Три года октября - Игорь Михайлович Бер

на юмористической волне. Мы успели прослушать монологи Райкина и Задорнова, когда свет в окне Колодина погас, но полная темнота не поглотила квартиру — тусклый голубоватый свет телевизора заплясал на занавесках.

— Отлично! — нервно произнес Кузнецов. — И что если он любитель спасть с включенным телевизором?

— Не удивлюсь если так, — задумчиво согласился с ним Николаев. — План менять не будем: ждем полчаса и идем к нему в гости.

Прослушав в полной тишине еще три монолога разных сатириков и блок частушек от Вашукова и Бандурина, Николаев отключил радио и кивнул Кузнецову.

— Пора. — Повернувшись снова ко мне, добавил. — А вы сидите здесь, ждите нас. Если что-то случится….не случится. Просто ждите и всё.

Передние дверца машины открылись и захлопнулись практически синхронно, и оба представителя власти поспешили укрыться от моросящего дождя под навесом подъезда. Участковый открыл дверь и пустил следователя вперед, затем вошел сам и дверь закрылась. Сразу же после этого, Безбородов поднял голову и подмигнул мне.

— К чему эти игры? — устало вздохнул я.

— Если что-то пойдет не так, и начнутся разбирательства, я всегда смогу сказать, что ничего не помню из-за сильного алкогольного опьянения. А с Агафоном я старался пить как можно меньше только из-за желания быть в трезвом уме, чтобы не забывать о причинах моего визита к нему. А еще мне не нравится пить в компании. Люблю в одиночестве поговорить с умным человеком о жизни под водочку.

Не прошло и пяти минут с момента отлучения Николаева и Кузнецова, как из квартирного дома начали раздаваться истошные крики. Таких воплей я еще не слышал. Они повышались с каждой секундой, смешивались с разными голосами, тараторили и просто выли. И, несмотря на свою громкость, я мало что мог понять. Единственное, в чем я был уверен, так это в словах: «Стой!», «Назад!», «Одумайся!».

По моей спине прошелся холодок, а когда Безбородов схватил меня за локоть, я вздрогнул.

— Ну, чего ждешь? Ты же хотел написать книгу про Вязовского маньяка, так вот, чем не материал для книги? Получай двух маньяков по цене одного.

— Следователь запретил нам выходить из машины, — смалодушничал я, в чем готов признаться.

— Ёксель-моксель! Там наверху, сейчас творится локальная история и нужен человек со стороны, который изложит сухие факты. Полноценной правды мы не услышим из сводок новостей. Так что, сунь руки в брюки, нащупай свои яйца и бегом наверх.

— А вы? — спросил я, уже готовый выйти из машины.

— Я слишком пьян для всего этого, — ухмыльнулся Безбородов, опуская голову на спинку и прикрывая глаза.

Я вбежал в подъезд, машинально взглянув вверх на лестничный пролет. Голоса стали громче и внятнее. Николаев и Кузнецов просили Колодина сдаться, сам Колодин требовал не приближаться к нему, другие голоса (в большинстве своем женские) произносили молитвы, вспоминали матерей и давали советы. Из-за одолевающих меня эмоций — неприятный, скажу вам, — я даже не сообразил, как я оказался уже на нужном мне этаже. Коридор был ярко освещен. Все двери были открыты и из них выглядывали люди. Детишки кое-где пытались выглянуть тоже, но родители быстро загоняли их обратно вглубь квартир. У дальней стены, превратившейся для Колодина в тупик, стояли трое главных действующих лиц. Один из них прижавшись спиной к холодной стене, держал у собственного горла нож, другой — целился в него из табельного оружия, третий — из газового баллончика.

— Пошли на х…, мусора! — орал подозреваемый в убийстве девочки. Его глаза горели безумием, лицо покраснело от ярости, пальцы же, сжимающие рукоять ножа, побелели от напряжения. — Я не отправлюсь на зону из-за малолетней шлюхи!

— Сережа, остановись! — кричала сквозь рыдание женщина в банном халате. Как оказалось, это была хозяйка квартиры, в которой проживал Колодин. В браке они не состояли, но сожительствовали уже несколько лет. — Подумай обо мне!

— Я брошу нож, только пусть они уйдут! — потребовал мужчина.

— Сделайте, что он просит, умоляю вас! — обратилась женщина к представителям власти, но ее слова остались не услышанными.

— Колодин, не будь дураком, брось нож! — кричал участковый, выставив руку с баллончиком. — Давай просто поговорим!

— Я не хочу в тюрьму!

— Никто про тюрьму и не говорит! — вступил в диалог и Николаев. — Мы просто хотим задать тебе пару вопросов!

— Нах… вас и ваши вопросы! Я просто хочу вернуться в квартиру и лечь спать! Неужели я многое прошу?!

Как потом рассказывал участковый, они с Николаевым недооценили Колодина. Постучав в дверь квартиры, следователь принялся ждать ответа, приготовив заранее удостоверение. Открыла дверь сожительница. Вначале ее лицо было недовольным из-за столь позднего визита, затем удивленным, когда «гости» представились и пожелали знать, где сейчас Сергей Колодин. Она позвала сожителя, и тот появился в дверях примерно через минуту. Внешне он был очень спокоен и словно ожидал этого визита. Попросив женщину вернуться в комнату и подождав, пока та выполнит с неохотой его просьбу, Колодин закрыл дверь, предложив следователю и участковому отойти подальше для беседы. Те согласились и отступили назад. Мгновение спустя, мужчина выхватил из-за спины нож и приложил его к своему горлу. Беспечные представители власти еще секунду назад ожидавшие формального расспроса подозреваемого, оказались в патовой ситуации: застрелить человека или позволить ему покончить с собой.

— Не глупи! У тебя вся жизнь впереди!

— Это вы рушите мою жизнь, волки позорные!

— Если ты не причастен к убийству Марины Федосеевой, то тебе нечего бояться!

Соседи зашептались громче. Сожительница Колодина громко вскрикнула, прикрыв ладонью рот!

— Это он ее убил?! — закричал молодой парень, в котором я тут же узнал Гену — приятеля Марины. Он вышел из квартиры и, отмахнувшись от попытки матери удержать его, направился к троице.

— Пацан, сдай назад! — заорал Николаев, продолжая целиться в Колодина из пистолета.

— Это ты ее убил?! — задыхаясь от злобы, закричал парень, обращаясь к Колодину.

— Остановите его! Или я за себя не ручаюсь! — потребовал мужчина, прижав сильнее нож к уже кровоточащему горлу.

Участковый перевел свое внимание с подозреваемого на мальчишку. Тот стремительно сокращал дистанцию. Предупредительные требования остановиться не возымели эффекта, из-за чего Кузнецову пришлось схватить его за ворот рубахи и сильно оттолкать назад. Тот, упав, сильно ударился затылком, и сразу же потерял интерес к Колодину. Мать поспешила к сыну на помощь, помогая подняться. Оказавшись снова на ногах, Гена зарыдал и, держась за голову, побрел назад в квартиру, прислонившись к матери.

— Брось нож! — внимание следователя снова переключилась на подозреваемого.

— Я не хотел, чтобы так все закончилось! Я не хотел этого! — Глаза Колодина бегали по сторонам и мгновенно остановились на мне. — Эй, ты!