Затонувшие города - Паоло Бачигалупи

Может, в деревне остался кто-то, кого он хотел спасти, но его девчонки тут не было. Может, кто-то другой? Ошо оглянулся на деревню. Бесполезно.

Доктор снова попытался дышать, и изо рта опять полилась кровь. Кажется, он словил пару пуль в грудь. Удивительно, что он вообще дышит. Кровь и пузыри на губах подсказали Ошо – долго он не проживет. Он снова присел у тела.

– Эй, – сказал он, – ты меня помнишь?

Рука умирающего поднялась, и Ошо сжал ее.

– Да. Ты меня вылечил, – он посмотрел на окровавленную рубашку, – прости, а? Эти парни никакой дисциплины не понимают. Честно говоря, они даже не знают, из какого конца винтовка стреляет.

Доктор не смотрел на него. Ошо не знал, слышит ли его старик или уже слышит что-то совсем другое. Какой глупый способ умереть. Взвод Хупи подстрелил его просто так. Они должны были сгонять людей обратно в деревню, в рабочие отряды, а это была просто месть. Хупи бесили раны, полученные от девчонки, вот он и решил, что доктор такого заслуживает.

Никакой дисциплины.

Доктор уже почти не дышал, а потом и вовсе затих. Рука его обмякла, и Ошо выпустил ее.

– Прости, старик. – Он выпрямился. – Вытащите его мальчишку из джунглей и проследите, чтобы Хупи его не тронул, пока я не задам парочку вопросов.

Он пошел назад по топкому грязному полю, оставив мертвого доктора лежать на земле и все еще злясь на Хупи. Сэйл много говорит о дисциплине, но, в конце концов, они ведут себя не лучше койволков.

* * *

Маля смотрела из-за деревьев. Солдаты собрались на почерневшем поле, и, когда один из них встал, она его узнала. Ошо. Сержант, которого она спасла. Ее рука сама собой сжалась в кулак, а потом девочка увидела, вокруг чего собрались солдатики, и чуть не закричала.

Доктор Мафуз. Она узнала зеленые штаны и грязную сине-желтую рубашку, которые он часто носил. Дурацкая одежда, чтобы прятаться и убегать, но он любил яркие вещи. А теперь он лежал в грязи. Глупо. Как глупо.

Солдатики бежали к ней. Тул затащил Малю глубже в джунгли. Мгновение она думала, что ее заметили, но потом солдатики нырнули в чащу в ста метрах в стороне. Послышались выстрелы и крики, и они вышли обратно на поле с каким-то…

Мыш.

Маля рванулась вперед, но Тул удержал ее. Наклонился совсем близко:

– Ты не переживешь этого боя.

Маля в ужасе смотрела, как Мыша тащат по полю. Впереди горел город, здания пылали, как огромные факелы. Крыша обрушилась, ярко вспыхнув, и солдатики радостно закричали.

Где-то вдалеке закричала девушка, но Маля смотрела только на Мыша. Худой рыжий мальчик, такой маленький рядом с солдатиками. Маля попыталась стряхнуть руку Тула со своего плеча.

– Они отрежут ему руки, – прошептала она, – они всегда так делают.

– Ты его не спасешь, – рука Тула сжалась.

– Он спас меня! Я перед ним в долгу!

– А я спасаю тебя. Я в долгу.

– Должен быть способ.

– Почему? Просто потому, что ты так хочешь? Ты приносила жертвы Норнам и Богу-Мусорщику, и? Потому что ты пришла к христианам, раскаялась и пила их глубокую воду? – Тул покачал головой. – Как только ты выйдешь на поле, тебя заметят. Слева и справа от нас расстрельные команды прочесывают лес, и они же наблюдают за полем. Это, – он указал на открытое пространство, – просто место для казни.

Маля злобно посмотрела на него:

– Тебе хоть до кого-нибудь есть дело?

Тул зарычал и вдруг отпустил Малю.

– Хочешь доказать свою любовь к мальчику? Иди. Докажи, – он пихнул ее в спину. – Вперед. Нападай. Бери свой ножичек и нападай. Покажи свою любовь и храбрость, ну?

Маля посмотрела на получеловека, от всей души его ненавидя.

– Я не получеловек.

– А я не твоя собака.

Маля посмотрела на деревню. Над Мышом стояли солдаты. Один из них…

Сэйл…

В руках у него был пистолет. Он медленно обошел мальчика, а потом сделал шаг вперед. Маля прищурилась, стараясь все разглядеть, сама того не желая, но и не имея сил отвести взгляд. Сэйл сунул дуло пистолета в рот Мышу.

Уши Тула встали торчком, вбирая ветер.

– Он спрашивает, где мы, – сказал получеловек, – угрожает ему. Скоро он все узнает и пустится в погоню.

Рука получеловека опустилась на плечо Мале. Рука была тяжелой и жесткой, а голос вдруг стал мягким.

– Пойдем, – сказал он, – лучше не смотреть на такое.

Маля стряхнула его руку и продолжила смотреть. Она не могла отвернуться. Получеловек раздраженно зарычал. Странно, что он просто не схватил ее и не унес. Вместо этого он терпеливо ждал.

– Они его убьют. – Мале стало плохо.

Когда ей нужна была помощь, Мыш вступился за нее. Он кидал камни. Он поступил храбро и глупо и спас ее. А она тут скорчилась среди побегов кудзу, неспособная пошевелиться и испуганная до полусмерти.

– Они его убьют, – снова прошептала она.

– Такова их природа, – отозвался Тул, – пойдем. Тебе и без того снятся кошмары.

Сэйл сунул дуло пистолета в рот пленнику.

– Ты умрешь, сосунок.

Мальчик пытался заговорить, но с девятимиллиметровым стволом во рту это было сложновато. Мелкий, бледный, испуганный, он плакал и пытался умолять. Ошо стоял рядом, глядя в джунгли и ожидая пули.

Мальчик продолжал плакать и говорить что-то, но Ошо старался не слушать. Он давно уже понял, что, если обращаться с отродьями как с людьми, это рвет душу. Мучает тебя и делает слабым там, где надо быть сильным.

Парнишка завыл тоненько и обмочился.

«Просто убей его», – подумал Ошо.

Сэйл любил мучить отродья. Эта черта лейтенанта Ошо тоже не нравилась. Он был сумасшедший. Один из тех уродов, которые вырастают и обнаруживают, что на войне жить легче и веселее всего. Сэйлу нравились чужие страдания.

Сэйл продолжал задавать вопросы, чтобы мальчик думал, будто у него есть шанс. Это как поманить собаку мясом, а потом убрать его подальше и повторить. Заставить мелкого уродца встать на задние лапки и запрыгать, вывалив язык.

Сэйл предлагал свободу. Уговаривал людей сдать семьи, рассказать, где спрятана еда. Он хорошо умел уговаривать. Ошо было противно, и он старался держаться подальше, если мог. Каждый раз отговориться не удавалось. Если лейтенант сочтет тебя слабым звеном, мало тебе не покажется. Иногда приходится стоять рядом, пока очередное отродье войны умоляет о пощаде.

– Она убежала! Вместе со своим получеловеком! Они ушли! Она хотела убежать! На север.

Это показалось Ошо правдоподобным. Девчонка доктора походила на человека, у которого есть план. Она чуть не уничтожила весь отряд.