Ледяная гвардия - Стив Лайонс

В стенах пещеры были толстые железные двери. Они располагались в закутках и были накренены под странными углами. Стил почувствовал, что его сердце забилось сильнее при мысли о том, что за одной из этих дверей может находиться исповедник Воллькенден. Полковник с трудом подавил в себе желание окликнуть его. Он не хотел раскрывать карты, считая, что лучше выждать время, а пока продолжать притворяться сломленным пленником. Тем более что притворяться было нетрудно.

Одна из дверей оказалась открыта, и Стила толкнули в нее. Он попал в каменный мешок без окон, размером не более полутора метров в длину, ширину и высоту. Ему пришлось согнуться, чтобы не удариться головой о потолок, а чтобы нормально лечь, здесь вообще не было места.

В одну из стен камеры вмонтировали прочное металлическое кольцо, с которого свисала целая связка цепей. Двое предателей, удерживая Стила за плечи, пригнули его к полу и быстро связали цепями, затем пропустили их через кольцо четыре или пять раз и скрепили тяжелым висячим замком. Когда они закончили, Стил был так крепко связан, что не мог ни сесть, ни встать; его тело зафиксировали в неестественно сгорбленной мучительной позе: он предположил, что это была месть предателей за проделанный им трюк на ступеньках.

Враги ушли, забрав с собой фонари. Дверь с лязгом закрылась, и все погрузилось в непроницаемую тьму. Стил попытался переключиться на инфракрасное зрение, но бионический глаз еще не функционировал. Индикатор показывал, что цикл саморемонта должен завершиться через тридцать пять секунд.

Спустя десять минут отсчет все еще стоял на этой цифре.

Ледяные гвардейцы снова шли по канализационным тоннелям. Несмотря на жуткую вонь, Пожар был рад выбраться из часовни, где не осталось ни малейшего следа присутствия Императора и где он ощущал себя чужаком.

Все восемь бойцов отряда были вместе: Баррески, Палинев и Михалев пробрались сюда через люк, и Гавотский, поприветствовав их, объяснил ситуацию и сообщил подробности невероятного союза с мутантами.

Баррески, казалось, был шокирован, но держал свое мнение при себе. А Михалев неожиданно поддержал сержанта.

— Они могут нам помочь, — сказал он, выбрав момент, когда Блонский не мог его услышать. — Или мы убьем их и потеряем всякую надежду на успешное выполнение задания, и все из-за какой-то имперской догмы, из-за правил, придуманных людьми, никогда не ступавшими на поле боя. Я спрашиваю вас: почему мы не можем воспользоваться их помощью?

Пожару не терпелось ответить на этот вопрос. Ему отчаянно хотелось разорвать шинель и показать серую шерсть, которая разрослась по всей груди, и крикнуть: «Потому что вы не хотите закончить так же, как я!» Но умирать позорной смертью у него не было никакого желания.

— Как только мы спасем исповедника, — угрюмо сказал Баррески, — сможем очистить всю эту нечисть лазерным огнем. Не так ли?

Звуки битвы, доносившиеся откуда-то снизу, возвестили о приближении Анакоры. Ее, как и остальных, подобрал один из мутантов, еще сохранивших человеческий облик. Очевидно, она сумела его распознать. Гавотский послал Палинева в нижние тоннели найти Анакору, прежде чем она убежит, и убедить ее, что здесь им никто не угрожает.

С тяжелым сердцем все они слушали рассказ Анакоры о последнем бое Стила.

— Я не должна была оставлять его, — вздохнула она. На что Блонский возразил, что, разумеется, должна была, потому что ей дали такой приказ.

Им всем было здесь не по себе, как Пожару в часовне. И хотя соображения безопасности диктовали идти к Ледяному дворцу утром, Гавотский отклонил предложение мутантов отдохнуть. Еще он поставил условие, что ледяных гвардейцев будут сопровождать не больше двоих мутантов, и для этой задачи выбрали двоих, еще сохранивших человеческий облик и внятную речь.

Пожар шел за одним из них, представляя, насколько уродливо выглядит это существо под своим синим рабочим костюмом. Он бы предпочел компанию настоящего монстра. По крайней мере, тому уже нечего скрывать. «В отличие от меня», — думал Пожар.

На полу часовни мутанты развели костер, в котором ледяные гвардейцы подзарядили аккумуляторы своих лазганов. Мутанты также отдали им несколько подобранных осколочных гранат и ножей, но больше ничего полезного у них не нашлось.

Пожара беспокоило то, что они слишком долго спускаются по разным лестницам, переходя время от времени в нижерасположенные тоннели, но проводники уверили их, что знают, куда идут, и что лучший способ проникнуть в Ледяной дворец — подняться в него, пройдя под ним.

Они шли по очередному зловонному тоннелю, хлюпая по грязной воде. Вдруг Палинев велел всем остановиться.

— Вы что-нибудь слышите? — спросил он. — Там, впереди…

Все застыли на месте и вскоре услышали, даже почувствовали, как обычно стоячие сточные воды потекли. Что-то двигалось — плыло — сюда.

Мутанты отреагировали первыми. Они повернулись, побледнев в ужасе, посмотрели друг на друга… и побежали прочь. Один улизнул от Грэйла, другого Баррески схватил и припер к стене.

— Что это? — крикнул ледяной гвардеец мутанту в лицо. — Чего вы боитесь?

— Может, вы нас сюда специально завели? — прошипел Блонский. — К этой твари?

Мутант лишь таращил глаза, хныкал и дергался в тщетных попытках вырваться из рук Баррески.

Вдруг из ближайшего бокового тоннеля выплеснулась волна сточных вод, и вслед за ней появилось тело — зеленое, жилистое и покрытое чешуей. Оно щерило зубы и таращило свои многочисленные глаза. Чудовище прыгнуло в тоннель, отскочив от стены, приземлилось на лапы и, заметив добычу, сориентировалось с невероятной скоростью.

Потом монстр бросился на нее.

Стил был один уже почти час. Он знал это благодаря внутреннему хронометру, заставлявшему его мучительно осознавать каждую уходящую секунду. А еще по этим проклятым каплям, которые тоже отсчитывали медленно тянувшееся время, падая с интервалом в две целых четыре десятых секунды, — всего он уже насчитал тысяча четыреста шестнадцать капель.

Стил наполовину стоял, наполовину сидел в согнутом положении, скованный тяжелыми цепями. Позвоночник болел так, что, казалось, вот-вот сломается. Полковник молился Императору и уговаривал машинных духов в бионическом глазу, но они были глухи к его мольбам: на встроенном индикаторе застыли две цифры.

Тридцать пять секунд…

Стил услышал шаги по ступенькам снаружи и понял, что его время пришло.

Маленькая квадратная панель на двери скользнула в сторону, и в камеру хлынул свет, чуть не ослепив Стила после долгого пребывания в темноте. В окошко заглянул культист и, убедившись, что пленник по-прежнему связан, открыл тяжелый замок.

Дверь со скрипом открылась, и на пороге камеры возникла высокая тощая фигура. Как и Стилу, посетителю пришлось пригнуться, чтобы войти в камеру; здесь едва хватало пространства, чтобы поместиться им двоим. Скрестив руки на груди, еретик с самодовольной усмешкой уселся на узкий выступ на стене напротив Стила.