Белоэмигранты между звездой и свастикой - Олег Гончаренко

Созданный орган контрразведки «Абверофицер-3» при штабе командующего тылом группы армий «Юг-A» состоял из русских сотрудников — белоэмигрантов, служивших ранее в АНСТ «Юг Украины». Агентурной работой органа руководил упомянутый выше К.А. Фосс. Орган вел контрразведывательную работу через сеть своих резидентур в Мелитополе, Херсоне, Борисполе и Одессе. В марте 1944 года штаб «Абверофицер-3» был переброшен в Румынию, откуда большая часть его русских сотрудников выбыла в Болгарию. Русская белая эмиграция участвовала и в активной вооруженной борьбе и даже состояла в частях и формированиях СС. Так группа русских эмигрантов из Бельгии под руководством братьев Сахновских в 1943 году, вместе с двадцатью единомышленниками записались в Валлонский легион СС. По прибытии в СССР вместе с бельгийскими легионерами Н.И. Сахновский развернул активную монархистскую пропаганду среди местного населения. По некоторым данным, в формируемую Сахновским, с дозволения немецкого командования, часть записалось 200 человек. Первым боевым опытом, который приобрели русские бойцы Валлонского легиона — был встречный бой с советскими войсками, проведенный во время Корсунь-Шевченковской наступательной операции советских войск в январе 1944 года. В ходе боя, быстрого и жестокого, погибла большая часть добровольцев. Оставшиеся в живых русские были выведены с фронта вместе с Валлонским легионом СС и отправлены на отдых в Западную Европу. Там «русская рота» была расформирована, а ее солдатам предоставлена полная свобода действий. Некоторые демобилизовались и разъехались по европейским странам, однако значительная часть из них осталась в рядах дивизии СС, надеясь продолжить борьбу с Советами. 20 февраля 1944 года, командира Валлонского легиона Леона Дегреля, уже носившего звание гауптштурмфюрера СС и командира бригады, наградили Железным рыцарским крестом за отвагу в бою. Гитлер сказал: «Будь у меня сын, я хотел бы, чтобы он был похож на Дегреля». В июле 1944 года штурмовая бригада «Валлония» приняли участие в сражении под Нарвой. Той же осенью бригада была развернута в 28-ю танково-гренадерскую дивизию войск СС «Валлония», хотя по численности своей она была полком. Дивизия вернулась на Восточный фронт в январе 1945 года и была брошена на боевой участок в Польше, под Штеттином. После тяжелых боев она отступила в Данию и сдалась англо-американским союзникам. Сам Дегрель беспрепятственно отбыл в Испанию, где и жил до своей смерти в 1993 году. Бельгийский Верховный суд приговорил его заочно к смертной казни за измену. Некоторые русские воевали и в рядах 32-й гренадерской дивизии войск СС под названием «30 января». Дивизия эта была сформирована лишь в январе 1945 года в Курмарке из разрозненных частей и подразделений различных школ СС. Первоначально планировалось использовать ее в боевых действиях на Западном фронте, однако складывающаяся обстановка потребовала ввести дивизию в бой на Восточном фронте. Дивизия была сформирована из трех танковых гренадерских полков СС, полка артиллерии СС и отдельного 32 саперного батальона СС. Последний, 32-й саперный батальон СС состоял на 70 % из балтийских немцев, выходцев из немецких поселений в русском Поволжье, советских русских и украинцев. Батальоном саперов командовал бывший лейтенант РККА, а нынешний унтерштурмфюрер СС Антонов, получивший от командования в знак признания его заслуг ряд немецких наград. 32 дивизия СС понесла исключительно тяжелые потери в сражениях на Одере в феврале — марте 1945 года. Затем некоторые подразделения дивизии были переведены и сражались в южной части Берлина. Уцелевшие остатки дивизии сдались в плен союзникам 5 мая 1945 в Танемюде. Были русские эмигранты и в составе японских вооруженных сил — союзников Германии во второй мировой войне. Известно, что на базе фашистской ячейки РФП в городе Сахалян, которую возглавлял некий Наумов, окончивший ранее Учебную команду при ВФП и имевший чин фельдфебеля, был скомплектован отряд численностью около 20 человек. В отряд вошла в основном русская молодежь в возрасте от 14 до 24 лет. До середины 1940 года военную подготовку отряда проводил только Наумов, а после зачисления в отряд еще 8 молодых людей, прибывших из Харбина для работы в японской Военной миссии и полиции, в помощники был взят А.