Кукловоды. Дверь в Лето - Роберт Хайнлайн

– Есть, сэр!

Экран зарябил и погас.

Старик снова встал.

– Ладно, я пошел спать. Позвоните мне, когда устранят эти «небольшие технические неполадки».

Я, честное слово, не хотел, чтобы у вас создалось впечатление, будто Мартинес глуп. Никто поначалу не понимал, на что способны эти твари. Нужно увидеть хотя бы одного паразита, чтобы прочувствовать это нутром.

У маршала Рекстона с головой тоже, разумеется, все в порядке. Они пытались связаться еще с несколькими частями в пораженных районах и, убедившись, что «технические неполадки» возникают слишком удобно для паразитов, проработали всю ночь. Около четырех утра они позвонили Старику, а тот по нашей спецсвязи вызвал меня. Я считаю, что вживленные нам под кожу приемники не должны использоваться в качестве будильников. Это крайне грубый способ будить человека.

Собрались в том же самом конференц-зале – Мартинес, Рекстон, парочка шишек из его подчинения и Старик. Когда я подошел, явился президент в махровом халате. Мэри следовала за ним по пятам. Мартинес начал что-то говорить, но Старик его перебил:

– Ну-ка покажи спину, Том.

Президент глянул удивленно, Мэри просигналила, что все в порядке, но Старик сделал вид, будто не замечает ее.

– Я серьезно, – добавил он с нажимом.

– Ты прав, Эндрю, – сказал президент спокойно и, скинув халат до пояса, предъявил свою голую спину. – Если я не буду показывать пример, то как мне тогда добиться поддержки от всех остальных?

Старик начал помогать ему влезть обратно в халат, но президент отмахнулся и повесил халат на стул.

– Мне просто нужно к этому привыкнуть. Трудновато в моем возрасте. Итак, джентльмены?

Я тоже считал, что вид голой кожи требует привычки. Выглядели мы довольно нелепо. Худощавый загорелый Мартинес походил на статую из красного дерева. Полагаю, в нем была доля индейской крови. Лицо Рекстона было обожжено высотным загаром, но ниже линии воротника он был таким же бледным, как президент. На его груди красовался черный крест волос, от подмышки к подмышке и от подбородка к животу, а президент и Старик спереди и сзади заросли курчавым седым волосом. При этом мех Старика был настолько густым, что в нем спокойно могли бы гнездиться мыши.

Мэри выглядела как рекламная картинка – съемки с нижнего ракурса, чтобы дать акцент на ножки, выверенные позы и все такое. Что до меня самого… Ну ладно, я красив душой.

Мартинес и Рекстон утыкали всю карту страны булавками: красные – для пораженных районов, зеленые – для чистых и еще несколько янтарных. Отчеты продолжали поступать, и помощники Рекстона продолжали добавлять новые булавки.

Айова болела корью. Новый Орлеан и центр Луизианы выглядели не лучше. Канзас-Сити тоже. Верховья бассейна Миссури – Миссисипи, от Миннеаполиса и Сент-Пола вплоть до самого Сент-Луиса, были вражеской территорией. Ниже, к Новому Орлеану, красных булавок становилось меньше, но зеленых не было ни одной. Красное пятно расползлось вокруг Эль-Пасо, и еще два выделялись на Восточном побережье.

Президент спокойно оглядел карту.

– Нам понадобится помощь Канады и Мексики, – сказал он. – Оттуда есть какие-нибудь сообщения?

– Ничего достоверного, сэр.

– Канада и Мексика – это только начало, – серьезно произнес Старик. – Нам понадобится помощь всего мира.

– Видимо, – сказал Рекстон. – А как насчет России?

Ни у кого не нашлось ответа на этот вопрос; да его и раньше никогда не было. Слишком большая страна, чтобы оккупировать, и слишком большая, чтобы не обращать на нее внимания. Третья мировая война не решила российскую проблему, да и никакая война не сможет ее решить. За железным занавесом паразиты могли чувствовать себя как дома.

– Когда придет время, мы с этим разберемся, – сказал президент и провел пальцем по карте. – Связь с Восточным побережьем нормальная?

– Вроде бы все в порядке, сэр, – ответил Рекстон. – Похоже, они не препятствуют транзитному трафику. Тем не менее я перевел всю военную связь на трансляцию через космические станции. – Он взглянул на палец с часами. – Сейчас работает станция «Гамма».

– Хм… Эндрю, эти твари могут захватить космическую станцию? – спросил президент.

– Откуда мне знать? – раздраженно ответил Старик. – Я не знаю, приспособлены для этого их корабли или нет. Скорее всего, они попытаются проникнуть на борт через грузовые ракеты.

Завязалась дискуссия о том, захвачены ли уже космические станции или нет: режим «Голая спина» на них не распространялся. Хотя мы и финансировали их, и строили сами, формально они считались территорией ООН, и президент вынужден был дожидаться, когда Организация Объединенных Наций примет решения по данному вопросу.

– На этот счет можете не беспокоиться, – сказал Рекстон.

– Почему? – спросил президент.

– Наверное, я тут единственный, кто служил на орбитальной станции. Джентльмены, костюмы, что мы сейчас носим, там обычное дело. Появиться там полностью одетым – все равно что заявиться в пальто на пляж. Однако мы сейчас убедимся. – И он отдал распоряжение своему помощнику связаться со станцией.

Президент продолжил изучать карту.

– Насколько нам известно, вся зараза расползается из единственной точки посадки, вот отсюда. – Он ткнул пальцем в Гриннелл в штате Айова.

– Насколько нам известно, – согласился Старик.

– О боже! – выдохнул я, и все повернулись ко мне. Я смутился.

– Продолжай, – сказал президент.

– До того как меня спасли, было еще три посадки. Это я знаю совершенно точно.

Старик ошеломленно уставился на меня:

– Ты уверен, сынок? Я полагал, мы выжали тебя досуха.

– Конечно уверен.

– Тогда почему раньше не сказал?

– Просто я до сих пор об этом не думал. – Я попытался объяснить им, каково это – быть под контролем, когда знаешь, что происходит, но ощущения как во сне, где все важно и в то же время не важно. От этих воспоминаний мне даже не по себе стало.

Я, вообще-то, не из слабонервных, но рабство у титанцев бесследно не проходит. Старик положил мне руку на плечо и сказал:

– Успокойся, сынок.

Президент тоже сказал что-то успокаивающее и одобрительно улыбнулся. Эффект присутствия в стерео не может этого передать – наш президент действительно способен ободрить одной улыбкой.

– Главный вопрос в том, где они приземлились. Может быть, мы сумеем захватить корабль, – сказал Рекстон.

– Сомневаюсь. При первой посадке они замели следы буквально в считаные часы, – ответил Старик и задумчиво добавил: – Если это была первая посадка.

Я подошел к карте и попытался хоть что-то вспомнить. Затем указал на Новый Орлеан.