Бессмертие наемника - Вячеслав Шалыгин

Мировые новости взахлеб трезвонили о революции в Поднебесной. Как только Воздушная Армия вошла в систему Необулы в полном составе, на планете Лао, столице Империи, вспыхнуло восстание. Лидер партии восставших Чанг объявил о смещении Императора и об установлении в Поднебесной республиканской формы правления. Андроиды получили равные с людьми права и доступ к производящим их фабрикам. Комментаторы прозрачно намекали на поддержку революции извне и как бы невзначай упоминали Главного Советника Необулы.

Малышка снова провела рукой сквозь объемное изображение и выбрала нейтральный канал «Культура».

Два упитанных историка обсуждали предпосылки возникновения в современном мире моды на античную культуру.

«Сложившиеся отношения между людьми и обслуживающими их андроидами, киборгами, роботами реанимировали подходы, присущие рабовладельческому строю, и обусловили возникновение интереса к стилю жизни древней Эллады, ее культуре, искусству…»

— Выключи эту муть, — тихо попросил Александр.

Вивьен с готовностью отключила проектор и улыбнулась.

— С возвращением в мир живых, капитан, — сказала она.

— Где моя одежда? — спросил Александр, пытаясь сесть на кровати.

— Лежи, — строго приказала девушка.

— Нет, — возразил капитан, — у нас есть еще одно незаконченное дельце…

— Поднебесная отступила, мы больше не на службе, — ласково, словно уговаривая заболевшего ребенка, сказала Вивьен. — Гонорар и компенсацию за «Афину» я положила в Банк Вольной Торговли. Вот карточка. Так что никаких неотложных дел у нас нет. Мы в отпуске…

— Постой, какое сегодня число? — Капитан насторожился.

— Ты валяешься в этой койке уже неделю. — Вивьен улыбнулась.

— А где… все? — Александр, казалось, смутился.

Вивьен, словно не обратив на его смущение ни малейшего внимания, ответила:

— Елена страшно занята на службе. Она теперь на какой-то высокой должности в генеральном штабе, Сергей получил отряд штурмовиков и несет вахту на орбите. Артем с ним. Кто тебя интересует еще?

— О Севе ничего?

— Он же сгорел на том «Фудзи», — удивилась Вивьен.

— Мы этого не видели, — возразил капитан. — Ты же знаешь, какой он жулик…

— Знаю, но сомневаюсь, что ему удалось выкрутиться и на этот раз. Тобой, кстати, интересовалась одна дама. — Малышка сказала это нехотя.

Александр утомленно прикрыл глаза и, немного отдохнув, переспросил:

— Дама?

— Ну, девушкой я бы ее не назвала. — Вивьен не удержалась от сарказма. — Легионер София-Гера… Спрашивала, не нужны ли нам пилоты…

Александр рассмеялся.

— И что ты ответила?

— Я ответила, что такие вопросы решать не мне…

— Правильно. — Капитан перестал смеяться, но, все еще улыбаясь, пояснил: — София — мой первый капитан… А почему она обратилась к нам с этой просьбой? Она разве не заработала «Фудзи» в орбитальном бою?

— Заработала, только военная полиция обвинила ее в убийстве своего лейтенанта и засадила в карцер. За оборону Долины ее наградили освобождением из-под ареста, но обвинение не сняли и права на приз она пока лишена. Да и вообще, здесь не так уж все чисто, как кажется. Все оставшиеся в живых получили свои деньги до последней монеты, однако не было выдано ни единого приза. В трофеях числятся четырнадцать «Фудзи» и несколько сотен челноков, истребителей и прочей летающей мелочи. Так вот, ни один из кораблей не нашел своих призеров. Те, кто их захватывал, либо погибли, либо по каким-то объективным причинам лишены на машины всех прав…

— А ты думала, что Советник позволит нам уйти на караванные трассы в новеньких космолетах? — Капитан усмехнулся. — Чтобы мы потом перехватывали его же грузовики?

