе ситуацию… Кто-то задумал убийство, назначив встречу в этом самом месте.

Проследив за его пальцем, тыкающим в центр лежащей сверху фотографии, Писарев дернул плечами:

— Так уж прямо и встреча!

— А зачем она еще туда пошла, интересно? — удивился Володя. — Ясно, на стрелку. Этого человека она, возможно, там и ждала. Не думаю, что, зная о подставе, она пошла туда с одной-единственной целью — погибнуть. Нет! Тут что-то другое. Женщина пошла туда на встречу с этим человеком. И уж вряд ли подумывала найти свою смерть за этим ангаром. А он…

— Заранее задумав освободиться от этой сучки, вскочил на ходу в мою машину, натянул куртку с кепкой и приехал к ней с вполне оформившимися намерениями, — подхватил тут же Писарев. — Тогда нам нужно узнать… Узнать, кто это?!

— Работаем, Григорий Иванович. Уже работаем.

— Доложи!

Доклад не занял много времени.

Поиск шантажистки в поселке Дубовихино никаких результатов не дал. Никакая машина в тот день возле таксофона не останавливалась. Бабки, что торговали семечками возле входа в магазин, расположенный напротив, машин никаких не видели. Была какая-то девка, что возле телефона долго топталась. Чужая явно, поскольку они всех своих знают наперечет. Чужая, но опознать ее практически невозможно. Разве же ее узнаешь?! Они сейчас все на одно лицо. Шапка на глаза, куртка, штаны, перчатки, все черное. Ну, высокая. Ну, длинноногая. Нос еще выделялся на лице несколько большеватый, да и только-то. Машин не было точно, они бы запомнили…

С такими приметами искать шантажистку они могли лет сто, если не больше. Девица, видимо, оставила машину где-то в стороне, чтобы не засветить номера. Пригород выбрала не случайно, заведомо зная, что телефон все равно пробьют.

Нет, нужно было делать ставку именно на того человека, который совершил убийство. Если они его найдут и разоблачат, то сама по себе отпадет надобность кому-то платить и постоянно терзаться страхами.

Этот мужчина!.. Вот кого следовало искать.

И эта женщина, которую тот мастерски убивает!..

Кто она? Где жила, кем работала? Кто ведет следствие, в каком состоянии это самое следствие, есть ли подозреваемые?

Может, имеет смысл объединить усилия?..

— Нет!!! — в испуге вскинулся Писарев и даже застучал обоими кулаками по столу, истерично закричал, брызжа слюной. — Нет! Нет и еще раз нет!!! Узнавать все это, конечно же, узнавай. Но никакой огласки! Полная конфиденциальность! Полная. Ты понял меня, Володя?!

— Да! Хорошо, Григорий Иванович. Не нужно так расстраиваться. Мы все выясним.

— Уверен?!

Писарев тяжело и шумно дышал, чутко прислушиваясь к тому, как осторожно крадется к нему сердечная ломота, еще немного и вдарит меж ребер острием своей сильной ладони.

Так вот и сдохнешь из-за баб этих проклятых, снова пожалел он себя. Сдохнешь в безвестности, в бесславии, в полном одиночестве. Хоть бы Ленка, лярва ногастая, вернулась, что ли! Приласкала бы старика, приголубила…

— Вам нужно принять лекарство и прилечь, Григорий Иванович, — Володя через мгновение оказался за его спиной и, подхватив под мышки, потянул его из-за стола. — И волноваться нет причин. Нам ведь уже достаточно известно. Мы знаем, что шантажирует вас женщина — это раз.

— А два — что?! — плаксиво перебил его Писарев, по-стариковски шаркая рядом с высоким и крепким начальником службы безопасности.