Севера - Дмитрий Николаевич Матвеев

— Ты, Коля, насколько жив? — спросил упрямого найденыша Бородулин. — Осознанно разговаривать способен? А то ложись спать, вон, напротив другана своего. Утром покалякаем о делах ваших скорбных.

— Не-не, я в норме, — тут же вздернулся Николай.

— Ну а раз в норме, тогда с тебя чистосердечное признание. Как приятель твой в сознание придет, я и его поспрошаю.

— Так я ж вроде… — начал было парень.

— Вот что, Коля, — прервал его Андрей. — Давай договоримся сразу: мне не врать. А то дам с собой две банки тушенки и выпну туда, откуда взял. Ты ведь досье мое читал? Наверняка читал. Значит, знаешь, кто я такой, и мой психологический портрет тоже знаешь. Я, в свою очередь, достаточно знаю про вас. Знаю, из какой вы конторы, кто вас послал и зачем. Даже знаю, под какой елкой у вас был наблюдательный пост. И знаю, когда вы нас потеряли. Так что давай все с самого начала, подробно и начистоту.

Николай опустил голову.

— Какой смысл тогда рассказывать, раз вы все знаете.

— Твое дело, Коля, маленькое: говорить. А смыслы — это мое дело. Давай, решайся: говоришь сейчас, или оба валите в тайгу. У тебя минута, и она уже пошла.

Бородулин демонстративно снял с руки и положил перед собой «командирские» часы. Секундная стрелка неумолимо бежала по кругу, отсчитывая мгновение за мгновением. Николай сидел, ссутулившись и опустив плечи. Собственно, Бородулин в его выборе не особо сомневался, но психология — дело такое, темное. Взбрыкнет парень — и адью, минус два потенциальных бойца в группе. Михайленко бы сейчас сюда, уж он бы не оплошал. Разыграл бы представление точно, как по нотам, и с гарантированным результатом. Ну так что ж, и без него справимся. Погрубее, без гарантий, но — сами.

Стрелка не пробежала и половины круга, когда Николай медленно поднял голову, и посмотрел Бородулину в глаза. Понятно: решение принял. И даже понятно, какое.

— Что тут теперь кривляться, — начал он, — мы вам, в конце концов, жизнью обязаны. Да, действительно нас послали наблюдать за окончанием работ и, по возможности, получить пакет документов с результатами изысканий. Всего было отправлено пять человек. Два звена наблюдателей и старший группы, главной задачей которого была непосредственная добыча документов. Мы при этом должны были обеспечивать прикрытие. Наблюдали за вами по одному, менялись через четыре часа. Мы так три дня под елкой пролежали, все ждали, когда вы дела свои закончите. В ту ночь, когда вся хрень случилась, я как раз заступил в дозор, ровно в двадцать четыре ноль-ноль. Мишка должен был меня сменить, соответственно, в шесть. Моя вахта уже кончалась, вдруг как пыльным мешком из-за угла, хлобысь — и я вырубился. Очухался — башка трещит, автомата рядом нет. Смены тоже нет. Лежу, смотрю, как вы там суетитесь, думаю, что делать дальше. Через какое-то время Мишка до меня таки добрался. Тоже шибанутый, и тоже без оружия. Ну, пистолет в лесу — сами понимаете, ни разу не катит. Отползли мы подальше, посовещались, и решили пойти в лагерь, доложить старшему. Шарились по лесу несколько часов, да все без толку, так ничего и не нашли. Остались мы с ним вдвоем, без лагеря, без продуктов, без снаряжения. Один спальник на двоих, два суточных рациона — и все. Оружие — по пистолету у каждого и по запасной обойме, всего тридцать патронов на ствол. Поначалу мы таились, рядом с вами ни стрелять нельзя было, ни костер палить, а то ваш куратор быстро бы нашинковал нас на фарш. Он, судя по всему, шибко крутой перец. Ну так вот, разговоры мы все слышали, поняли, что нас каким-то образом вместе с вами к черту на куличики занесло. Решили потихоньку за вашей группой идти. Вы к людям выйдете, ну и мы следом.

Николай прервался, зашарил взглядом по столу. Бородулин пододвинул к нему кружку с почти уже остывшим чает. Тот кружку принял, благодарно кивнул, отхлебнул глоток и продолжил:

— Сперва ничего так, нормально было. Погода сухая стояла. Где-то ягоды находили, где-то грибы. Идти легко было, следов за вами хватало. Пару раз удалось зайца подстрелить, так что с голоду не пухли. Километрах в двух-трех позади тянулись, иногда поближе подбирались, чтобы послушать последние новости. Потом дожди пошли. И тоже, вроде, сперва терпимо было. А когда потом ливень начался, вот тут-то совсем хреново было. Палатки нет, все до трусов промокло, ни обсушиться, ни обогреться толком, ни еды найти. Лес насквозь водой пропитался, даже под большими елями с веток лило. Да и какие там ели на болоте! Ваш холм, похоже, единственный в округе был, который не затопило. Сидели мы на какой-то кочке, зубами клацали, смотрели издалека на ваш костер и боялись, что вы уйдете, а мы не увидим. Потом, дождь поослаб, полегче стало, но ненамного. Один плюс — воды вокруг было в избытке, жажда не мучала. Близко подойти не могли — местность больно открытая, человека издалека можно было увидеть. Потом глянули — вы, вроде засобирались, видимо, дорогу разведали. А мы к тому времени уже доходили — четыре дня дождевой водой кишки полоскали. Как вы ушли, мы тут же следом подскочили. Увидели место, где вы ушли с острова, а куда ушли — никаких следов. Полдня по болоту шарашились, так и не нашли. Вернулись на остров, костер нормальный запалили, обсушились, согрелись — и то уже хорошо. Думали, гадали, решили наугад идти. Ткнули пальцем и потопали.

— А в какую сторону вы пошли? — уточнил Андрей.

— Направо, на юго-запад. Сколько-то по пояс в воде брели, потом на сухое вышли. Осмотрелись, определились — мы на берегу озера. Тут удалось косулю добыть. Мы сутки просидели на месте, отдыхали, отъедались, все думали — что дальше делать. Потом решили: раз вы сами не знали дороги, сидели на холме, разведку засылали, значит, мы в равном положении. И нет никакого смысла еще сутки по болоту шляться. Один раз пронесло, а другой раз в окно ухнешь, и «мама» сказать не успеешь. Вот и пошли мы по правому берегу. Он, зараза, тоже болотистый оказался. Мошки много, гнуса разного. Вот на другой день Мишка и провалился. Я его вытащил, но он после того кашлять начал. Видать, наджабил организм, не хватило прочности. Еще день мы ту косулю доедали, пока от нее вонять не начало, потом прикопали. Вот тогда и началась самая хрень. Из пистолета какая нафиг охота! На одного зайца половина обоймы уходит. Вот