Шпионские игры - Марк Хеншоу

Кейн ухмыльнулся, глядя на Джонатана и, бросив хмурый взгляд на Киру, встал, допил воду и кинул бутылку в ближайшую мусорную корзину.

— Спасибо за воду, — сказал он и вышел.

— Еще немного, и я бы его придушила, — призналась Кира.

— Думаете, я стал бы вам мешать?

— Ему надо баллотироваться в сенат, — заметила она. — И он стал бы далеко не первым резидентом ЦРУ, который пошел в политику.

— Для двух этих профессий требуется множество одних и тех же умений, — согласился Джонатан. — Хорошо вы придумали с водой.

— Мне стоило это сделать еще час назад. И что дальше?

— Я подозревал, что этим все кончится, — сознался Джонатан. — Хоть какой-то помощи с их стороны я был бы рад, но, честно говоря, ничего не ждал. И все-таки мы честно попытались добиться своего, прежде чем просить Кук, чтобы она начала выкручивать им руки.

— Надеюсь, какие-то секретные сведения действительно существуют, — сказала Кира. — Не хотелось бы ввязываться в драку лишь затем, чтобы выяснить, что у них нет ничего такого, за что стоило бы драться.

— Есть. Хоть вам и могло показаться иначе, но высокопоставленный сотрудник НСС не станет тратить два часа, чтобы унизить двух аналитиков ради развлечения. Я скоро вернусь.

Выйдя из комнаты, он скрылся на лестнице в конце коридора.

Кира смотрела ему вслед, пока дверь на лестницу не закрылась, а потом тяжело вздохнула. Ей было ясно, куда он пошел, и она подумала лишь о том, насколько на самом деле близкие отношения у Джонатана и Кук. Она надеялась, что по-настоящему близкие. Бюрократические игры уже начинали ей надоедать.

Кабинет директора ЦРУ

Терпение Баррона было не бесконечным, а рассказ Кук о том, как Кейн пытался тянуть время, и вовсе мог вывести его из себя. По мнению Баррона, некоторыми вещами должны были заниматься нижестоящие сотрудники, а когда он слышал о них от тех немногих, кому подчинялся сам, его выдержке часто приходил конец. Однако сейчас он полагал, что Берк именно на это и рассчитывал. Иногда и впрямь стоило нанести визит в кабинет директора, чтобы резиденты и аналитики перестали вести себя как дети, оберегающие свои игрушки.

— Они спрашивали о докладах Пионера? — спросил Баррон, что было почти лишним.

Других документов, подходивших под описание Кук, просто не существовало.

— Да, — подтвердила она. — Джордж Кейн устроил им обструкцию. Просидел два часа, разговаривая с ними словно с идиотами.

— Я с ним поговорю. Понимаю его мотивы, но это ошибочная тактика, если не сказать больше.

— Сколько человек имеют доступ к докладам Пионера? — спросила Кук.

— Даже считая нас двоих — меньше десятка.

— Он в последнее время что-нибудь докладывал о «Смертоносном жезле»?

— Нет. — Баррон нахмурился и вздохнул. — Именно он первым сообщал нам о нем после кризиса в Тайваньском проливе в девяносто шестом году. К девяносто седьмому стало ясно, что проект заглох, и мы поручили Пионеру другие задачи. Он до сих пор присылает нам кое-что по проекту, но высокого приоритета эта информация не имеет. Нас больше беспокоит российская техника, которую закупает НОАК.

Кук откинулась на спинку кресла:

— Если информации не так уж много, думаю, не будет никаких проблем, если дать к ней доступ «Красной ячейке».

Баррон сразу понял, что это приказ, но он вовсе не должен ему нравиться.

— Я бы не стал, — ответил он, зная, что возражать бессмысленно.

— Кларк, я подчиняюсь только двоим, — медленно и отчетливо, словно обращаясь к ребенку, сказала Кук. — Рано или поздно мне позвонит президент или, что более вероятно, директор национальной разведки. Он начнет задавать весьма острые вопросы относительно того, что здесь происходит. И в данный момент у меня нет никаких подходящих ответов, только теории. Если «Красная ячейка» сможет их доказать, я стану счастливой женщиной, но им будет очень непросто это сделать, если ваша половина конторы откажется опустить мост и пропустить их за каменную стену, которую вы, резиденты, возвели между собой и аналитиками. — Кук помолчала, давая ему осознать услышанное. — Если «Красная ячейка» включит в свой отчет любые разведданные, полученные от Пионера, я ознакомлю с ним только президента. Никто за пределами Овального кабинета о нем даже не услышит и тем более его не прочитает.

Судя по выражению лица Баррона, слова Кук не пришлись ему по душе, и, судя по «да, мэм», определенно встревожили, но приказ есть приказ.

— О скольких людях идет речь?

— О двоих. Само собой, о Берке. И о той вашей девушке, Страйкер, — ответила Кук.

— Это я еще переживу. Просто постарайтесь, чтобы у меня не возникло повода пожалеть о своем решении, иначе в следующий раз я не стану мешать Кейну, — предупредил Баррон.

— Само собой, — согласилась Кук.

«Красная ячейка» ЦРУ

— Мне нужны очки, — сказала Кира.

Бросив пачку отчетов на стол Джонатана, она закрыла глаза и опустила голову на руки. Принятое утром обезболивающее все-таки перестало действовать.

— Вам следовало бы привыкнуть к тому, что кофеин не заменяет сон.

Джонатан знал, что такое похмелье. Сам он никогда им не страдал, но во время учебы видел множество случаев. При стройной фигуре Кира не обладала достаточной массой тела, чтобы нормально воспринимать алкоголь. Погода не подходит для вечеринок, так что девушка или пила одна, или посещала один из отличных пабов Лисбурга либо бары на Кинг-стрит. Несколько порций чего-нибудь покрепче пива — и она может перейти черту между желанием расслабиться и обыкновенным пьянством. Пристрастие сотрудника к алкоголю могло стать проблемой для Центра контрразведки, подразделения, охотившегося за «кротами» внутри Управления. Джонатан считал, что Кира еще слишком молода, чтобы стать алкоголиком, но она едва не погибла и поэтому вполне могла спасаться от стресса крепкими напитками, а здесь сотрудников уже увольняли за алкоголизм.

— У вас все? — спросил он.

— Да, наконец-то.

Она вела учет донесениям Пионера с тех пор, как явился один из подчиненных Кейна с документами, позволявшими аналитикам «Красной ячейки» знакомиться с отчетами по «Смертоносному жезлу». Бумаги, которые они подписали, являлись правительственной версией клятвы на крови и грозили жестоким наказанием в случае, если информация просочится куда-то еще, даже к другим аналитикам РД.

Джонатан развернул кресло к столу Киры и посмотрел на таблицу на ее мониторе.

— Сколько всего?

— В сумме двести двадцать семь отчетов по «Смертоносному жезлу». Сто тридцать шесть — по аэрокосмическим проектам. Пятьдесят семь — по проектам противокорабельных ракет. Двадцать — по военно-морским проектам, девять — по лазерам, а остальное — по видам оружия, которое мы обозначили как «разное».