Что же тут сложного? - Эллисон Пирсон

В каком-то смысле он был прав. Расставание – конец отношений, но не несчастной любви, которая продолжает жить в голове уцелевшего, спрашивая: “А вдруг?”

“Ты не упадешь, Кейт. Я тебя держу. Расслабься”. Может, и правда надо было? Вдруг получилось бы? Но я была так предана Ричарду, его любви ко мне, детям, семье, которую, как мне казалось, мы вместе строим. Я не могла уйти, пусть даже под влиянием тестостеронового всплеска молодости, который назывался “Джек Абельхаммер”. Я так и не узнала, каков он в постели, но как же мне этого хотелось! Вместо этого я заложила еще несколько кирпичей в основание крепости под названием “дом”.

Сейчас же я частенько ловлю себя на мысли, что крепость эту строила одна. Ричард ханжески озабочен тем, чтобы “быть в настоящем моменте”, но при этом его все время нет рядом. Куда он пропадает? И даже когда он со мной, мысли его витают далеко, словно он катит прочь на невидимом велосипеде. Я решила не рисковать, поступила благоразумно и, может быть, ошиблась. А вдруг? А вдруг Джек прямо сейчас подъедет к этому окну, постучит по стеклу, позовет меня с собой?..

– Принесите чек, – говорю я официанту. – То есть, прошу прощения, принесите, пожалуйста, счет.

Я иду через площадь к своему старому и – дай-то бог – новому рабочему месту, и внутренний голос твердит: сорок два, сорок два, сорок два. Мне нужно помнить, что мне ровно столько, сколько было шесть лет и девять месяцев назад, когда я вышла из этой самой стеклянной башни – как тогда казалось, в последний раз. Не думай о времени, Кейт. Сотри его из памяти. Будь собой.

Легко сказать, да трудно сделать. Я изо всех сил стараюсь перевести часы назад, и на помощь мне приходит другой голос, незваный и тайный. Я узнаю его с первого слова, точно теплый шепот на ухо. Джек. “Вперед, Кэтрин. Что же тут сложного?”

Как прошло собеседование? Отлично, спасибо. Лучше, чем я могла надеяться, хотя я так нервничала, что меня едва не стошнило в один из расставленных повсюду бонсаев в черных гранитных горшках. Обычно меня не тошнит, даже обе мои беременности обошлись практически без токсикоза, но от этой встречи зависело слишком многое. А может, меня мутило из-за корректирующего белья, сдавившего желудок до размеров миндаля, или же подействовал присланный Кэнди пластырь с тестостероном, вызвавший прилив Мужской Силы. Вчера вечером я прилепила его – на удачу.

Собеседование проводила комиссия из четырех человек – трех мужчин и женщины. Мне задавали вопрос, и едва я начинала отвечать, как все мужчины тут же опускали головы и принимались подробно записывать. В конце концов я разговаривала с тремя лысеющими макушками и с Клэр, директором по персоналу. Она сидела с краю и смотрела на меня с интересом и даже, пожалуй, с участием.

– Как вы думаете, почему вы подходите на эту должность? (Потому что мне так отчаянно нужна работа в моей сфере, любая работа, что я навеки стану вашей благодарной рабыней и буду вкалывать усерднее, чем три молодых сотрудника вместе взятых.)

– Расскажите, пожалуйста, чем вы занимались до настоящего момента. (Что ж, расскажу, почему бы и нет. А лучше почитайте мое увлекательное резюме.)

– Назовите ваши слабые стороны. (Гм, вопрос с подвохом. Нужно выбрать такие слабые стороны, которые им покажутся сильными, – “легкий перфекционизм”, “склонность к переработкам”, “никогда не ухожу, не закончив работу”, “не смиряюсь с отказом” и тому подобное.)

– Легко ли вам удается следовать цели? (Шутите? Поставьте мне цель, и я превращусь в тетушку-психопатку Джейсона Борна.)

– Ведете ли вы переговоры с другими компаниями? (Нет, я ваша с потрохами! И это правда, но мои мотивы едва ли их устроят.)

– Как вы оцениваете ситуацию на рынках сегодня утром?

– Больше всего меня интересует нефть. Мы видели, что во второй половине этого года цены на нефть упали почти на пятьдесят процентов после того, как американская сланцевая нефть обрушила рынок. Тем более что цены упали после нескольких лет относительного затишья на мировых рынках неочищенной нефти, когда растущая добыча в Америке уравновешивалась растущим же спросом на нефть. Главный вопрос, на который нам нужно найти ответ, – где именно осуществляют торговые операции с нефтью? И как снижение цены повлияет на глобальные инвестиции?

Это должно их заткнуть. Я выпалила все это на одном дыхании. И обратите внимание, как ловко я ввернула “нам”, словно я уже член команды. Спортивные метафоры тоже отлично работают.

– Опишите, пожалуйста, как будет выглядеть ваш обычный рабочий день.

– Ну, я рассчитываю к восьми утра самое позднее быть на работе, за исключением тех дней, когда буду завтракать с клиентами. Буду активно выполнять новые задачи, которые поставит передо мной руководство, заводить связи в юридических и бухгалтерских фирмах. Созваниваться с имеющимися клиентами, помогать им решать возникающие вопросы, убеждать, что у нас их средства в большей безопасности, чем в любой другой компании. (Еле удержалась, чтобы не добавить “несмотря на то что фонд работает из рук вон плохо”.) Обед на рабочем месте или с клиентами. Днем – презентации для новых клиентов. Затем ужин и вечер в опере, театре или на благотворительном мероприятии, где я буду завязывать знакомства, стимулировать инвестиции и всячески обхаживать клиентов. Домой вернусь поздно и обнаружу, что никто так и не погулял с собакой, не загрузил посудомойку, не купил молока, не убрал какашки Ленни у задней двери и вообще не заметил, что мама вышла на работу. (Разумеется, последнее предложение я вслух не произношу.)

Наконец мне надоело, что лица троих мужчин скрываются из вида, стоит мне только заговорить. И когда один из них спрашивает: “Знаете ли вы, каковы данные о занятости в несельскохозяйственном секторе за пределами Америки?” – я смотрю, как они снова опускают головы, заносят ручку над бумагой в ожидании моего ответа, и говорю: “Понятия не имею”.

Все три лысины моментально подскакивают, как в игре, где надо ударить крысу битой по башке; на лицах тревога и недоверие. Неужели претендентка действительно сказала: “Понятия не имею”?

Я уже не так уверенно, но с очаровательной – надеюсь – улыбкой добавляю: “Шутка”, после чего без запинки выкладываю основные факты, касающиеся занятости в несельскохозяйственном секторе. Плевое дело.

– Скажите, Кейт, каков ваш прогноз касательно рынка еврооблигаций после кризиса в Греции? – Вопрос задает сидящий посередине мужчина с глазами дохлой акулы. Ура, Бен меня вчера гонял по этой теме.

– Скорее всего, в результате кризиса еврооблигации вырастут в цене, а курс евро упадет. Как ни странно, в долгосрочной перспективе ослабление позиций евро пойдет на пользу европейским акциям, за исключением разве что европейского банковского сектора.

Слава богу, что я позанималась дома.

– Расскажите мне, пожалуйста, Кейт, – Клэр впервые обращается ко мне, – о том, чем вы увлекаетесь помимо работы. Ведь вам придется общаться с клиентами, и важно, чтобы им хотелось проводить с вами время.