Л.Солодов. Незадолго до того Солодов окончил русскую полицейскую школу на станции Ханьдаохэцзы, занимавшуюся подготовкой унтер-офицерских кадров для лесной полиции Маньчжоу-Го. Осенью 1940 года отряд провел двухнедельный лагерный сбор при участии 2-х японских инструкторов. В начале 1941 года служивший в полиции Наумов уволился из ее состава и переехал в Харбин. Отряд возглавил надзиратель городской полиции ГОДА П. Милюков. При нем состав отряда увеличился до 45 человек за счет привлечения к обучению мужского населения в возрасте от 18 до 40 лет. С началом советско-германской войны сборы отряда участились и проводились раз в месяц или в два. Военное обучение чинов отряда проводилось японскими инструкторами. Упор делался на методы ведения партизанской войны и изучение разведывательных дисциплин: техники съемки планов населенных пунктов и местности; фотографирования, методов сбора сведений о военных объектах; способов антисоветской пропаганды; использованию современных средств связи, сигнализации; методов диверсий на объектах связи. Проводились занятия по подрывному делу. Из Харбина приезжали инструктора-кавалеристы. В начале 1943 года командиром отряда был назначен A.Л. Солодов, а с японской стороны — второй помощник начальника японской Военной миссии в Сахалине капитан Нагаи (Мори). Численность отряда к этому времени сократилась до 22 человек. С весны 1943 года отряд был передислоцирован. С этого же времени чины отряда были зачислены внештатными сотрудниками японской армии с оплатой в местной валюте в размере 100–150 гоби в месяц плюс обеспечение их семей продуктами. Конец 1943 года и первые месяцы 1944 года в отряде были посвящены закреплению полученных знаний и навыков, а также тренировкам в длительных переходах по бездорожью и пересеченной местности, которые включали и ходьбу на лыжах. В конце мая 1944 года отряд был отчасти демобилизован, но все его чины оставались в Сахаляне — частично в лагере и на хозяйственных работах при японской военной миссии. В июле 1944 года весь состав отряда был перевезен в верховья Амура и группами по 3–5 человек переброшен на советскую территорию для выполнения разведывательных заданий. Известно, что одна из групп на обратном пути при возвращении в Маньчжурию столкнулась с советскими пограничниками. В перестрелке был убит командир отряда, а другой член группы был ранен и смог переплыть Амур благодаря помощи третьего участника. После этих выходов до осени 1944 года личный состав отряда использовался главным образом на хозяйственных работах при японской военной миссии. С осени 1944 года до августа 1945 года отряд вновь продолжал практические занятия по методам партизанских действий и разведывательной работе. С 1 марта 1945 года отряд был доукомплектован за счет прибывших в резерв русских воинских отрядов и вырос в численности до 22 человек. Командиром отряда остался Солодов, его помощником — Притуляков. В обычные дни занятий личный состав отряда носил японскую форму без знаков отличия, а во время выходов в город — штатскую. В ходе самых ожесточенных боев за Сталинград, командование германской армии использовало в качестве боевой единицы своеобразное подразделение, состоявшие как из представителей русской эмиграции, так и бывших советских военнопленных и казаков. Эта дивизия была сформирована в Сталинграде 12 декабря 1942 года. В дивизию были набраны русские добровольцы, казаки, украинские и русские полицейские, находившиеся в Сталинградском котле. В дальнейшем в состав дивизии принимали русских перебежчиков. Вооружена дивизия была в основном русским трофейным оружием. Для усиления дивизии в противотанковом отношении в нее были включены небольшие подразделения 9-ой Зенитной дивизии Люфтваффе. Командный состав до уровня командиров