На руинах Империи - Татьяна Николаевна Зубачева

если от Монро, то всё. Ни одна не устоит.

– Точно? – у Андрея явно была готова шутка, но Фредди легко обошёл ловушку.

– Вот на своей хозяйке и проверишь. Бывайте, парни.

Андрей посмотрел ему вслед и вздохнул:

– Ты смотри, как вывернулся, а?!

– Он и без Монро обходится, – рассмеялся Эркин. – Мы идём или нет?

– Пошли, – опять повеселел Андрей. – Посмотрим, что за Монро такое.

– Если что… ну, не пустят меня…

– Если что, я им разнесу всё к чертям свинячьим, – очень серьёзно пообещал Андрей.

Как всегда, они специально не искали друг друга, но почти сразу столкнулись лицом к лицу.

– Ну как?

– Уладил, – Фредди закурил и оглядел мельтешащую толпу. – Завтра в четыре она уедет и до следующего ленча не появится.

– Быстро ты, – усмехнулся Джонатан.

– Она баба покладистая и без больших претензий. Не задаёт вопросов. И не треплива.

– Удобно. Значит, всё доставят к шести. В восемь сядем.

– В восемь коктейли, Джонни. Ты же сам меня учил.

– У меня программа на всю ночь, – улыбался Джонатан. – Ужин начнём после десяти. Да, парни сами найдут?

– Парней я приведу.

– И предупреди, чтобы на завтра ничего не планировали. Скажешь…

– Скажу, что будут нужны, и всё. Парни – моя работа, Джонни. Но ты не переборщил с изысками?

– Тебе что было сказано? Не боись, – Джонатан смешно передразнил интонацию Андрея. – Надеюсь, сейчас до тебя дойдёт.

– Считай ответ за мной, – кивнул Фредди. – Отваливаю, тебя русский ищет.

– Угу, – Джонатан уже видел идущего к нему Старцева и улыбнулся, ощутив, что пространство рядом с ним опустело.

Суета, суета, суета…

– Миссис Энтерпрайс, я так волнуюсь…

– Успокойтесь, душенька. Если до сих пор всё было в порядке, почему сейчас должно что-то случиться?

– Да, но… но если кто-то из этих… из них подойдёт…

– То вы обслужите его… А, вот и отлично! Как вас зовут, девушки?

– Винни, мэм.

– Зизи, мэм.

Миссис Энтерпрайс с удовольствием оглядела двух молоденьких миловидных мулаток в опрятных ситцевых платьях.

– Миссис Гладстон объяснила вам, что вы должны делать?

– Да, мэм, – ответили они в один голос.

– Отлично. Вот это будет ваш киоск, – она повела девушек вдоль киосков благотворительного базара. – Вот этот. Украсите его сами, как хотите.

– Да, мэм.

– Хорошо, мэм.

– Танцевать можете по очереди. А товар для продажи вам принесут.

– Да, мэм.

– Ну, устраивайтесь.

Она поощрительно улыбнулась девушкам и ушла, давая им время оглядеться и взяться за работу.

– Вы умница, Присси. Разумеется, все цветные повалят к ним.

– И снесут киоск. При этом товары и выручка исчезнут.

– Ну-ну, Глэдис, не будьте такой пессимисткой. Спасибо, душенька, вы слишком добры ко мне.

– А танцы? Тоже общие?

– На лугу всем хватит места, милочка, вас не затолкают. А, Гарри, вы будете на балу?

– По долгу службы, – начальник полиции щёлкнул воображаемыми шпорами.

– Мы счастливы видеть вас в любом случае, Гарри.

Миссис Энтерпрайс бодро семенила, успокаивая и уязвляя, рассыпая улыбки, комплименты и колкости.

– О, Фредди! Примите мои поздравления. Вы были восхитительны.

– Благодарю, – Фредди склоняет голову с небрежной, но необидной улыбкой.

– Я так жалела, что вы не участвовали. Я бы ставила только на вас и разбогатела.

