Огромный черный корабль - Федор Березин

– Да, капи-лейтенант. На восьмом залпе «Огненный ветер» взлетел на воздух. Извините, на чем вы служите, капи-лейтенант.

– Тяжелый крейсер «Морской черт».

– Вы там кем? Начальником службы вооружений?

– Нет, я второй помощник командира передней башни главного калибра крейсера – ВПКПБГКК – сокращенно.

Глаза военных расширились.

– Но ведь это верхний уровень для Вашего звания, без возможности роста. Вас, наверное, за что-нибудь понизили, признайтесь. Для разведки не должно быть секретов.

– Нет, все было нормально. Просто так сложилась жизнь.

– Однако, – сказал штурм-капитан.

Когда аудиенция подходила к концу, оба военных эксперта заспорили.

– Я думаю, вы подходите для отдела стратегического прогноза.

– Нет, Юй, мы берем его к нам, у нас больше связи с техникой.

– Но, черт возьми, Асси.

– Посмотри его диплом, он заканчивал технический колледж, мы имеем преимущество и предоставление ему должности, – он повернулся к ошалевшему младшему офицеру. – Должность уровня «цур», вас устроит? Пока, разумеется?

Когда после трехчасового собеседования Дук Сутомо опять попал к первому чиновнику, тот спросил, держа ручку наготове и намериваясь записывать.

– Так на каком корабле вы служили, капи-лейтенант?

– Служу, – механически поправил Дук и назвал. – Он сейчас в порту Трунджайя, модернизируется, – пояснил он пишущему.

– Так, – произнес цур-капитан, открывая другой журнал. – У вас остались, на корабле какие-нибудь неотложные дела? Вещи?

– Нет, – ответствовал Дук Сутомо.

– Когда сможете приступить к новым обязанностям в Отделе Технического Стратегического Анализа – ОТСА – сокращенно?

– Сейчас.

– Но ведь вы же в отпуске?

– Это не имеет значения, я достаточно отдохнул ожидая приема.

– Личные просьбы есть?

– Да. Я хочу иметь допуск в центральную академическую библиотеку, так меня туда не пустили.

Чиновник почесал нос и посмотрел на гостя еще внимательнее.

– Я попробую выяснить. Это ведь по другому ведомству – науки. Будет некоторая бюрократическая волокита. Дня через два-три, вас устроит?

– Вполне, – согласился Дук.

Так началось его восхождение по служебной лестнице.

– Ну, что, командир, вздрогнем? – произнес Пексман торжественно.

«Образцовый экипаж, – со смутной тоской подумал Браст. – Господи Великий Эрр, до чего я здесь, в этих джунглях, докачусь?» Он посмотрел на свою руку, держащую свернутую воронкой хронопластину. Оттуда, из нутра воронки, шел незнакомый сладковатый запах, это было вожделение прошлых веков – господин Мекр, собственной персоной, перетертый Пексманом в порошок и, ясное дело, перед этим высушенный вблизи реактора. Вообще, по идее, давно надо было попробовать: там в неизвестной дали Эйрарбии мекр стоил чудовищных денег, а здесь они сколько дней подряд давили его кусты гусеницами и так привыкли, что просто не воспринимали его истинную цену.

Хотя усугубить мекр они собирались на пару, принимали они его по разным причинам. Пексман надеялся получить новые неизведанные ощущения и развеять скуку повседневной сумрачной действительности, а Браст вылечить свою укушенную триунпаросом ногу. Ведь не могли же все про мекр врать? Должен же он действительно обладать лечебными свойствами? Теперь Браст во многом сомневался, вот наврали же про то, что растение невероятно редкое – сколько тонн его они уже передавили? Может эти продавцы заморской экзотики специально плетут сказки про его уникальность, дабы загнать цену в горные выси?

Специалист по раскладке мостов Пексман уже жевал, чавкал, слизывал с губ, ни как не мог проглотить это сухое яство. Браст наконец решился: он окунул палец и слизнул с него несколько пылинок. Ничего не случилось. А Пексман, тем временем, снова сыпал в челюсти, наклонив скрученную хронопластину прямо в рот. Песчинки попавшие внутрь Браста уже растворились, без всяких эксцессов. Он повторил подвиг сослуживца – запрокинув голову, опорожнил воронку в себя. Конечно, ни черта не получилось. Куда только не попало, и в нос и в глаза, а в рот… По усам текло, да в рот не попало. Вот так и здесь. Браст был крайне обижен. Проморгавшись, он заглянул в свою тару. Пустота там была, обидная пустота. Он отряхнул губы с завистью глядя на Пексмана. Тот уже поглотил все, и вот у него ничего за зря не пропало.

– Пекс, – сказал Браст, отряхивая подбородок, – у тебя еще есть?

– Да нельзя так много, командир, – ответил Пексман посапывая, – я ведь все по инструкции рассчитал, все правильно дозировал, правда мерки маленькой нет, но все равно более-менее точно.

– Дай еще, видишь у меня авария – все мимо, машину как раз тряхнуло.

– Так мы же не едем пока?

– Как тебя просить, а рядовой? Мне надо, мне ногу нужно вылечить.

– Ладно сейчас отсыплю, только теперь уж аккуратно.

На второй раз все получилось.

– И что теперь? – спросил Браст раздраженно, он жалел о своем потерянном имидже, ведь пришлось просить подчиненного, пусть даже и товарища. – Когда подействует-то?

– Ну, это у кого как, наверное, – пояснил Пексман неопределенно.

– Ладно, подождем, куда нам торопиться, – согласился тенор-сержант.

* * *

Никаких экзотических впечатлений на них не свалилось, разве что Пексман задремал и храпел сильнее обычного, Браст даже не смог его растолкать когда по световоду пришла команда на продолжение движения: пришлось самому садиться за рычаги и вглядываться во тьму всю ночь без смены. К утру Браст даже испугался за Пека, он представил как будет докладывать о причинах его погружения в летаргию, и по телу пошел холодный озноб. «Варкиройт меня съест, – с тоской подумал он, – за разложение дисциплины и панибратство, а док Геклис засмеет, трепанирует на чучело за такую попытку самолечения».

Однако на утро Пексман сладко потянулся и пробудился, с интересом озираясь вокруг, а нога у Браста действительно перестала болеть, только зудела и хотелось чесать, но он знал что нельзя, док Геклис не велел, дабы опухоль не разрослась по всей голени или еще выше. А вот на следующую ночь, осуществился контакт. Пелена видения навалилась неожиданно, он даже почувствовал запах Маарми. Он оказался в ее доме, рядом с ней, неким бестелесным духом, к тому же будто привязанным к ней на ниточке, потому как куда бы она ни направлялась, а она все время навинчивала круги по пустынным помещениям, где кроме нее никого не было, он следовал за ней на одной и той же дистанции. Так они путешествовали долго около часа, а потом все пропало и он снова оказался на командирском сидении с глазами вперившимися в перископ кругового обзора.