рот был направлен из различных дивизий и частей вермахта, оказавшихся в окружении. Но впоследствии на командные должности стали назначать бывших советских офицеров. Так в январе 1943 года, командиром Каменского батальона стал бывший майор Красной армии Тухминов. Дивизия была полностью разгромлена советскими войсками под Сталинградом в феврале 1943 года. Когда капитулировала 6-я Армия, часть этой дивизии заняла оборону на территории Тракторного завода, где и была уничтожена. Любопытно и еще одно воинское формирование, хотя и не связанное напрямую с русской эмиграцией, однако имевшее с ней некоторые контакты и связи во время пребывания в Европе. В СССР эта 29-я дивизия войск СС начала свою историю с октября 1941 года, когда немецкие войска вошли в город Локоть— небольшой поселок в тогдашней Орловской, а ныне — в Брянской области. Для обеспечения безопасности тыла 2-й танковой армии при поддержке командования 2-й немецкой танковой армии, возглавляемой Хайнцем Гудерианом, а после его отставки генералом Рудольфом Шмидтом и командующим группой армий «Центр» фельдмаршалом фон Клюге, был создан так называемый «Локотский район». Во главе его стал советский учитель физики в местном техникуме — Константин Павлович Воскобойник. Из его короткой биографии известно, что он родился в 1895 году в Киевской губернии. В годы Великой войны был на фронте. После революции 1917 года добровольно вступил в Красную армию, где и прослужил до 1920 года, после чего поселился в Саратовской области. Там он был замечен в крестьянском бунте. После подавления восстания Воскобойнику удалось бежать с фальшивыми документами, и он стал переезжать по стране с места на место. Но вскоре, в начале 30-х годов устал от бега и добровольно сдался ГПУ. Отсидев положенный срок — 3 года — Воскобойников с женой и дочерью продолжил свои переезды с места на место пока не остановился в городе Локоте, где устроился работать преподавателем физики в техникуме. Ближайшим помощником Воскобойника стал Бронислав Владиславович Каминский, родившийся в 1899 году в черте оседлости, в Витебской губернии. По его собственному утверждению, его отец был поляком, а мать — немкой. До революции учился в Петербургском политехническом институте, после чего пошел добровольцем в РККА. После гражданской войны Каминский снова пошел учиться в институт. В 1937 году Каминский был арестован по обвинению в контрреволюционной деятельности, а точнее, за активное участие в троцкистских организациях, к которым питал необъяснимую для сталинских следователей слабость. Освободившись в 1941 году, Бронислав Владиславович поселился в Локоте, устроившись на работу на местном спиртзаводе инженером. Локотское окружное самоуправление создало военизированную милицию-ополчение численностью до 200 человек, чтобы бороться с партизанами. Вскоре в Локоте была создана во главе с Воскобойником так называемая Русская национал-социалистическая партия. В организации нового дела Воскобойник придавал огромное значение быстрейшей связи с германским командованием. Он хотел, чтобы там знали, что в России есть люди, которые хотят и могут сами с оружием в руках бороться против коммунизма, за свою Родину, за свое освобождение. Он хотел, чтобы там знали, что русский народ, перенесший на своих плечах весь кошмар двадцатичетырехлетнего ига, сам поднимется на защиту своих прав и уничтожит ненавистную ему власть, что честные русские люди будут не пассивными зрителями, а активными борцами за счастье своей Родины. Возглавив отряд народной милиции, численность которой в то время уже возросла до 1700 человек, Бронислав Каминский развернул против партизан активные действия и вскоре очистил от них значительную территорию. Убедившись, что местное самоуправление способно своими силами обеспечить безопасность тыловых районов, командование 2-й танковой армии реорганизовало Локотской район в уезд, а затем в округ, с включением в его состав 8 районов Орловской и Курской областей с общим населением 581 тыс. человек. Обязав назначенного обер-бургомистром Каминского