Путешествие за смертью. Книга 1. Могильщик из Таллина - Иван Любенко

В тот момент, когда раздался телефонный звонок, полицейский читал заключение прозектора.

— Инспектор Саар у аппарата… А, господин Ардашев? Хорошо, что протелефонировали. Нигде не мог вас отыскать. В «Рояле» вас нет. Я уж думал, что сбежали, забыв наш уговор. Срочно приезжайте. Да, новости есть, но они безрадостные. Расскажу при встрече. Внизу вас пропустят. Я распоряжусь.

Через полчаса раздался стук в дверь и в ту же секунду, не дожидаясь разрешения войти, в кабинете появился Клим Пантелеевич.

— Садитесь. У меня неприятности.

Ардашев, повесив на вешалку шляпу, плащ и, поставив в углу трость, расположился напротив.

— Третий труп за неделю. Это если не считать убийство в Фалле. Такого у меня давно не было, — закуривая «Salem Gold», вымолвил инспектор. — В колодце на Морской найдено тело Тайво Линна. Человек неприметный. Слесарь. Жил тихо. Семья добропорядочная. Прихожанин храма Святого Олафа.

— Утопленник?

— Нет. Убит. Вот заключение прозектора. — Инспектор прочёл: — «Смерть наступила в результате сквозного проникающего поранения в область печени четырёхгранным колющим предметом, предположительно, ножом для колки льда».

— Хорош ножичек. Прошил насквозь.

— Да и сила удара была немалая.

— Тут либо атлет постарался, либо ненависть, — заключил Клим Пантелеевич.

— Совершенно верно. Но каков негодяй этот убийца! — возмущённо воскликнул Саар. — Осквернить старый ревельский колодец Карри-брунен! Впервые он упоминается в 1398 году. Вода к остальным колодцам подходит по водостоку из Верхнего озера по водопроводу самотёком. Горожане, живущие в Вышгороде получают воду из водонапорной башни на Антоньевской горе и водокачки на Большой Иоахимстальской улицы. А этот — самый глубокий естественный источник. Уникальный. На дне — скальная расселина. Из неё вода и выходит. Местный житель так поступить не мог.

— Если вас послушать, то можно поверить, что горожане никогда не совершают преступлений, — хитро прищуриваясь, высказался Ардашев.

Саар побагровел. Но надув щёки, как жаба на свадебном параде, молчал.

— При нём ничего не нашли? Может, записка есть на латыни?

— Вы ясновидец? — воскликнул полицейский. — А если знали, что будет ещё одно убийство, то почему не предупредили меня?

— Помилуйте, — усмехнулся Ардашев — откуда мне было знать? Я просто протянул логическую нить между тремя преступлениями.

— Какую нить? Вы что издеваетесь надо мной? — затушив нервными толчками сигарету в пепельнице, вопросил полицейский.

Ардашев вздохнул и принялся объяснять:

— Господи, инспектор, ну послушайте… Первому убийству предшествовала надпись на стекле гостиничного номера Минора — «mors» — «смерть», второму — четыре ноты: до диез — ля — фа диез — ля.

— Да что вы мне этой до-ре-ми-фа-соль голову забивать пытаетесь!

Не обращая внимания на возмущение полицейского, Ардашев продолжил:

— Взяв за точку отсчёта первую ноту ля, то есть — I, я подставил римские цифры к остальным нотам, если следовать фортепьянным клавишам, и в результате получилось латинское слово «VIXI» — «я жил», или «моя жизнь закончена», что аналогично слову «mors» и без сомнения является угрозой. Эти два обстоятельства натолкнули на мысль, что два убийства совершены одним и тем же человеком, пишущим на латыни. Потому я и осведомился в отношении третьего убийства, нет ли у него в карманах записки на латыни?

— Есть!

Инспектор вытащил из ящика стола свёрнутую вдвое четвертушку листа почтовой, изрядно вымокшей, но уже высушенной бумаги и сказал:

— Записка лежала в боковом кармане пиджака. Перевести ещё не успели. Вот вам и карты в руки, — прищурив один глаз, вымолвил Саар. — Блесните своими знаниями. Вы же любите щеголять латынью.

— Лупу позволите?

— Берите.

Частный сыщик внимательно изучил текст и заключил:

— Надпись сделана карандашом, потому и читается. Преступник, очевидно, сунул её в карман слесаря уже после того, как его убил. Он не учёл, что карандашный след не боится воды, в отличие от чернил, и не смывается.

— Вы думаете, я не понимаю разницу между грифелем и чернилами? — вспылил полицейский. — Извольте перевести латынь.

— «Nomine undecimi herois coercitio capitalis», что означает: «именем одиннадцатого героя — смертный приговор». Написано грамотно, но я бы с автором поспорил, потому что «poena capitalis» — смертная казнь. Так говорили именно в Риме. И «damnatio ad mortem» — осуждение на смерть. Исходя из этого, можно было бы написать: «In nomine viri fortis undecimi: poena capitalis». Этот вариант мне больше по душе, потому что vir fortis обычно употреблялось в плане военного героизма и отваги. А «In nomine herois undecimi: poena capitalis» ближе к греческой мифологии. Замечу так же, что в Риме смертный приговор выносился, как правило, в форме определённой казни, а не абстрактно.

Лицо полицейского приобрело свекольный цвет.

— Кого ещё, к чертям, «героя»? — барабаня пальцами по столу, спросил Саар. — Перестаньте надо мной издеваться! Какая мифология? Какие греки? При чём тут римляне? Что за вздор! У вас есть этому нормальное объяснение? У меня три убийства вот здесь сидят! — он постучал ребром ладони по шее.

— Догадки есть, но я их не озвучиваю до тех пор, пока не пойму, что одна из них верная.

— Что значит не озвучиваю? — проронил инспектор и плотные желваки под его скулами задвигались.

— Правило у меня такое. — Ардашев внимательно посмотрел на полицейского и пояснил: — Видите ли, господин инспектор, я живу по правилам и принципам, которые вывел около сорока лет тому назад. И с тех пор их не нарушаю. Исключений не бывает. А потому наберитесь терпения. Скажу вам следующее: во-первых, все три преступления — убийства дипломата Минора, органиста Бартелсена и слесаря Тайво Линна — совершены одним и тем же человеком; во-вторых, выпустите этого несчастного кальканта из узилища; бедолага страдает безвинно; в-третьих, проведите обыск у покойного слесаря. Поищите формы ключей от дома Черноголовых. Скорее всего, именно он и делал слепки. Ну и в-четвёртых, убийцу я вам найду в ближайшие дни. Вы его арестуете и дадите множество интервью репортёрам. В газетах будут мелькать заголовки статей: «Могильщик из Таллина арестован полицией», «Инспектор Саар отыскал опасного убийцу» и «Тройное убийство раскрыто»… А взамен передадите мне документы для Анастасии Варнавской.

Клим Пантелеевич поднялся и спросил:

— Кстати, вы уже начали ими заниматься?

— Нет ещё. Но сделаю. Я слово дал. — Он дёрнул щекой. — Инспектор Саар тоже имеет некоторые принципы.

— Вот и прекрасно. Тогда мне надо спешить.

— Подождите! — вставая с места воскликнул полицейский. — А где вас теперь искать?