Сбежать от Питбуля и Булочки - Янка Рам
Шрифт:
Интервал:
Твои б слова…
— Медведев, там твой тесть не планирует на место начальника-то вернуться?
— Нет, он уже с концами на пенсию, по состоянию здоровья. Сердце ж у него.
— Хороший был полкан! — вздыхает Айдаров. — Кто бы год назад мне сказал, что я добрым словом полковника Тихонова вспоминать буду… В морду бы дал. Но всё в сравнении!..
В сравнении с кем угодно Лобов проигрывает. Ибо — мразь. А Тихонов, говорят, хоть и самодурил, но контекст не терял. Честный был мент.
Дверь нашего кабинета открывается. И вот как вспомнишь, так и всплывёт! Лобов.
Опера затыкаются на полуслове. Встают со стульев. Начальство, мля…
— А чего людно так? — не здороваясь обводит нас осатанелым взглядом. — Работы нет? По кабинетам расселись…
Хреново выглядит. Бледный, потный. Несёт вчерашним перегаром.
— Планерка у нас, товарищ полковник. Планируем оперативную деятельность на этот год.
— Слышал, как планируете. Смешно вам очень, смотрю. Развлекаетесь. Голову, может, кому смешно отрубило или погоны сорвало?
Хромая, проходит дальше.
С гримасой страдания садится в пустое кресло Медведева.
— Всё свободны, — кивает операм на выход. — Касьянов останься.
Да, трындец… Понеслось! Сейчас я увижу небо в алмазах!
Опера, переглядываясь выходят, прикрывая дверь.
— Ты мне что тут устроил, Касьянов, с девкой этой? — каждое слово бьёт нокдауном по мозгам.
Морщусь.
— Какой девкой?
— Ты не знаешь с какой девкой?!
— С Синичкиной? Так… Сдать её в СИЗО я не успел. Вы же знаете, что там проезд завалило. А первого супруга Ваша заявление о краже забрала…
— Но я-то о нападении не забрал!
— Забрали, — сглатываю я.
— Как это?
— Может, навеселе были? Не припомните? С супругой приезжали, заявление забрали. И подпись ваша стоит.
— Какая, нахрен, подпись?!
— Ваша. Удерживать задержанную после этого я оснований не имел. Отпустил.
— Ничего не понимаю… — расфокусированно смотрит перед собой. — Я что на лоха похож, Касьянов? А ну-ка давай мне журнал приёма заявлений. Посмотрю, что за роспись. Я тебе устрою, если подлог. Под суд пойдёшь!
— А я не при делах. Меня там не было. Если не Вы, тогда Ирина Васильевна за Вас… Не стал бы я шум поднимать на Вашем месте.
— Ирина? — стирает мятым платком пот со лба, осаживаясь.
Отпивает из моего кувшина на столе.
— Толку с тебя Касьянов ноль. Круглый. О чем не распоряжусь, ты словно намеренно наискосок делаешь.
Делаю, да. Намеренно. Развожу покаянно руками.
— Короче, выговор тебе и лишение премии. Медведев, зайди-ка! — рявкает Лобов.
Медведев, подозрительно косясь на меня, возвращается в кабинет.
— Ты должность свою обратно хочешь, Медведев?
— Допустим, — бросает на меня вопросительный взгляд.
— Найди за что экстренно закрыть Синичкину Агнию Павловну. Касьянов бестолковый. Не понимает, как работать надо. Покажи ему мастер-класс. Справишься, получишь обратно место Касьянова.
— А чего Вам далась эта Синичкина? — исподлобья смотрит Медведев.
— А не твоего ума дело! — зло.
И потом с досадой добавляет:
— Здоровье мне подпортила, сука. Некроз тканей у меня. Хочу взыскать.
Хромая, Лобов уходит.
— Уступить место? — дёргаю бровью.
— Да прижми уже зад, Касьянов, — недовольно фыркает Медведев.
Тянется к кувшину. Выдергиваю у него из рук, встаю, выливаю в раковину. Мою как следует горловину.
— Лобов, что ли, приложился?
— Ну.
— Слушай, короче, анекдот, Богдан, про Лобова. Захотели опера над начальником постебаться. Нашли гей-сайт, и начали регистрировать аккаунт на его почту. И всё бы ничего… Да только такой пользователь уже зарегистрирован…
— Да, по-другому этого скота и не назовешь, — киваю я.
Протягиваю ему кулак. Толкает в ответ своим.
Что же Кролик мой не звонит…
******************************
Ася
Открыв глаза, смотрю в потолок. Судя по ощущениям в теле — происходящее не сон. Твои бесстыжие руки его трогали. А уж что творили его бесстыжие руки!
Медленно присаживаюсь, оглядывая комнату.
Пустые бокалы… Шкурки от мандаринок… Фольга от шоколада… Мои пижамные штаны, распятые на трельяже. Ка-а-апец.
Грохот посудой на кухне, не даёт мне сгореть от стыда до пепла и им же посыпать голову. Срываюсь бегом туда! Богдан говорил, что уйдёт рано, значит — Ариша! И только залетев на кухню, понимаю, что я в майке и трусах. А там — Алла Борисовна!
— Доброе утро.
— Доброе!
С полыхающими щеками несусь обратно за штанами. Как неловко! Теперь она точно подумает, что я с ним сплю.
А что ты с ним делаешь?
А что я с ним делаю — лучше не вспоминать перед разговором с его тещей.
Ощупываю пижаму. Штаны сырые… А там, где высохло, встало колом. Ладно! Открываю шкаф Богдана. Пробегаюсь взглядом по полкам. Шорты!
Натягиваю их на себя. Слишком большие. Вытягиваю шнурки, завязывая их на талии. Шорты-клеш… Что ж! Лучше, чем в трусах.
— Мама? — заглядывает Булочка. — Там Плутон плиехал.
— Сейчас, малышка, иду.
Расчесываю пальцами волосы, поглядывая в зеркало.
— Ооо!! Касьянов! Гад…
Вся шея в засосах. Стыд то какой! Что же делать?
— Булочка, — присаживаюсь на колени, целую её в нос. — На моей кровати белый свитер. Принеси! — заговорщицки прошу я.
Видок — ужас!
Отдав мне свитер, Булочка вытягивает мой телефон из зарядного.
— Мозно? — огромными глазами умоляюще смотрит на меня снизу вверх.
Ну как же откажешь этим глазищам??
— Можно! Только сначала, умыться, расчесаться, заплестись.
Поднимаю Булочку на руки как прикрытие и иду в кухню. Алла Борисовна разогревает пирожки.
— Я вам к завтраку принесла.
— А как Вы зашли? А, ну да…
Чай пахнет травами. Приятно.
— А мне Богдан велел немного за вами присмотреть.
— Вот, тяжёлый человек, — вздыхаю я, — то хамит, то распоряжается. Как Вы его терпите?
— Даня-то тяжёлый?! — удивлённо. — Да брось! Ласковый как котёнок. Обиделся просто.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!