заботиться о спокойствии и порядке на территории вверенного ему округа и осуществлять поставки продовольствия для немецких войск, оно предоставило ему полную свободу действий. Фактически это означало наделение Бронислава Каминского безграничной властью. Поскольку отряды местной полиции и самообороны не могли самостоятельно контролировать огромный район, из которого были выведены все немецкие войска, перед Каминским встала задача организации более многочисленных и хорошо вооруженных частей на регулярной основе. Осенью 1942 года была объявлена мобилизация мужского населения 1922–1925 годов рождения, которая носила принудительный характер — вплоть до привлечения уклонявшихся к суду по законам военного времени, взятия из семьи заложников, выселения из дома и прочих репрессий. Благодаря этим, мерам в распоряжении Каминского оказалось несколько тысяч бойцов, что дало возможность переформировать разрозненные отряды и группы в подобие регулярной армии. Рассматривая свою деятельность в масштабах всей России, Локотской обер-бургомистр присвоил своим войскам громкое название — «Русская освободительная народная армия» (РОНА). К концу 1942 года в ее составе насчитывалось 14 стрелковых батальонов, броневой дивизион, зенитная батарея, истребительная рота и комендантский взвод, все они были объединены в бригаду общей численностью до 10 тыс. человек. Каждый батальон имел 4 стрелковые роты, минометный и артиллерийский взводы. На вооружении по штату полагалось иметь 1–2 орудия, 2–3 батальонных и 12 ротных минометов, 8 станковых и 12 ручных пулеметов. Однако на практике, как в личном составе, так и в вооружении отдельных батальонов единообразия не существовало. Все эти силы были задействованы в борьбе с партизанами. Это борьба, начавшаяся с первых дней существования «новой власти» и продолжавшейся вплоть до эвакуации частей РОНА из Локотя. Жители округа Каминского видели в партизанах своего страшнейшего врага — большевизм. И не желая возращения коммунистов, поневоле вступали в РОНА. Официальной идеологией Локотской республики стал национализм, правящей партией — Русская национал-социалистическая партия, а главным пунктом ее программы — антисемитизм. В основном же программа РНСП была схожей с программой НСДАП. Один из пунктов этой программы, популярно изложенной в газете «Голос народа» в октябре — ноябре 1942 года, так и назывался «Евреи — враги народа». По сути, в Локотской республике были установлены национал-социалистские порядки. Согласно местным законам, браки между евреями и неевреями запрещались. В Локоте были запрещены аборты, и проводилась «политика сохранения семьи», согласно которой запрещались разводы, признавались лишь церковные браки и поощрялась рождаемость. В трудовом кодексе округа существовала специальная статья под названием «особая рабочая сила», по которой евреям разрешалось платить только 80 % от их зарплаты и запрещались какие-либо надбавки. В округе Каминского расстреливались все евреи, занимавшие при советской власти высокие должности в коммунистической партии. Однажды местные партизаны написали весьма красноречивое, в чем-то пророческое послание Каминскому: «Главному предателю, фашистскому холую, сиятельному палачу русского народа, шлюхе гитлеровского притона, кавалеру ордена в мечах и осинового кола, обер-бургомистру Каминскому. На твое письмо шлем мы ответное слово. Мы знаем, что ты — изменник! Ты предал Родину за чины и ордена. Ты был троцкистом, тебе не впервые торговать Родиной и кровью русского народа. Мы били тебя с твоей поганой полицией. Вспомни, как, удирая от партизан, ты потерял свои грязные портки и кожанку. Дрожи еще сильнее, сволочь! Слышишь канонаду? То наши советские пушки рвут в клочья твоих хозяев-немцев. Ты содрогаешься при разрыве наших приближающихся снарядов. Дрожи еще сильнее, знай, час расплаты близок». Письмо, которое получил Каминский из леса, было, увы, жестокой правдой. По сути, он был и оставался ни больше ни меньше — троцкистом и приспособленцем, выслуживавшимся перед своими новыми немецкими хозяевами. В нем не было сильных убеждений старой русской эмиграции, и свойственных ей предубеждений в отношении немецкой власти и глубокого чувства историзма, позволявшего взглянуть на окружающий мир с точки зрения интересов русского человека. Однако у Каминского налицо присутствовал неизжитый менталитет мещанина советской формации — думать одно, делать другое, а говорить третье. 