Суета сует - Наталия Рощина

— И ему от меня передай.

— Обязательно, — Катя осторожно закрыла за собой дверь и не пошла, полетела по длинному коридору.

Она чувствовала, что сделала очень доброе дело, которое кроме нее не смог бы сделать никто другой. И Кириллу она все расскажет немного позднее. Он должен понять, что если она смогла найти общий язык с его матерью, то ему сам бог велел. То, что Кирилл зол на Милу Николаевну за отца, Катя знала. Но еще она была уверена в том, что родители поступили так, потому что это был единственный вариант. «Не дай бог доживать до такого!» — подумала Катя, покачав головой. Если, прожив столько лет, люди разбегаются в разные стороны, остается вопрос, связывало ли их вообще хоть что-то все эти годы? Кирилл имел весьма своеобразный взгляд на эту проблему. Он емко и жестко высказался в пользу мужской половины человечества:

— Мужчина всегда должен быть главой семьи. Тогда все эти катаклизмы можно избежать. Там, где командир в юбке, жди провокаций.

Катя прекрасно понимала, что Кирилл имел в виду. На него настолько отложили отпечаток отношения между родителями, что он при каждом удобном случае подчеркивал свое главенство в их семье. Он пытался казаться деликатным, не давящим на Катю, но иногда истерические нотки прорывались наружу, и Катя понимала, что никогда этому мужчине не стать главным. Он просто не знает, как ему следует себя вести. И сейчас, расскажи она ему о своем визите к Миле Николаевне — скандала не избежать. Ведь она пошла против его мнения, выставила свою точку зрения главной.

Идя к станции метро, Катя думала, что все это такие мелочи: лидерство, власть, богатство. Разве делают они человека счастливым? Глядя на свекровь, Катя убеждалась в обратном: Мила имела все и ничего. Это было неразрешимое противоречие, испытание, которое словно сам дьявол подбрасывал людям, чтобы доказать мелочность их натуры. Тот, кто попадался, с трудом вырывался из цепких объятий собственного величия. Порой, только потеряв все, человек получал возможность обрести душевный покой, разобраться в истинных ценностях. Кажется, у матери Кирилла сейчас нелегкий этап — между эйфорией от достижения пика и страхом оглянуться, посмотреть по сторонам и увидеть настоящую цену полученного таким трудом, ценой стольких усилий. Ей страшно увидеть все в реальном свете, ведь может оказаться, что все, к чему стремилась — мишура, суета, возня для умасливания собственного самолюбия. Переоценку пережить тяжело, тяжело настолько, что и до глубокой депрессии недалеко. Поэтому Катя знала, что ее доброе слово сейчас Миле жизненно необходимо. Оно поможет ей лучше лекарств, потому что будет врачевать душу. Пусть не говорят Кирилл и Максим Сергеевич, что Мила — железная леди. Она более уязвима, чем они пытаются показать. Пожалуй, ее жажда славы и успеха — своеобразная попытка защиты. От чего? Катя задумалась и быстро нашла ответ на свой вопрос: от самой жизни.

Под гул отъезжающего состава Катя ловила мысли, лавиной обрушившиеся на нее под впечатлением от общения со Смысловой. Да, она боится вереницы прожитых лет и еще больше — предстоящих. Катя была уверена в этом. Некоторые люди приходят в мир с врожденным страхом жить. Тогда и происходит подмена реальных ценностей мнимыми. Должно пройти время, чтобы снова найти истинный путь. Сколько потерь, разочарований, ошибок предстоит пережить до этого — известно только высшему разуму, давно и безоговорочно выстроившего схему жизненного пути, обозначившего на ней все остановки, вершины, препятствия и пропасти. Мила стояла сейчас на краю одной из них. Слишком тонким казался ей мостик, переброшенный от одного до другого края. Даже у нее, считающей себя смелой, решительной, не хватало отваги сделать первый шаг и, балансируя, преодолеть опасный участок.

