Вести от обезьяны. О медитации и о том, что хочет донести до вас суетливый обезьяний ум - Ральф де ла Роса
Шрифт:
Интервал:
Вспомните новорождённого младенца. Какой он, когда приходит в этот мир? Какого рода качествами он обладает? Он рождается игривым, спонтанным, целостным и эмпатичным, полным любви. Есть интересный факт, связанный с эмпатией: младенцы обладают инстинктивной способностью распознавания лиц, благодаря которой они могут интерпретировать выражения лица, связанные с шестью основными человеческими эмоциями – счастьем, печалью, гневом, страхом, удивлением и отвращением. Дело в том, что лицо человека, заботящегося о новорождённом, – единственный объект, на котором сосредоточивается младенец, и единственный способ узнать, что происходит вокруг и находится ли он в безопасности. Младенцы имеют врождённую способность ощущать чувства других46.
В буддизме любовь, которая присуща нам от рождения, называется нашим естественным состоянием, или природой будды. Это проявление нашей личности никогда не исчезает, хотя оно действительно оказывается скрытым, из-за чего мы перестаём ощущать его.
Врождённое наличие таких положительных характеристик стало возможным благодаря другим нашим врождённым качествам – совершенной уязвимости, полной открытости, абсолютной зависимости от других и неспособности защитить себя. Именно здесь начинаются трудности. В младенческом возрасте мы были чрезвычайно чувствительны, нас постоянно формировало и обусловливало то, что воспринимал наш детский ум, а также мы были абсолютно зависимыми от заботящихся лиц в плане удовлетворения всех своих потребностей, не имея инструментов для того, чтобы с чем-либо справляться самостоятельно.
Тотальная зависимость от заботящихся лиц сохраняется у человека дольше, чем у любого другого вида на планете. Какое другое млекопитающее сохраняет связь со своими биологическими или приёмными родителями на протяжении 14–18 лет и только потом отправляется выживать самостоятельно? На самом деле наше естественное состояние, врождённая чистая любовь, – не то средство, которое позволяет справляться с трудностями, которые случаются в детстве. Чистая расслабленность природы будды не в состоянии обеспечить безопасность нашему восьмилетнему Я в стычке со школьными хулиганами. Открытое, свежее присутствие, живущее в сердце нашего бытия, – не лучший кандидат на роль наставника, если речь идёт о ребёнке, который только начинает постигать мир, изобилующий ощутимыми угрозами. В конце концов, проблема состоит не в том, что у нас есть защита, проблема – в нашей невротической сверхприверженности ей. Более того, развивающийся мозг ребёнка не способен на отвлечённые процессы, такие как полноценное ощущение и проживание эмоций, завершающееся их интеграцией. Особенно это касается тех неизбежных моментов, когда ребёнок оказывается в ситуации, где родитель не способен обеспечить ему реальную безопасность, вознаграждение и чувство принадлежности.
Созерцательный психотерапевт[24] доктор Майлз Нил часто приводит в пример новорождённых морских черепах, чтобы показать, в какой зависимости находится новорождённый младенец. Морская черепаха – мать просто закапывает свои яйца в песок на пляже и уползает. До встречи, малютки. Удачи вам. Из этих яиц вылупляются жизнеспособные млекопитающие, уже инстинктивно знающие, как искать путь к океану и начинать заботиться о себе. Напротив, человеческие особи рождаются исключительно нежными, подверженными влиянию, открытыми для формирующих воздействий, а также зависимыми от других людей, у которых, скорее всего, имеются свои собственные неразрешённые травмы и заблуждения.
Присмотримся внимательнее к последнему пункту: помните ли вы, каково это – быть пятилетним ребёнком? Вспомните все фантазии, в которых вы жили, в реальность которых вы нередко верили, все ваши абсурдно искажённые восприятия мира. Когда мне было пять лет, я искренне верил, что могу летать, когда ношу детские трусы Супермена. И я мог доказать это! Я проводил такой эксперимент: я прыгал с одного дивана гостиной на другой и был убеждён, что это первая стадия развития летательной способности. Конечно же, мне ещё нужно было развивать этот потрясающий талант, но основы я уже освоил. Стоит немного поработать – и я взмою в небеса, как ракета. Я даже никогда не задумывался об этой выдумке, не признавал её ложности. Повзрослев, я просто утратил к ней интерес.
Теперь представьте, что такой же фантастический род восприятия возникает в болезненной ситуации. В частности, задумайтесь, что ум ребёнка может усугубить события или иначе увидеть и ощутить их как более катастрофичные, чем на самом деле. Даже опыт, который, в сущности, является случайностью, легко может быть истолкован ребёнком как оставление, безразличие или насилие.
Вообразите маленькую девочку, которая впервые садится за руль велосипеда без подстраховки, гордую собой, излучающую бесконечную жажду внимания и одобрения, присущую всем детям. Она кричит: «Посмотри на меня!» – и не знает, что за секунду до этого её отец получил смс, где говорится о неком неприятном событии, – скажем, один из членов семьи попал под машину, или сам он потерял многомиллионный контракт на работе, из-за чего его карьера оказывается под угрозой. Не слыша ответа, ребёнок отмечает разочарование, чувствует, что его не видят, останавливается и оглядывается на папу. Папа в состоянии паники даже не слышит её и, кажется, поглощён своим телефоном. Девочка всё сильнее ощущает, что ей уделяют мало внимания и не замечают её. В силу природной склонности к негативизму разочаровывающие моменты опыта начинают доминировать, а чувство гордости, компетентности и независимости, которые почти готовы были стать устойчивыми элементами её психической структуры, просто исчезают.
Позаимствую другой пример у доктора Майлза Нила: представьте младенца, который в целости и сохранности спит в своей колыбели. Кроме его мамы, дома нет никого, а она за весь день ни минуты не потратила на себя, поскольку неустанно нежно заботилась о малыше. Наконец она может отправиться в ванную. Её не будет целых 10 минут, но уже через две минуты младенец просыпается от чувства голода. Он плачет и требует грудь мамы или бутылочку. Ванная находится на первом этаже, а мама забыла взять с собой радионяню. Она не слышит ребёнка, который начинает чувствовать себя одиноко (читай: ужасающе уязвимым) и всё больше и больше тревожится. Мама обычно очень внимательна, всегда быстро замечает, когда ребёнок голоден, и сразу же кормит его. Поскольку ситуация развивается непривычным для младенца образом, обыкновенная отзывчивость мамы, в сущности, усугубляет ситуацию. Тот факт, что мама впервые за всё время не реагирует, означает, что устоявшийся паттерн становится неустойчивым для младенца, и это приводит к тому, что беспокойство усугубляется. Так проявляется склонность к негативизму. Он начинает плакать громче, и в течение целых восьми минут ребёнок считает, что находится в угрожающей для жизни ситуации, которую не может изменить. Его нервная система находится под воздействием кортизола и адреналина. В результате запечатлевается отсутствие эмпатии. Этот отпечаток усугубляется не только по причине ранимости, присущей младенцам, но также и по той причине, что ситуация носит доязыковой характер. Младенец абсолютно не способен разрешать или понимать подобные проблемы. Сейчас на глубоком бессознательном уровне возник импринт – отпечаток оставленности, безразличия и абсолютного ужаса. При этом мама – прекрасный родитель, делающий для ребёнка всё возможное.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!