28 октября 1942 года Каминский издал приказ, обязывающий «в целях расширения дела народного просвещения и поднятия культурного уровня населения… обучать всех детей в объеме 7-ми классов средней школы». Каминский требовал организовать подвоз детей, живущих за три километра от школы, или создать для них школы-интернаты. За непосещение детьми школ с родителей взимался штраф в размере 500 рублей «в пользу государства», причем уплата его не освобождала от прихода на уроки. В конце Каминский сделал примечательную оговорку: «Данный приказ не распространяется на те селения, которые являются передовыми позициями на фронте борьбы с партизанщиной, а также на те населенные пункты, где школьные здания заняты воинскими частями или уничтожены в ходе военных действий». Стоит отметить, что школы открывались не только в округе Каминского, а почти везде. Так, например, командование группы армий «Север» предупредило население, что за непосещение школы детьми их родители будут подвергнуты штрафу до 100 рублей. Тем временем ситуация на Восточном фронте становилась все более угрожающей для немцев и их союзников. Поэтому Каминский обратился к своему новому начальнику Генриху Гиммлеру с просьбой об эвакуации гражданского населения. Гиммлер дал согласие на эвакуацию гражданского населения в Венгрию в количестве 10500 человек, где русским рейхсфюрер СС разрешил образовать самоуправление подобное Локотскому. Для охраны гражданских в Венгрию отправилось некоторое количество бойцов РОНА. Однако из-за проблем на железной дороге беженцам пришлось ехать несколько месяцев и не в Венгрию, а в южную Германию, где они, вопреки ожиданиям, были направлены на сельскохозяйственные работы. Что ж касается самой 29-й дивизии войск СС, то ее личный состав по приказу Гиммлера должен был быть направлен в Германию для переформирования. Однако этого не случилось, так как 2 августа 1944 года в Варшаве разгорелась восстание и немцем понадобилась помощь частей Каминского в его подавлении. Немецкие части, подавлявшие восстание, находились под командованием обер-группенфюрера СС Эриха Юлиуса Эбергарда фон дер Бах-Зелевски, организатора массовых казней в Могилеве и Минске. В 1942 году фон дер Бах-Зелевски долго находился в госпитале, «где лечился от психического расстройства, вызванного участием в массовых казнях»107. После войны этот профессиональный палач неоднократно арестовывался местными властями и приговаривался к различным срокам заключения. В последний раз суд приговорил его к пожизненному сроку, во время которого он скончался в 1972 году в мюнхенской тюремной больнице. В состав частей, привлеченных для выполнения этой задачи, входила и 29-я дивизия СС. Из каждого полка РОНА было выделено по 300–400 добровольцев, которые под командованием оберштурмбаннфюрера СС Фролова были введены в польскую столицу. В состав полка Фролова входило свыше полутора тысяч человек. На вооружении полка состояли: советская САУ СУ-76, 4 трофейных советских танка Т-34 и 2 гаубицы. Для Каминского и его солдат уличные бои в большом городе были непривычны, и группа РОНА несла большие потери. Это, в свою очередь, оборачивалось общим падением дисциплины, грабежами и насилием в отношении мирного населения. В Варшаве насилия чинов РОНА над мирным населением достигли своей наивысшей точки, при этом их жертвами стали преимущественно жители кварталов, не охваченных восстанием (в районах Охота и Воля практически не было партизан). Если верить польским историкам, солдаты русской дивизии СС в Варшаве убили 15 тысяч людей. «Всего в ходе восстания и от последовавшего за ним террора от рук подчиненных Бах-Зелевски войск, погибло 200 тыс. человек»108.