Севера - Дмитрий Николаевич Матвеев

нее в достаточном количестве есть оружие, в том числе нарезное и автоматическое. Эти люди могут просто прийти, застать всех врасплох, убить вас и силовую тройку, и встать наверху.

— И вы оцениваете этот вариант как реальный?

— Вполне. У вас ведь что? Две винтовки и гладкоствол. Против даже пары автоматов они не играют. Просто не смогут обеспечить нужной плотности огня. Вас вынесут в течении пятнадцати минут, а потом оставшиеся в живых поступят в полное распоряжение победителей. Они, кстати, в отличие от вас, не заботятся сохранением жизни подчиненных им людей, у них иные приоритеты.

У Бородулина по спине пробежал холодок. О таких вещах он, будучи человеком сугубо гражданским, даже не задумывался.

— Станислав Наумович, я так понимаю, что у вас есть некий план действий, иначе бы вы не затеяли этот разговор.

— Конечно, Андрей Владимирович. Для начала надо бы провести разведку, выяснить, что это за группа, сколько в ней человек, как вооружены и какие у них планы. И, возможно, принять превентивные меры.

Что за превентивные меры, Андрей представлял себе очень хорошо: просто прийти однажды ночью и вырезать всех напрочь. Убийство людей претило Бородулину, но сейчас он хорошо понимал, что близится момент жесткого противостояния: или-или.

— Станислав Наумович, если вы так хорошо разбираетесь во всех этих вопросах, почему вы не возглавите нашу группу?

— Андрей Владимирович, власть, помимо приятных моментов ощущения своего могущества, еще и каждодневный монотонный и утомительный труд, и это вы, я вижу, вполне познали на собственном примере. У роз тоже есть шипы, поэтому я предпочитаю не стоять на самом верху, и, лучше всего, оставаться в тени. Так что я предпочту остаться вашим заместителем по безопасности. Только вы, пожалуйста, объявите об этом силовому блоку во избежание недоразумений.

— Конечно, завтра же с утра я это сделаю. Все равно вам было бы неплохо взаимодействовать с ними хотя бы в проведении разведки. Кстати, я договорился со стариком Уржумовым, он со своими сыновьями до холодов успеет поставить еще несколько домов. В одном из них у вас будет своя комната.

— Вот за это вам большое человеческое спасибо. И еще: вы, я слышал, нашли в развалинах крепости два загадочных шара. Дайте, пожалуйста, мне для изучения один из них. Я предвижу в этом интереснейшую задачу для себя и огромную пользу для нас всех.

— Хорошо.

— Тогда спокойной ночи, Андрей Владимирович. И подумайте, как следует, что вы будете делать дальше.

С этими словами Михайленко повернулся и исчез в темноте, а Бородулин какое-то время стоял, переваривая услышанное и пытаясь уместить это в голове, но в конце концов плюнул и пошел спать. Он честно улегся в кровать и честно попытался заснуть, да какое там! Это ж надо — он, начальник экспедиции, пусть и вынужденно расширенного состава, и вдруг царь! Хотя заместитель прав, до сих пор его целью было вывести группу к крупному населенному пункту и сложить полномочия. А на изменение условий задачи он не отреагировал, продолжая действовать по инерции. Да еще эта, по словам зама, «агрессивная группа»… Как ни крути, а Михайленко прав: условия другие и, значит, думать надо иначе. Но чтобы принимать правильные решения, нужно видеть конечную цель, а цель эту еще предстоит определить. Ну да ничего, у него есть еще время подумать, по крайней мере, до конца переезда.

Всему приходит конец. Пришло время последнего рейса. Сруб будущей бани разобрали, связали в плот и зацепили за мотобот. Сверху навалили, сколько вошло, дров из огромной поленницы, сложенной у стены склада. Еще немного дров, сколько позволила Зоя, загрузили в кокпит кораблика. Теперь склад стоял пустым. Из него вывезли все, что только могли, даже стеллажи — из них могли бы выйти вполне неплохие нары. Остались только мотоцикл и снегоход с достаточным для перегона запасом бензина. Их Андрей запланировал забрать после, когда на озере встанет крепкий лед. Здание склада решили не разбирать. Оставили внутри небольшой запас продуктов для потенциальных попаданцев, охапку дров и записку.

Два дня они ждали погоды — ветер был слишком силен, поднимал большую волну, и капитанша Зоя не решалась выйти из бухты. Но сегодня с утра погода немного улучшилась. По-прежнему моросило и задувало, но волна уменьшилась до приемлемого уровня, и сейчас Бородулин стоял у борта и смотрел, как октябрьский ветер гонит по озеру тяжелые серые волны. Низкое небо нависало над головой. Солнце было не в силах пробить эту серую хмарь и виднелось на небе лишь мутным тусклым пятном. Временами принимался накрапывать мелкий дождик, но тут же прекращался. Суденышко на волне безжалостно мотало и раскачивало, брызги порою залетали в кокпит, но Андрей упорно не хотел уходить в каюту.

У соседнего, подветренного борта стоял совершенно позеленевший Меленьтьев. Беднягу начало укачивать в тот момент, когда мотобот вышел из бухточки, и теперь его мучили жестокие спазмы, выворачивающие наизнанку уже давно опустевший желудок. Маяться ему предстояло еще пару часов, и это при том, что Зоя давно уже перестала тянуться вдоль берега и уверенно вела свой кораблик напрямую через озеро по кратчайшему расстоянию. Причина была проста: буксировка тяжелого плота на такой волне — дело неспешное.

Четверо бывших (теперь это уже можно было сказать наверняка) студентов, тоже переезжающих последним рейсом, спрятались от ветра и брызг в каюте, и ничто не мешало Бородулину просто стоять, смотреть и ни о чем не думать. Два дня он дергался и злился от вынужденного безделья, а вот стоило тронуться в путь, ощутить щекой разлетевшийся над озером ветер, как все тревоги как по мановению волшебной палочки бесследно исчезли. Конечно, через несколько часов он снова окунется в бесконечные проблемы, заботы, опять будет ломать голову над бытовыми мелочами и стратегическими построениями, а сейчас он просто отдыхал. Ему было абсолютно пофиг и на волны, и на небо, и на дождь, ему было хорошо. Не часто, совсем не часто ему удавалось так внутренне расслабиться.

Посторонний звук возник где-то вдали, выдергивая Андрея из блаженного покоя. Вынырнув из безмятежного созерцания, он закрутил головой в поисках раздражающего жужжания. Звук, между тем, приближался. Уже можно было уверенно определить направление — примерно сорок пять градусов к курсу по правому борту. Студенты в каюте тоже услышали звук и гурьбой полезли наружу — посмотреть. Несмотря на то, что все смотрели в ту сторону, откуда доносился все усиливающийся звук, катер выскочил из серой мути неожиданно. Настоящий катер, с мощным стационарным мотором и обтекаемым корпусом, прямо как на картинках. Он летел, подскакивая над