Секрет каллиграфа - Рафик Шами

После этого шока Далия продолжала крутить романы с мужчинами, но никогда больше с ними не жила. Нура не сомневалась, что у нее есть любовник, потому что время от времени замечала синяк на ее шее. Но кто он — Нура не знала.

Среди клиенток и работниц ателье Далия слыла опытной женщиной. Иногда Нуре казалось, что к ней ходят не столько за платьями, сколько за советом.

Со своего места Нура слышала все разговоры, что велись на террасе, если только у нее не работала швейная машинка. Так она узнала о проблемах юной и богатой дамы по фамилии Аббани. Ее нельзя было назвать красавицей, зато она обладала действительно волшебным голосом. Нура заметила одну странность. Пока мадам Аббани молчала, она не вызывала в окружающих никаких чувств, кроме жалости. Но стоило ей заговорить — и она превращалась в обворожительную женщину. Аббани получила хорошее образование и разбиралась в астрологии, поэзии и особенно в архитектуре. Однако о мужчинах она знала мало и была несчастна с мужем. Госпожа Аббани заказывала Далии двенадцать платьев в год, поэтому раз в неделю обязательно заглядывала в ателье, чтобы заодно облегчить душу за чашкой кофе. Далия называла ее Назиме, в то время как остальные обращались к ней не иначе как «мадам Аббани».

Когда-то Назиме Аббани была лучшей ученицей в классе и не думала о мужчинах. Она мечтала о карьере архитектора и еще девочкой рисовала в тетрадке эскизы домов будущего, рассчитанных на теплый климат и не предусматривавших системы отопления. Их изюминку составляла сложная система вентиляции, которую Назиме видела в Йемене во время летних каникул.

Мать Назиме очень рано овдовела. Муж оставил ей значительное состояние, и ее задачей стало не потерять его в борьбе с самозваными наследниками. Она решила составить хорошую партию для единственной дочери и двух сыновей, что ей удалось. Все они создали семьи с отпрысками богатых родов.

Назиме выдали за сына материной подруги. То, что она стала его третьей женой, мать не смущало. Далия знала этого человека. Владелец многих домов и поместий, он считался одним из самых влиятельных людей в городе.

Большой проблемой для Назиме было каждую третью ночь изображать страстную супругу. Два дня после этого она себя ненавидела. Мужу она не могла и слова поперек сказать, все время только поддакивала. После этого Назиме чувствовала себя разбитой от усталости, потому что ложь утомляет, если ее не принимает сердце. А оно у Назиме было чистое, как у пятнадцатилетней девочки. С наигранной веселостью Назиме целовала мужа, делала ему массаж и возбуждала, доводя до экстаза. При этом она не любила его тело. Оно казалось ей слишком белым и рыхлым, как тесто. А когда супруг Назиме потел, он становился скользким, как лягушка. Прежде чем заняться с ней любовью, он всегда пил арак, так что со временем она возненавидела запах аниса. Кроме того, он принимал редкий в Дамаске препарат, придававший ему мужской силы. Чем больше Назиме молила мужа о пощаде, тем больше он неистовствовал. Лежать под ним было для нее пыткой. Она родила от него троих детей, которых любила. С ними она отдыхала в перерывах между его визитами.

Далия посоветовала Назиме курить гашиш накануне встреч с мужем. Некоторые из ее клиенток утверждали, что это зелье помогает им переносить супругов. Однако Назиме ответила, что это не для нее: один вид этого мужчины вызывает у нее рвотную реакцию, с которой, накурившись гашиша, она не справится.

Далия попыталась успокоить клиентку, предположив, что, по-видимому, организм господина Аббани производит слишком много семени, от которого, хочет он того или нет, ему надо избавляться. «Я думаю, у него и мозги состоят из семени», — горько пошутила Назиме.

Обе женщины рассмеялись, и Нура впервые обратила внимание на журчащий, обворожительный смех мадам Аббани. Нура подумала, что, будь она мужчиной, непременно влюбилась бы в нее. Она и не подозревала, что Назри Аббани согласился взять в жены эту женщину только после того, как услышал ее смех. Именно тогда он последовал желанию матери, еще не видя в глаза свою будущую невесту.

И уже незадолго до ухода из ателье Нура слышала последний совет, который дала Далия Назиме Аббани.

— Тогда остается одно — развод, — сказала она. — А потом ты легко найдешь себе мужа, которого сможешь полюбить.

К концу третьего года Нура могла работать с такими дорогими тканями, как бархат и шелк. Далия поручала ей выполнение заказов, чем давала понять, как высоко ценит мастерство своей ученицы, и даже вызывала ревность старейшей работницы ателье Фатимы.

Так Нура и окончила бы свое обучение, счастливая и довольная собой, не появись однажды в ателье тетя знаменитого каллиграфа.

В то утро по дороге на работу девушка видела двух полицейских, только что застреливших собаку. С неделю назад пошел слух, будто в городе орудует банда, которая ловит собак и перекисью водорода пишет на их спинах имя президента Шишакли. На светло-каштановой шерсти несчастного животного светились белоснежные буквы. Пуля полицейского убила его не сразу. Когда Нура рассказала обо всем Далии, та оцепенела от ужаса.

— Храни нас Бог, добром это не кончится, — прошептала она.

Но в течение дня обе они забыли и о собаке, и о президенте.

Полковник Шишакли, пришедший к власти в результате государственного переворота, был свергнут в феврале 1954 года. Лишь по прошествии нескольких лет Нура убедилась, что слова Далии были не данью пустому суеверию, но самым настоящим пророчеством.

Миновали годы, прежде чем отдельные эпизоды уложились в голове Нуры в целостную картину. Она часто вспоминала бабушку, составлявшую из разноцветных кусочков материи настоящие пейзажные полотна.

Незадолго до своего бегства Нура узнала, что идея свести ее с Хамидом Фарси принадлежала ее однокласснице Набии аль-Азм. Семья Набии занимала большой дом в полусотне шагов от мастерской Хамида. Ее брат, которого Нура знала с детства, восхищался искусством каллиграфии и числился среди постоянных клиентов Фарси. Когда он однажды рассказал сестре об одиноком мастере, та сразу решила, что лучшей пары, чем Нура, ему не найти.

Позже Нура вспоминала, как случайно встретилась с Набией на рынке Сук-аль-Хамидия, куда пришла за особыми пуговицами для Далии. Располагая свободным временем, Нура приняла предложение бывшей одноклассницы вместе поесть мороженого. Набия, которая тогда была влюблена и готовилась к свадьбе, удивилась, что Нура до сих пор не замужем.

— Я думала, что с твоим личиком ты уже в пятнадцать подцепишь какого-нибудь богача, — сказала она. — Рядом с тобой я чувствую себя просто ощипанной курицей.

Две недели спустя отец сообщил об одном знатном отпрыске, высказавшем желание взять Нуру четвертой женой. Разумеется, ему отказали. Ведь дочь шейха Араби заслуживала мужа, который будет любить только ее одну.

А еще через месяц соседка Бадия пригласила их с матерью на чашку кофе. Нура согласилась лишь из вежливости. Позже, вспоминая тот день, она снова и снова приходила к выводу, что мать обо всем знала с самого начала. Именно потому она так настаивала, чтобы Нура оделась красиво. Странное требование, если учесть, что соседи обычно захаживали друг к другу в домашних платьях, а иногда и в тапочках.