Пленница его желаний - Анна Леманн

— Я встала пораньше и сделала сырники, кофе, омлет и тосты, — отчитываюсь сбивчиво бормоча. – И если ты меня сейчас не отпустишь, то половина сырников можно будет выкинуть.

— Это всё для меня? – спрашивает, отпустив из своего горячего плена.

— Ну да. А ещё для меня и Найрин, — отвечаю, старательно отводя взгляд от тела мужчины. Заметив моё смущение, Герман надел на себя футболку, которая, как оказалось, лежала наполовину у него в кармане, а половина свисала.

— Моя мама никогда не просыпается так рано, — рассказывает Герман, облокотившись о кухонную тумбу, рядом с плитой. Таким образом, что мы теперь практически друг напротив друга.

— Тогда хорошо, что я встала и приготовила хоть какой-то завтрак. Я хотела ещё кашу, но не успела, — печально вздыхаю и обращаю в сторону Айдарова виноватый взгляд.

— Мне вполне хватит и кофе с сырниками. Могла больше ничего не готовить вообще. Я мало ем утром, — говорит, пожав плечами, но бросив взгляд на сковороду, добавляет: Но омлет я тоже попробую. Больно аппетитно он выглядит. Особенно зная, что это приготовила моя любимая жена для меня, — и тянется к сырнику.

— Не кусочничай! – ругаю его и бью по руке, заставляя его одёрнуть её. - Иди за стол. Я сейчас всё принесу.

— Какие мы с утра грозные и ворчливые, — со смехом произносит Герман, улыбаясь при этом так счастливо, будто бы я его только что похвалила.

— Иди к столу. Иначе опоздаешь на встречу.

— А может отменить эту встречу и остаться с тобой и твоими сырниками? – предлагает он и всё же крадёт один сырник и быстро пихает его в рот. Весь. Полностью.

Со смехом смотрю на мужчину с набитым ртом и громко хохочу. Ну нет… это выше моих сил. Мама всегда учила меня делать сырники большими, чтобы папа, взяв один или два, точно наелся. И сейчас я большие сделала, а он весь в рот… как он там только уместился.

— Да! Теперь точно остаюсь, — проговаривает мужчина с набитым ртом. Я еле разбираю, что он вообще сказал. – Работа подождёт.

— Нет! Нет! Нет! Нельзя так говорить и думать!

— Выгоняешь? – спрашивает, пережевав всё.

Кажется, я мало теста для сырников сделала… Герман с такой скоростью поглотил мой сырник, что я и глазом моргнуть не успела. Кажется, теперь он вообще голодным останется. А тех сырников, что успела наготовить, хватит ему минуты на три. Максимум, пять.

— Заставляю работать. Иначе можно расслабиться и потом не захотеть. По себе говорю, — качая головой, отвечаю.

— Выгоняешь, значит, — печально выдыхает. – Вот так. Ты ей всю душу, а она тебя из дома выгоняет, — и хватает следующий сырник.

Нет! Это невозможно! Кажется, у меня самый голодный муж. Ну хоть целиком его в рот не засунул.

— Да, не выгоняю я тебя. Оставайся, если хочешь. Просто если ты отменишь встречу, то это покажет тебя как ненадёжного человека и потом с тобой дел иметь не захотят. Папа всегда так говорит.

— Заботишься о моей репутации?

— Немного, — отвечаю и показываю мизерное расстояние между большим и указательным пальцем, но этот жест смешит мужчину.

— Не видела мой телефон? – спрашивает, оглядывая кухню.

— Он в кабинете… И… я вчера звонила по нему, — признаюсь, опустив голову.

— Кому? – спокойно спрашивает и откусывает сырник, будто бы его вовсе не беспокоит этот факт.

— Тиграну. Мы немного поболтали.

— И как он? – расслабленно задаёт следующий вопрос. – Что рассказывал?

— Нормально. Ничего такого не рассказал. Просто поговорили ни о чём, и всё.

— Разговоры ни о чём в стиле Тиграна. Спасибо, что рассказала, — благодарит Герман и кидает в рот последний кусочек сырника.

— Но я удалила номер из журнала контактов, — продолжаю сдаваться. - Тигран сказал, и я сделала, а потом пожалела. Ведь в этом нет ничего такого.

— Хмм… да. Могла не удалять. На днях я куплю тебе телефон, и ты сможешь сама звонить Тиграну, Ларе и мне, когда захочешь.

— Хорошо, — нахмурено произношу, слегка шокированная его реакцией на моё маленькое преступление. Обещание подарить мне телефон. Да и вообще всем, что происходит.

— Я бы тебе сейчас свой оставил, но боюсь, кто-то может позвонить, — оправдывается господин Айдаров.

— Мне сейчас не нужен телефон. Если мне нужно будет позвонить, попрошу телефон у Найрин.

— Молодец. Так где мои сырники? – интересуется Герман, переводя тему, плотоядно глядя на тарелку с ними.

Да… кажется, я нашла маленький ключик к Герману. Раз любит сырники, то буду готовить чаще.

— Иди за стол. Я сейчас принесу.

— Давай помогу, а потом вместе позавтракаем. Ты же составишь мне компанию?

— А почему бы и нет?

Но знала ли я тогда, чем закончится этот завтрак? Могла ли догадываться? Всё начиналось, совсем обычно, а закончилось тем, что в моей голове родилась новая мысль… шокирующая, пугающая мысль.

Мила

— Добавки? – спрашиваю Германа, уплетающего приготовленные мной сырники за обе щеки.

Внутри я летала на седьмом небе от счастья, увидев, с каким аппетитом он ест. Нахваливает и всячески облизывается, постанывая от удовольствия. Кулинар во мне был горд и счастлив.

Да, я и раньше готовила и родителям нравилось, но почему-то сейчас было что-то другое. Мне было радостнее оттого, что это именно Герман ест и ему нравится. Нравится абсолютно всё, что приготовлено мной… А я, к слову, не спец в готовке, но сегодня старалась.

Я то и дело смотрела на него, любуясь профилем Германа. Айдаров сидел во главе стола, а я с краю, рядом с ним, потому что так могла ухаживать за ним… но в итоге ухаживал за мной Герман, заставляя чуть ли не насильно съесть два сырника и четверть омлета. Сам же он съел практически всё остальное.

Благо он оделся и больше не святил своим голым торсом, который вызывал интерес. Не, вы не подумайте, что я никогда не видела оголённых по пояс мужчин. Просто, когда я смотрела на пресс Германа, то вспоминала то, как прижималась к нему ночью, потому мне было холодно. Моя спина до сих пор помнит очертания торса мужчины. Жар тела, а нос… его запах…

Никогда не замечала за собой страсти к мужским парфюмам, но, кажется, во мне начинает рождаться парфюмер… А ещё, только по секрету, сегодня я пшикнула себе на запястье духи Германа и пока готовила, то и дела подносила руку и вдыхала аромат, но он быстро испарился...

Надо будет папе такие купить, но ему это парфюм не подойдёт. Он подходит лишь Айдарову старшему. Но запах парфюма так мне понравился, что я сама готова таким пользоваться.

— Думаю, стоит оставить парочку Найрин, — с сожалением выдыхает мужчина, грустно посмотрев на три одиноких сырника на тарелке.