– Ну, последнее вряд ли, Присси, – вмешалась вдова Эйсаф, ровесница и вечная соперница во всём. – Таланты Фредди всем известны и против тебя никто бы не играл. Фредди, вы были великолепны, но сегодня вы превзошли самого себя. Первая награда должна была быть вашей.

– Похвала леди – достаточная награда ковбою, – улыбка Фредди стала ещё шире.

Обе дамы почти одновременно чмокнули его в щёки с двух сторон и победно посмотрели друг на друга. Воспользовавшись возникшей заминкой, Фредди попросту удрал, страшно довольный тем, что Эндрю этой сцены точно не видел. Эта язва бы уже порезвилась…

«Лабиринт» оказался настоящим лабиринтом. Пока деньги не кончатся, выхода не найдёшь. Сначала Эркин и Андрей бродили в поисках этого чёртова Монро, потом просто «из интересу». Нет, «Монро» они нашли, но, поглядев на цены, отвалили, побродили, посмотрели и вернулись к «Монро».

– Лучше не найдём, – вздохнул Андрей.

– И дороже тоже, – хмыкнул Эркин.

– Если что, я подкину тебе.

– А я тебя выкину, ясно?

Они стояли у стеклянной витрины-перегородки, не решаясь зайти.

Внутри магазин Крейга состоял из множества маленьких магазинчиков различных фирм, огороженных стеклянными витринами, где и дверь не сразу найдёшь. Здесь было действительно всё. И здешних продавцов, похоже, ничем не удивишь. Во всяком случае, когда два пастуха вошли в отделение фирмы «Монро», продавец и глазом не моргнул.

– Добрый день, парни. Решили, что вам нужно, или ещё посмотрите?

– Добрый день, сэр, – Андрей старался держаться с непринуждённой вежливостью. – Нам бы шали.

Продавец с улыбкой показал им на увешанный шалями высокий, до потолка, стеллаж.

– Выбирайте, парни. Смотрите сами, у нас всё честно.

Шали оказались и впрямь развешены так, что каждую можно рассмотреть, а хочешь, так и пощупать. Правда, на это они не рискнули. Эркин ещё в Джексонвилле хорошо усвоил: цветной тронул – плати. Ценники-то видны. Ни одной дешевле ста нет. А есть и такие, что цена длиной в его номер. Пять цифр подряд. Эркин даже не знал, как такие числа называются. Он вздохнул и вернулся к той стороне стеллажа, где висели шали от ста до трёхсот. Дороже ему нельзя. Снова прошёлся взглядом по шалям от потолка и до пола. Одну он приметил, ещё когда они стояли с той стороны перегородки. И цена. Двести двадцать семь. Останется ещё Алисе чего-нибудь купить. Но он медлил. Андрей, видно, тоже уже приглядел. И тоже… молчит чего-то.

Андрей решился первым.

– Мне вот эту.

– Понял, – продавец снял со стеллажа пушистую, даже на взгляд тёплую шаль. Красные, чёрные, белые полосы переплетались красивой клеткой, продолжаясь длинной бахромой. – Настоящая ангора, парень. Не знаешь? Ангорский пух. Зимой на топливе сэкономишь, что на неё потратил.

Под руками продавца шаль как сама собой свернулась и легла в прозрачный пакет, который продавец заклеил золотой лентой с фирменным ярлыком. Андрей достал бумажник и стал расплачиваться. Эркин ещё раз мысленно представил себе Женю, быстро подсчитал деньги и, когда продавец, закончив с Андреем, посмотрел на него, тихо сказал:

– Мне вот эту, сэр.

Продавец окинул его заинтересованным, но доброжелательным взглядом и снял шёлковую, переливающуюся золотистым цветом шаль с вытканным узором. Матовые листья переплетались на блестящем фоне. Блестящей была и длинная бахрома с трёхрядной сеткой и кистями.

– Точно эта?

– Да, сэр, – кивнул Эркин.

Продавец быстро сложил её и запрятал в такой же, как у Андрея, прозрачный пакет с золотой наклейкой. Эркин достал бумажник и выложил