Шелест - Константин Георгиевич Калбанов

слышался басовитый лай сторожевого пса. Вообще, собачий брёх звучал уже по всей слободе. Вот так какая-нибудь шавка залает, остальные подхватят, а ты мучайся от бессонницы. Впрочем, местные жители уже привыкли к этому, научившись распознавать настроение собачьей разноголосицы.

Однако, меня это не волновало, даже если дойдёт до убийства. Под судом я не окажусь в любом случае, так как дело подпадёт под юрисдикцию князя Долгорукова, а я ведь собираюсь действовать и в его интересах в том числе. Ну погорячился малость, за что меня максимум пожурят. Потому как у правителя этих земель свой интерес имеется.

Вообще-то утром можно было подгадать момент и обставить захват куда тише. Ещё проще дождаться княжеского дознатчика и заявиться сюда уже с ним. Но я был в цейтноте, и не факт, что княжий человек станет иметь со мной дело, а потому приходилось ломиться напролом как кабан на случку.

Подпрыгнув ухватился за край забора, и одним махом выбросил наверх своё тело. Пёс ожидаемо залаял уже не брёхом, а со злостью, готовый порвать меня в клочья. На цепи бобика не держали и он подбежал к забору, встав на него передними лапами, едва не прихватив меня за ступню. Здоровый зараза! Пришлось спешно задирать ногу.

Одновременно с этим я выхватил из-за спины тесак и единым движением нанёс рубящий удар по голове сторожа. Вложился я знатно, да и такая форма лезвия как раз рассчитана больше на рубящие удары, так что пробил черепушку махом. Пёс сразу умолк, осев вдоль забора, едва не вывернув из руки клинок, хорошо хоть тот не завяз в кости.

Я перекинул вторую ногу и спрыгнул во двор. Обтёр лезвие о ещё подрагивающего пса, и направился прямиком к входной двери. Та скорее всего заперта, и наверняка не на крючок, который можно поддеть в щель, а на засов. Однако я был уверен, что хозяин сам появится во дворе. Не может не появиться, из-за поднявшегося шума, и вдруг замолкшего пса. Как бы страшно ему ни было. Потому что всё здесь нажито его трудовыми мозолями.

Я занял позицию у двери и замер, дыша через раз. Есть конечно шанс что никто и не выйдет. Тогда придётся подумать над тем как попасть вовнутрь. Как вариант, вооружиться топором, что торчит в колоде, и разобрать дверь или одну из ставней. Хотя выйдет, конечно, громко.

Не случилось. За дверью послышалась возня, кто-то тихо переговаривался, затем прошуршал засов и наконец дверь отворилась. Я обождал пока на крыльцо не выйдет первый, как я полагал хозяин, после чего ударил по двери, захлопывая её, и отбрасывая идущего следом обратно в сени. И сходу опустил тесак плашмя на голову мужика с окладистой бородой, сложившегося совершенно беззвучно. Подхватил короткую доску и подпёр дверь.

Накинул на руки оглушённого загодя приготовленный конец верёвки, затянув его одним движением. Запихнул в качестве кляпа его же шапку из валяной шерсти, взвалил на плечо как мешок картошки и потащил к калитке. В доме уже орали благим матом, кричали караул и завали на помощь. Только бесполезно это, пока не выйдут на улицу. Сейчас их услышали только соседские собаки и подняли такой лай, что уже и сами не поймут чего всполошились, и соседи слышат только бобиков.

Отойдя от дома на пару сотню шагов я сообразил, что погорячился и следовало прихватить пару-тройку помощников из ватаги Бересты. Мужичок вроде как лаже щуплый, но и я не здоровый бугай, что был в родном мире. Реципиент-то ещё вымахает, и даже сейчас не слабак, но сейчас ему, в смысле мне, семнадцать.

Выйдя на один из пустырей, я сбросил свою ношу, только сейчас сообразив, что мог ведь умыкнуть и не того. Выдернул у него изо рта кляп, приставив к горлу нож, и слегка надавив спросил.

— Тебя как звать?

— Е-эрмо-олай, — запинаясь на распев ответил тот, задрав подбородок и стараясь отстраниться от острого лезвия.

— Не трепыхайся, а то порежу. Топорка откуда знаешь?

— Не знаю я его.

— Значит жить не хочешь. Тогда ладно, — я слегка надавил и острое лезвие взрезало кожу пустив струйку крови.

— Не убивай, — взмолился мужик.

— Так ты же врёшь, значит и живой мне не нужен.

— Топорок племяш мой. Как сестра с семейством преставилась в поветрие, отбился от рук и подался к лихим людишкам. Он сам по себе, я ремеслом пробавляюсь.

— И где он обретался последние годы?

— Говорил, что в Курске осел, с прошлым покончил, и на службу к дворянину пошёл.

— О чём-то просил тебя?

— Угол сдать его товарищу. Как Топорка схватили, он съехал.

— Ладно, помолчи малость.

Я вновь воткнул пленнику в рот кляп, и вздёрнул мужичка на ноги. Хватит его носить на себе, пусть сам ножками топает. Дальше с ним пусть разбирается дознатчик. Не мои трудности. Главное я выяснил. Два независимых источника указали на Курск, значит и мне туда дорога.

Мария не подвела. Когда я притащил шапочника к трактиру, там уже стояли четыре лошади под сёдлами, под присмотром двух крепких парней. По повадкам и жестам, я сразу распознал в них бойцов. Получается, что дознатчик прибыл с поддержкой.

— Мирошкин, Павел Игнатьевич, — протянув руку, представился высокий мужчина крепкого сложения, которого трактирщик устроил в отдельном кабинете.

— Ярцев, Пётр Анисимович. Но, полагаю, что вы это и так знаете.

— Разумеется. Итак, вам удалось что-то выяснить?

— Соглядатай какое-то время жил в доме шапочника Ермолая, — я тряхнул за шиворот своего пленника, — А Топорок последние годы обретался в Курске, куда я и собираюсь выдвинуться утром.

— Любава, позови пожалуйста кого-нибудь из моих орлов, — открыв дверь попросил Мирошкин.

Передав пленника одному из боевых холопов, он велел ожидать снаружи, после чего обернулся ко мне.

— Не уверен, что подобная поспешность оправдана.

— А я уверен, что у меня осталось только трое суток, до того как моя сестра превратится в оборотня. Останавливать меня не советую.

— Да с чего вы взяли, что её похищение может быть связано с ритуалом превращения в оборотня? — пожал плечами дознатчик.

— Я получил письмо, — зачитал я по памяти послание.

— И что тут указывает на некое тайное знание? Просто тот, кто попытался добраться до княгини не сумев это сделать, решил отыграться на вас, похитив вашу сестру, а так же боярышню Столбову, дочь княжеского ближника, — возразил дознатчик.

— Я уверен в правоте своих выводов, — упрямо тряхнул я головой.

— Я занимаюсь попыткой похищения Марии Ивановны уже почти месяц и не смог выяснить ничего. Как-то уж скоро и легко вы получили эти сведения.

— Просто вы взялись не с того конца, —