Энни из Эвонли - Люси Мод Монтгомери
Шрифт:
Интервал:
«И еще, дорогая Энни, – писала Присцилла, – мне так жаль, но я боюсь, что она вообще не заедет к вам в этот раз, потому что к тому времени, как ее колено заживет, ей уже надо будет ехать в Торонто. Тетя должна быть там к определенному времени».
– Ну и вот. – Энни со вздохом положила письмо на порог из красного песчаника, на котором сидела. К сумеркам небо подернулось облаками, закапал дождь. – Я всегда думала, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Я про то, что миссис Морган действительно приедет. Но… но мои слова звучат уж слишком пессимистично. Я как Элиза Эндрюс. Мне даже стыдно так говорить. В конце концов, нельзя сказать, что это действительно слишком хорошо, чтобы быть правдой. Многие вещи столь же хорошие и лучше случаются у меня все время. Я даже думаю, что в событиях сегодняшнего дня есть и веселая сторона. Может быть, когда мы с Дианой состаримся, мы будем способны даже посмеяться над этим. Но до той поры я вряд ли смогу это сделать: слишком уж горькое разочарование я пережила.
– У тебя в жизни, может, будет еще много разочарований, и почище этого, – сказала Марилла в полной уверенности, что таким образом она успокаивает Энни. – Мне кажется Энни, что ты никогда не избавишься от своей привычки настраиваться на что-то, а затем впадать в полное расстройство, если этого не случится.
– Я знаю, есть у меня это, слишком, – грустно согласилась Энни. – Когда я думаю, что вот-вот произойдет нечто прекрасное, мне кажется, что в предвкушении этого я летаю на крыльях. А потом получается, что грохаюсь с небес на землю. Однако, Марилла, первая часть полет такая славная штука, пока она длится! Как будто паришь над закатом. А это вполне стоит того, чтобы потом пережить падение.
– Что ж, может и да, – согласилась Марилла. – А по мне лучше спокойно себе жить, вместо того чтобы переживать и то и другое. Но каждый живет по-своему. Я, бывало, считала, что есть один правильный образ жизни. Но с тех пор, как у меня появилась ты, а затем эти близняшки, я не совсем уверена, что это так. А что ты собираешься делать с подносом мисс Барри?
– Вернуть ей двадцать долларов, которые она уплатила за него, я думаю. Я так довольна, что это не фамильная любимая вещица, потому что в этом случае никакими деньгами не возместить потерю.
– Может быть, ты где-нибудь найдешь что-то подобное, купишь и вернешь?
– Боюсь, что нет. Подносы вроде этого очень редкая вещь. Миссис Линд так и не смогла найти ничего такого для благотворительного ужина. Я, естественно, хотела бы найти, потому что для мисс Барри что тот поднос что другой, лишь бы старый и настоящий. Марилла, посмотри вон на ту большую звезду, над кленовой рощей мистера Харрисона. смотри, какое тихое посеребренное небо вокруг нее, в этом есть что-то святое. Это похоже на молитву, у меня такое впечатление. В конце концов, если человек может вот так видеть звезды и небо, то разве так уж важны мелкие разочарования и неприятности, как ты думаешь?
С безразличием взглянув на звезду, Марилла спросила:
– А где Дэви?
– В кроватке. Я пообещала ему взять его с Дорой завтра на пикник на берег запруды. Вообще-то первоначальная договоренность состояла в том, что пикник состоится, если он будет хорошо себя вести. Но он же старался хорошо вести себя и у меня не хватит сердца расстраивать его.
– Сама утонешь и детей утопишь в этой плоскодонке, – проворчала Марилла. – Я шестьдесят лет здесь живу и ни разу еще не плавала по запруде.
– Что ж, никогда не поздно исправить, – весело сказала Энни. – Почему бы и тебе не пойти завтра с нами? Запрем дом и проведем целый день на берегу, забудем про все дела.
– Нет уж, спасибо, – ответила Марилла с подчеркнутым возмущением. – Красиво я буду выглядеть в лодке, да еще гребу. Мне кажется, я уже слышу, как Рэйчел комментирует все это. А вон мистер Харрисон куда-то поехал. А правду говорят, что мистер Харрисон видится с Изабеллой Эндрюс?
– Нет, я уверена, что это неправда. Он как-то вечером ездил по делам к Хармону Эндрюсу, а миссис Линд видела его и сказала, что знает, зачем он едет, потому что на нем был белый воротничок. Я не верю, что мистер Харрисон когда-нибудь женится. Мне кажется, у него сильные предубеждения против брака.
– А, от этих старых холостяков всего можно ожидать. А раз на нем был белый воротничок, то я согласна с Рэйчел, что это выглядит подозрительно: ведь раньше никто и никогда не видел его в таком виде.
– Я думаю, он оделся так, потому что хотел заключить деловую сделку с Хармоном Эндрюсом, – предположила Энни. – Я как-то слышала, как он говорил: дескать, деловая встреча это единственный случай, когда мужчина должен выглядеть особенно хорошо, потому что в этом случае меньше шансов, что другой стороне захочется его надуть. Мне действительно жалко мистера Харрисона. Я не думаю, что он удовлетворен своей жизнью. Это должно быть очень тоскливо, когда человеку не о ком заботиться, кроме попугая, ты согласна со мной? Но я заметила, мистер Харрисон не любит, когда его жалеют. Да и никто не любит, я думаю.
– Вот Гилберт идет по дороге, – сказала Марилла. – Если он собирается пригласить тебя покататься на лодке, смотри, надень плащ и галоши. Сегодня много росы.
– Энни, – сказал Дэви, сев в постели и подперев подбородок руками. – Энни, а где находится этот самый сон? Я слышал, как говорят: идти ко сну. Это бывает каждый вечер. Я, конечно, понимаю, это место. Я там делаю всякие вещи, когда сплю. Но я хочу знать, где этот сон и как я попадаю туда и обратно, сам не зная ничего об этом. Так где это?
Энни стояла у окна и смотрела на закат, похожий на огромный цветок с ярко-красными лепестками и огненно-желтой серединкой. Она обернулась в ответ на вопрос Дэви и мечтательно ответила:
Выше лунных вершин,
Ниже темных долин.
Пол Ирвинг понял бы значение сказанного или, если бы не понял, по-своему разобрался бы в смысле. Но практичный Дэви, который, как это Энни часто с разочарованием отмечала, не обладал ни малейшей частичкой воображения. Ответ его озадачил и явно ему не понравился.
– Энни, по-моему, ты говоришь бессмыслицу.
– Конечно, мой дорогой. А ты разве не знаешь, что только очень глупые люди говорят все время сплошь со смыслом?
– Знаешь, когда я тебя спрашиваю нормально, ты и отвечай мне нормально, – с обидой в голосе произнес Дэви.
– Ах, ты еще слишком мал понимать такие вещи, – сказала Энни и осеклась, потому что ей стало стыдно за свои слова: разве не она торжественно поклялась себе, что, в противоположность многим умникам, через которых она прошла в детские годы, никогда не говорить ребенку, будто он слишком мал понимать что-то? И вот нате, сама такая же. Как же велика пропасть между теорией и практикой!
– Хорошо, я же во всю стараюсь вырасти, – сказал Дэви. – Но это такое дело, тут торопись, не торопись, много не поможешь. Если бы Марилла не была такой жадной на варенье, я бы все-таки взрослел быстрее.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!