Концерт Патриции Каас. 8. И что дальше (Под Москвой) - Марк Михайлович Вевиоровский

обратился, отреагировал не сразу, но взялся за трубку.

Видимо то, что он услышал, было невероятно и страшно, потому что он побледнел и вскочил.

– Ну, озвучьте всем!

– С-скважина … не работает … Этого не может быть … но это так …

– Правильно. Это невозможно, но это так. А у вас? Какую скважину мне остановить?

Свиридов обратился к другому, сидящему около Аликперова, и тот схватился за трубку, не дожидаясь слов Свиридова. И вовремя – он услышал тоже невероятное – скважина перестала давать нефть.

– Ч-что это? Вагит, кто это пришел?

– Сейчас у господина Аликперова тоже встанет одна из самых мощных скважин. Звоните!

Когда побледнел Аликперов, вскочили с мест все.

– Так вот, господа. То, что произошло сейчас, является последним предупреждением. Скважины заработают через пару часов. Но если кто-либо из вас попробует препятствовать распространению нашего топлива, то скважины могут замереть навсегда. Все понятно?

Икая, все согласно кивали головами, а Аликперов озвучил всеобщее согласие со словами Свиридова.

Но Свиридов этим не ограничился.

– Давайте подумаем трезво. Нам с вами жить и сотрудничать придется еще долго, и это несмотря на то, что по экологическим требованиям вы никогда за нами не угонитесь. У вас будут серьезные проблемы с нормами ЕВРО, которых не будет у нас.

– Поэтому предлагаю – пока предлагаю. Займитесь глубокой переработкой нефти, а не продавайте по дешевке все остатки той же Польше, откуда мы потом втридорога покупаем продукты переработки нашей нефти.

– Второе – не вздумайте повышать цены на ваши марки бензина – прогадаете, мы цены поднимать не будем. А возможно и несколько снизим.

– Кроме того – вы разведываете и начинаете работы по новым месторождениям, а это требует немалых капитальных затрат. Я предлагаю вам рассмотреть вариант с инвестиционным вложением в ваши компании. Цифры могут быть весомы – по крайней мере, сотни тысяч долларов. Подумайте.

– А воевать с нами не надо – прогадаете …

Когда Свиридов остался наедине с Аликперовым, то разговор был несколько другим.

– Я прошу вас учесть еще кое-что. У меня есть немало ваших акций …

– Как!?

– А так. А поэтому могу инициировать собрание акционеров с неочевидными последствиями. Это первое. И второе – имея приличный пакет акций в сложившейся ситуации я могу обвалить рынок, и весьма прилично. Как вы понимаете, помощников у меня будет достаточно. Подумайте над этим. И перестаньте нас бояться – мы не собираемся заменить весь нефтяной бензин нашим. Нефтяной бензин останется самым массовым топливом для двигателей внутреннего сгорания.

Бензоколонок с новым топливом было немного, но их больше не трогали.

Цены на «новый бензин» были даже чуть выше, чем на бензин нефтяной, но цена эта не менялась, но и не росла …

НАД ГОРОДОМ

– Пойдем, полетаем?

Такая просьба из уст Тони уже стала привычной – ей очень понравилось летать со Свиридовым в коконе невысоко над землей, и оставаться при этом невидимой.

Они уже много раз летали над Москвой, над городскими улицами – и Тоня удивлялась автомобильным пробкам, над садами и парками, над новой застройкой, выглядящей инородным телом на теле города. Но зато Свиридов находил такие тихие переулочки старой Москвы, что любоваться ими было можно бесконечно. И они старательно фотографировали эти заповедные, пока еще нетронутые места.

Но не меньшее удовольствие у Тони вызывали полеты вне города – и вне зажимающих город поселков городского типа – а просто над лесными массивами, небольшими речками, полями.

Они даже разрабатывали маршруты таких «экскурсий» по картам и путеводителям.

Это было достаточно легко, учитывая скорость перемещения «кокона», поэтому они побывали во многих памятных местах московской области, связанных с историческими именами и датами.

И каждый раз из таких «экскурсий» Тоня привозила много фотографий, и оформляла альбомы с небольшим вкраплением текста среди цветных фотографий.

Перелистывая эти альбомы Гриша сказал:

– Мама, а может быть попробовать издать это? Материал – вне конкуренции. А я еще могу добавить рисунки.

Свиридов задумчиво полистал пару альбомов.

– Гриша, когда будешь у своего издателя в Вене, покажи ему пару альбомов.

– И на двух языках, да? – спросила Уля.

– Можно и на трех-четырех. И обязательно с рисунками Гриши кроме фотографий.

И где-то через год венское издательство выпустило альбом фотографий и рисунков с текстом на четырех языках о Подмосковье, и этот альбом расходился словно горячие пирожки, и срочно печатали дополнительные тиражи …

А на имя авторов-составителей альбомов – Антонину и Григория Свиридова – сплошным потоком пошли письма в редакцию издательства …

В некоторых музеях Подмосковья в киосках вместе с наборами открыток и планами экскурсий стали продавать изумительно оформленные альбомы Венского издательства на русском языке – и не дорого.

А Министерство речного флота обратилось в Венское издательство с просьбой и предложением издать альбом о путешествии по Волге.

Это предложение было передано Свиридовым, а издательство ответило Министерству, что их предложение рассматривается авторами …

МАРГО

– Доброе утро, Анатолий Иванович.

Мари привычно встала, когда в приемную вошел Свиридов.

Он так же привычно поздоровался с нею и прошел в кабинет.

Мари вошла за ним и положила на стол папку с бумагами.

– Спасибо, Мари. Есть что-нибудь неотложное?

– Маргарита Семеновна просила выделить ей время. Но не срочно …

Бумаг было немного. В основном это были копии приказов, подписанных Антиповой, планы и протоколы заседаний Ученого совета и прочая текущая документация, к которой он, Свиридов, имел косвенное отношение. Да еще пакет записок от тех, кто хотел личной встречи с ним.

Этот пакет Свиридов просмотрел сразу, делая на конвертах короткие записи для Мари.

Срочных дел среди этих записок не было, и он снял трубку.

– Доброе утро, Маргерит. К тебе или ко мне?

– Привет, Толя! Ну, прямо как любовники! Сейчас приду к тебе – у тебя удобнее, меня там искать не будут.

Через несколько минут она вошла к нему в кабинет через неприметную дверь сзади кресла – они установили этот порядок сразу: в комнату отдыха к нему или к ней они оба входили без стука.

Всего один раз Свиридов, открывая дверь в ее комнату отдыха, застал Марго с Кареном.

Чайный столик был отодвинут, на ковре раскинулась Марго, а над ней возвышался Карен.

Свиридов мысленно дал им команду не заметить открывшейся двери и неслышно вышел. Это был единственный случай, когда в принципе стоило бы и постучаться, но Марго и Карен этого не узнали.

– Хорошо выглядишь, – целуя ее в щеку сказал Свиридов. – Пойдем в уголок? Кофе?

Он усадил гостью за столик в углу, нажал кнопку.

– Мари,