Женщины в шпионских войнах. От Александра I до наших дней - Игорь Григорьевич Атаманенко

привел Шанель в неописуемый восторг. Назвав его «Шанель № 5», она решила представить его публике на открытии ежегодной выставки своей одежды «Коллекция-1921».

При содействии Дмитрия, который, выражаясь современным языком, был ее «пиар-паровозом», Шанель начала продвигать «№ 5», который должен был стать частью культуры и ароматической эмблемой эмансипированных девушек-андрогенов, покуривающих марихуану, стригущихся под мальчика, носящих мужские жилетки и галстуки.

«Этот образ, — настаивала Шанель, — надо дополнить ароматом, который мог бы сочетаться с быстрыми сверкающими лаком машинами, путешествиями и чарльстоном».

Следующие два года (пока между Шанель и Дмитрием не угаснет искра любви) влюбленная пара и парфюмер останутся компаньонами-дилетантами. Компаньона-профессионала по части производства и реализации ароматной продукции Шанель найдет в лице отпрыска еврейского клана Вертхаймеров.

5 мая 1921 года первая партия — элитные духи для современных женщин — поступила в продажу в бутике Шанель на рю Камбон, и вскоре о новых духах говорил весь Париж.

«НАДУЛИ И ОГРАБИЛИ!»

К марту 1924 года Коко, так и не научившись считать без помощи пальцев, всё-таки поняла, что для удовлетворения потребительского спроса на «Chanel № 5» необходимо расширять производство.

Лишенная чувства самокритики, Коко тем не менее отдавала себе отчет, что одной ей не справиться. Посредники вывели ее на члена еврейского клана братьев Вертхаймеров.

Встреча длилась 7 минут, затем за дело взялись юристы клана. В итоге братья по дешевке заполучили компанию по производству духов и косметики «Societe des Parfums Chanel».

Коммерческая целесообразность взяла верх, выгода оказалась сильнее антисемитских настроений Коко, и она заключила судьбоносную сделку с Пьером Вертхаймером, президентом международных корпораций, магнатом мировой розничной торговли.

В 1931 году Шанель по приглашению ненавистного ей продюсера-еврея Голдвина (урожденного Шмуэля Гельбфиша) посетила Голливуд — «столицу дурного тона Соединенных Штатов Америки».

Несмотря на приступы мучившего ее гриппозного кашля, она не забывала из маленького пульверизатора скрытно окроплять «Пятым номером» всех визитеров, навещавших ее в роскошных апартаментах отеля «Пьер».

Цель примитивная: все они — и репортеры, и кинодивы, начиная с всемирно известных Греты Гарбо, Кэтрин Хепбёрн, Глории Суонсон и Ины Клэр и кончая сонмом безымянных, станут подневольными распространителями и популяризаторами ее продукции.

При этом она руководствовалась собственной установкой: «Если вы хотите иметь то, что никогда не имели, вам придется делать то, что вы никогда не делали!»

…Прошло немного времени, и «Chanel № 5» снискал мировое признание, став самым прибыльным предприятием в карьере Шанель, сделав ее и Пьера Вертхаймера баснословно богатыми.

Однако на протяжении 25 лет она будет твердить: «Я кое-что подписала в 1924 году. Меня надули и ограбили. И продолжают грабить бандиты — еврейские бандиты!»

По условиям договора львиная доля капитала — 70 % выпущенных акций — отходила клану Вертхаймеров, которые отныне управляли производством и распространением парфюма по всему миру.

Кстати, формула «№ 5» чрезвычайно сложна, в ее состав входили (да и сегодня входят) около 80 ингредиентов, которые поделены на 8 десяток между разными (их тоже 8) менеджерами. Состав каждой десятки в отдельности знал один менеджер. А вся формула «№ 5» известна только Пьеру Вертхаймеру.

Эрнест Бо стал полностью зависим от Пьера Вертхаймера, работодателя и хозяина, который узурпировал право единоличного использования всех его секретов и формул.