Катя сказала себе, что будет рядом с этой удивительной женщиной. Никто не сможет помешать ей делать то, к чему лежит ее сердце. И пусть сейчас Мила выглядела не такой, какой ее привыкли видеть на экранах телевизоров, для Кати это не имело никакого значения. Главное, чтобы она поправилась. Может быть, для этого потребуется много времени, но девушка чувствовала в себе решимость поддерживать свекровь столько, сколько потребуется. Почему-то рядом с Милой она ощущала себя даже не невесткой, не подругой, а старшей сестрой. Да, как ни странно, именно старшей.

Сейчас ей дано свыше быть сильнее, мудрее, терпимее. Катя усмехнулась, представив, что на самом деле ей лет девяносто, только никто не знает об этом. Светлые мысли и добрые дела не дали состариться ее лицу, рукам. Внешне она все та же девчонка, только поступки ее всегда были не по годам взрослые. Ее считали высокомерной, подтрунивали, а она умела то словом, то кулаками отстаивать свое право на особое мнение, на свой взгляд. Ей всегда было нелегко в компании сверстников. Слишком суетно, легковесно относились они к тому, что для Кати было важным, не терпящим насмешки. Пожалуй, Кирилл расположил ее к себе еще тем, что серьезно воспринимал все ее рассуждения о смысле жизни. Для Кати это была проверка: отмахнется, значит, не мой. Но Кириллу нравилась ее серьезность, ее стремление к поиску смысла, сути. Он говорил, что это ее достоинство, и окончательно покорил ее. Правда, став мужем, Кирилл повел себя непоследовательно. Теперь он старался во всем доказать собственную правоту, поставить точку в разговоре, споре, в любой мелочи подчеркнуть, что он — мужчина, глава семьи, и ее голос лишь совещательный. Катя приняла тактику наблюдения, выжидания. Как мозаику, фрагмент за фрагментом она складывала портрет любимого мужчины, в недалеком будущем отца ее ребенка. Слишком много оставалось мест, в которых Катя застревала, не получалось подобрать нужный фрагмент, продолжить составлять картину. Одним из таких трудных мест были отношения Кирилла с матерью. Он даже представить не мог, сколько радости он мог бы доставить своей жене, измени он своей холодности и равнодушию в адрес женщины, подарившей ему жизнь. Он слишком упорствовал в этом вопросе, а Катя, любя его, боясь потерять то нежное чувство, которое связывало их, решила помочь ему. Многие неохотно принимают советы, долго не решаются ответить на протянутую руку помощи. Кирилл относился именно к таким людям. Поэтому Кате приходилось быть особенно деликатной, осторожной. Она знала, что наступит момент, когда Кириллу будет некуда деваться. Он не сможет не признать ее правоту, а пока… Она готова впустить в свое сердце ту, которая превратила свою жизнь в настоящее испытание. Оно только начинается. Пусть будет уверена — у нее есть поддержка. Она даже не представляет, насколько искренней, сильной она может быть. Тогда все страхи будут побеждены. Освобождение от них обязательно откроет новый взгляд на мир. Катя считала, что это необычайно важно, но пока — только ее мечты. Ждать Катя умела и от всей души надеялась, что Мила Николаевна в скором времени откроет и ей в ответ свое сердце. Она найдет в ней родственную душу, подругу, дочь в одном лице. Ей не придется никогда пожалеть об этом.

Максим давно проснулся, но лежал неподвижно, не открывая глаз. Ему не хотелось будить Иру. Ей на вторую смену, к двум часам, да и у него нет первых пар в университете. С тех пор, как он стал преподавать, только один раз в неделю выпадал такой счастливый день, когда можно было утром немного поваляться в постели. Раньше он не понимал прелестей этого, пока Ирина планомерно, применяя все свое женское очарование и убеждение, не отучила его вскакивать спозаранку и мчаться на кухню. Теперь за него это делала она, причем было видно, что горячий утренний кофе или чай, булочки или тосты, гренки или бутерброды Ирина готовила с удовольствием. Она получала еще большее наслаждение, наблюдая, как он не спеша все это ест, хвалит ее, как отменную кулинарку, хозяйку или просто улыбается и пристально смотрит в ее бездонные синие глаза.