— Я понимаю, — кивнула Вивьен. — Только из общего числа лишенных призов неудачников выделяется один интересный экипаж — и некоторые об этом знают, вот София, например, — который успел воспользоваться правом на приз до того, как его скомпрометировали или угробили в каком-нибудь бытовом происшествии.

— Уж не мы ли это? — усмехнулся Александр.

— Ну, раз на работу просятся к нам, кто же еще? — Вивьен просто светилась, подводя свой витиеватый рассказ к кульминации. — Более того, чтобы не наводить наемников, пьянствующих сейчас по всей Необуле, на шальные мысли, руководство «Нео» не возражает, если мы воспользуемся своим трофеем и бесшумно уберемся с планеты куда подальше…

— Вот теперь-то я точно пролежу в этом чудесном госпитале ровно столько, сколько потребует мой сердобольный доктор, — снова рассмеялся Александр. — Исключительно из вредности!

— Есть еще один нюанс, — сказала Малышка. — Но о нем чуть позже… — Она замолкла и, достав из кармана видеокристалл, вставила его в проектор. — Это тебе лично…

Девушка поднялась и вышла из палаты, плотно прикрыв за собой дверь.

Александр снова закрыл глаза и долго лежал, не решаясь просмотреть запись. Наконец он, приподнявшись на локте, провел пальцами над проектором. В воздухе развернулась объемная картинка какого-то городского парка. На переднем плане молча стояла Елена. Она грустно улыбалась и, не срывая, теребила веточку декоративного деревца.

— Если ты меня сейчас видишь, то, значит, ты выжил, — наконец сказала она и снова взяла долгую паузу. — Я этому на самом деле чертовски рада… У меня, как видишь, все хорошо… Нет, не это, конечно, я хочу сказать! Совсем другое прямо вертится на языке, а вслух произносятся какие-то глупости… Не знаю, почему… Понимаешь, то, что у нас с тобой было… Ну, между нами… Это оказалось настолько серьезным, что я испугалась. Понимаешь? Я еще не готова к подобным вещам. Я не сделала карьеры, не повидала и сотой доли того, что видели другие — вот ты, например, — не побывала там, где хотела бы побывать… Связывать сейчас свою жизнь с чьей-то еще было бы огромной глупостью с моей стороны, да и не слишком честным поступком. Мой папа говорит, что у меня в голове пока что слишком ветрено. Он во многом прав. Возможно, через несколько лет я и скажу себе — стоп, ты повидала достаточно, можно и успокоиться, но пока сказать такое я не могу. Я хочу испытать всю прелесть свободы. Прости, что я такая эгоистка… Выздоравливай и не попадайся Военному Флоту Необулы на караванных путях… Шучу, конечно… Я не прощаюсь, потому что уверена — мы обязательно встретимся и тогда — если ты все еще будешь этого хотеть — останемся вместе. До свидания, принц Александр…

Капитан выключил проектор и откинулся на подушки. «Принц Александр… Эх, Елена, Елена… Мы уже никогда не встретимся, потому что в ту же секунду, когда закончилась война, мы исчезли. Те мы, что познакомились в бою у портала, пили шампанское в космопорту, дрались, прикрывая друг друга на орбите и над Долиной Легионеров. Нас больше нет. Нет решительного и опытного капитана „Афины“ и прекрасной девушки, познающей смысл жизни в кровавой беде. Каждая прожитая минута необратимо меняет наши человеческие сущности, нагружая умы и тела новыми мегатоннами опыта, стирая отжившие ощущения из привередливой памяти и доказывая, что прошлого уже нет, а будущего с нашим участием может и не быть… Если мы когда-то встретимся, нам придется знакомиться заново. И я не уверен, что та новая Елена будет такой же желанной, как рыжеволосая красавица из прошлого. Нельзя войти в одну реку дважды. Древний мудрец был действительно мудр. Так что, лейтенант, прощай…»