Князь-дароносец Романов, золотой любовник, который в течение трех лет бескорыстно продвигал на рынок «Chanel № 5», — ух, жестокое кидалово! — в договоре вообще не был упомянут.

Шанель получила пакет акций в количестве 200 штук стоимостью в 500 франков каждая и… любовь Пьера Вертхаймера.

Будучи на 11 лет старше, Коко, виртуозно играя роль сексуальной девчонки-сорванца, сумела влюбить в себя тридцатилетнего воротилу торгового бизнеса — просто так, развлечения ради и забавы для.

ОБЕСКУРАЖИВАЮЩИЙ ПСЕВДОНИМ

10 июня 1940 года Шанель, проснувшись в бархатной роскоши своего жилища — номере элитного парижского отеля «Ритц», — узнала из сообщения Би-би-си, что французская армия эвакуировалась из Дюнкерка в Англию, а танки Гитлера вот-вот ворвутся в Париж. У нее тут же возникли проблемы.

Нет-нет, она всё еще богата, — несмотря на потерю производственных мощностей по пошиву одежды и закрытие Дома моды, — деньги продолжают капать на ее счета в Швейцарии благодаря продаже «Chanel № 5» по всему миру.

Проблемы были не материального, а морального плана.

Ее любимый племянник Андре Паласс в числе 300 тысяч французских солдат после краха укреплений линии Мажино оказался в Германии, в лагере для военнопленных, где подхватил туберкулез. Вырвать его оттуда — стало для Шанель делом жизни и смерти. Она обратилась за помощью к барону Гансу Гюнтеру фон Динклаге, с которым 10 лет назад состояла в любовной связи.

В 1930‐е барон, будучи офицером Абвера, шпионил во Франции под надежным плащом дипломатического иммунитета — должностью специального атташе посольства Германии в Париже — и, несмотря на то что был женат, десять лет тайно сожительствовал с Шанель.

Благодаря авторитету Динклаге в Абвере с пониманием встретили намерение Шанель любым способом вытащить племянника из концлагеря. Одобрили ее желание отобрать у еврейского клана компанию по производству духов и косметики, которую в 1924‐м она за гроши продала братьям Вертхаймерам.

Но особо руководство Абвера оценило искреннюю веру Шанель в реальность иудеобольшевистского заговора и ее публичные обвинения евреев в том, что они, собственно, и придумали большевизм.

«Наконец-то, — обрадовались офицеры-вербовщики Абвера, — появилась реальная основа для вовлечения мадемуазель Шанель в орбиту деятельности спецслужб Третьего рейха!

Эта хитроумная женщина располагает обширными связями в политических и дипломатических кругах стран Западной Европы. А судя по прозвищу “Коко”, ей не привыкать быть содержанкой — покровители у этой перманентной любовницы не переводятся вот уже тридцать пять лет!

— Этьен Бальзан — милостивец, поднявший ее с социального дна;

— Артур Кэйпел — меценат, на деньги которого она открыла свое дело и стала всемирно известной кутюрье;

— русский великий князь Дмитрий Романов — бескорыстно вручивший ей секрет формулы “Chanel № 5”, которая сказочно обогатила ее;

— герцог Вестминстер — возмутительно богатый английский аристократ, отпрыск одной из королевских ветвей Великобритании, целое десятилетие одаривавший ее драгоценностями, коим место не в ее сейфе — в Британском музее или в Лувре;

— Пабло Пикассо — художник, оставивший ей картинную галерею своих работ.

И ведь они — всего лишь надводная часть айсберга ее ручных ротшильдов, а сколько вообще у нее было безымянных благодетелей-кредиторов? Похоже, они не поддаются учету! Что ж, теперь наш черед взять эту ненасытную особу на содержание. А работать мы будем по принципу пилы: “ты — нам, мы — тебе”!»

Решено — сделано.

Весной 1941 года Шанель, предварительно оговорив условия вербовки с Динклаге, влилась в тайный Орден осведомителей Третьего рейха