След на весеннем снегу - Людмила Мартова

шумно выдохнула, внезапно осознав, как сильно целый день ждала этого звонка. Вот еще не хватало.

– Привет, – проговорила она как можно беззаботнее.

– У тебя все в порядке? – встревоженно спросил голос в трубке.

– Да, – немного удивилась вопросу Мила, – а с чего ты взял, что что-то не так?

– Я приехал к тебе, а окна темные, дверь никто не открывает и машины охраны рядом нет. Я заволновался. Ты где вообще?

Мила была совсем не уверена, что этот человек имеет право задавать такие вопросы. Она молодая свободная женщина, которая в девять вечера могла быть где угодно и с кем угодно.

– Я у Калины Троекуровой, – призналась она, наслаждаясь возможностью произнести вслух имя, которое наверняка поставит ее собеседника в тупик.

Разумеется, так и произошло.

– Где-е-е? – ошеломленно спросил Савелий, так же как чуть ранее Женька.

– Я в доме Троекуровых. Так получилось.

– Во имя всего святого, как ты могла там очутиться? Мила, куда ты опять влезла?

– Я никуда не влезала, – внезапно рассердилась она. Что он себе позволяет-то в самом деле? – Я случайно встретила Калину в доме Кедровских. Она заболела, ей плохо, и я отвезла ее домой. Это преступление – помочь человеку?

– Заболела? Плохо? – обеспокоенность в голосе собеседника явно усилилась. – И что с ней?

– Ничего. Высокая температура. Я напоила ее жаропонижающим, и сейчас она спит в своей комнате наверху, а я сижу в гостиной чужого дома и разговариваю с тобой. Не уверена, что могу приглашать сюда гостей, а то бы предложила тебе приехать.

– Что? Нет? Я не приеду, – довольно резко заявил собеседник. – А твой охранник где? С тобой?

– Кактус со мной в доме. Телохранитель, по традиции, в машине на улице. Мы в безопасности, Савелий. Оба.

– Вот и хорошо.

– А ты зачем приезжал?

Он помолчал немного, видимо, удивленный ее вопросом.

– Просто так. Захотелось тебя повидать. Мы со вчерашнего вечера не виделись. Ты против?

Мила хотела уточнить, что это он ее не видел со вчерашнего вечера, а вот она днем его очень даже видела, застукав за слежкой, но промолчала.

– Нет, я не против, – призналась она. – Но я не дома. Извини. Как твой день?

– Нормально. Пришли материалы для отделки второго этажа дома Васина, так что с утра я фактически руководил разгрузкой. А ближе к вечеру встречался с Васильевым, обсуждали возможность сделать проект его нового дома. Так что спасибо за полезное знакомство, я же говорил тебе, что архитектору стоит рассказывать о себе как можно больше, потому что потенциальный заказчик может появиться в любой момент. Встреча с тобой принесла мне удачу, Мила.

– Я рада, – сказала она. – А днем ты что делал?

– Да всякую ерунду, – быстро ответил собеседник. – Извини, я действительно освободился совсем недавно, а то заехал бы раньше.

– Не страшно, – заверила его Мила.

Наверху послышался какой-то шум, из чего она сделала вывод, что проснулась Калина. Пугать девушку, которая в бреду могла не помнить, как именно очутилась дома, Миле не хотелось. Спустится вниз, увидит незнакомого человека, еще, чего доброго, испугается. Поэтому она чуть повысила голос, чтобы Калина слышала, что внизу кто-то есть и не прячется.

Савелий спрашивал про Кактуса, и Мила отвечала, стараясь, чтобы ее голос звучал весело и беззаботно. Шаги послышались уже на лестнице, и в гостиной появилась хозяйка дома, переодевшаяся из джинсов и свитера, в которых была в квартире Кедровских, в уютную клетчатую пижаму. Лицо у нее было бледным, но уже не таким измученным. При виде Милы она остановилась, озадаченно глядя на нее. Еще более удивленно она смотрела на подкатившегося ей под ноги Кактуса.

– Калина проснулась, поэтому давай созвонимся потом, – быстро сказала Мила.

– До завтра, – согласился архитектор.

– Вы – учительница Вити и Оли, – проговорила хозяйка дома. Что ж, по крайней мере, она помнила, при каких обстоятельствах встретила Милу впервые. – А как вы здесь оказались? Я пригласила вас в гости?

– Нет, я позволила себе остаться без приглашения. Вам стало плохо, и я не могла позволить, чтобы вы в таком состоянии сели за руль. Поэтому я попросила своего… знакомого нас отвезти.

– Отвезти? На чем?

– На вашей машине. Мы загнали ее во двор, так что не волнуйтесь.

– Из-за машины? Да мне бы и в голову не пришло волноваться из-за такой ерунды. Я, кажется, заболела. Весь день чувствовала себя неважно. Наверное, было бы правильно не ездить к Кедровским, но я не могла не отвезти детям продукты. Вы, наверное, понимаете, потому что сделали то же самое.

– Да, понимаю. Простите, что я не уехала, да еще и притащила в ваш дом собаку, но вы были в беспамятстве, и я побоялась оставлять вас одну.

– Спасибо, – искренне сказала Калина.

– Если вы хотите, то мы с Кактусом сейчас же уедем домой. Я же вижу, что вам лучше. Еще примите лекарства, которые считаете нужным, я не стала рыться в ваших шкафах, поэтому позволила дать вам свое жаропонижающее.

– Домой? Нет, куда же вы поедете на ночь глядя.

Мила предпочла умолчать о том, что машина с водителем ждет ее за забором, а потому уехать домой ей ничего не стоит.

– Тогда я переночую здесь, а уеду утром, – предложила она. – Вдруг вам снова станет хуже. Где это вы так простудились?

– Понятия не имею, – призналась хозяйка дома, прошла в комнату и села рядом с Милой на диван. Стоять ей, видимо, было тяжеловато. – Я в последние дни вообще как-то странно себя помню. Словно я здесь и одновременно не здесь. У меня убили мужа, вы же знаете.

– Да, знаю. Очень вам сочувствую.

– Из-за мужа? Зря! Я рада, что теперь свободна. – Молодая женщина вздохнула и провела рукой по лбу, словно отгоняя какие-то тяжелые воспоминания. – Звучит очень цинично, даже жестоко. Но зато это правда. Я не любила мужа и мечтала стать свободной. Он купил меня, как вещь, много лет назад и помыкал мною все эти годы, как рабыней. Я честно выполняла свои условия сделки: он вытащил меня из нищеты, помог поставить на ноги двух младших братьев, когда умерла мать, организовал похороны и памятник даже ей поставил, хотя, честно сказать, никакого памятника эта женщина не заслуживала. Я взамен была ему верной женой, хотя все эти годы и любила совсем другого человека. Сергей же мне изменял, все эти годы изменял, видимо, в отместку за то, что получил в полное пользование мое тело, но так и не смог заполучить душу. Я, наверное, сумбурно говорю, да?

Нет, Мила вполне ее понимала, поэтому, чтобы не прервать словесный поток, который мог многое объяснить, просто покачала головой.

– Это странно, наверное, – продолжала Калина, словно ей было необходимо